4

«Crudo» - это творческий эксперимент. В написании романа у Оливии Лэнг было всего два правила: писать каждый день и не редактировать, даже не перечитывать текст. На то, чтобы завершить роман у неё ушло семь недель.

«Я хотела сделать сырой, грубый отпечаток конкретного момента истории, отсюда и название: «Crudo» — «сырой».

Вот почему этот текст полон очаровательной неотесанности, неприкрытой, бессознательной искренности. Поток мыслей, излившийся на бумагу без редактуры. Эксперимент удался.

Есть у этого романа еще одна особенность. Главный персонаж - Кэти Акер, реально жившая личность, американская постмодернистская и феминистская писательница, драматур. В тексте упоминаются цитаты из ее романов, события, которые происходили с ней, но автор поместила героиню в свою биографию, в отрезок жизни, длинною семь недель летом 2017 года.  Сама Оливия Лэнг назвала этот сплав биофикшеном.

«И как только я принялась за работу, я поняла, что нашла голос, который соответствует духу времени, духу момента.»

Мир движется к катастрофе. Войны, климатические изменения, сдвиг в сторону радикализма, нарастающее насилие, выкрики новостей, пропаганда. Мы все становимся свидетелями изменений, проживаем историю. Автор хотела отразить этот момент, этот дух времени. Как это - жить в исторических событиях на личном, бытовом, социальном, эротичном уровне. Заводить романы, дружить, обедать в кафе, отдыхать в отелях. Своего рода «Прощай, Берлин» Кристофера Ишервуда. Дневник, мемуары о том, какового это было жить в Берлине 30-х годов, жить накануне.

Возможно, прочитай я книгу ранее, все эти политические дискуссии и переживания о ядерной войне на фоне тосканских отелей и лондонских галерей воспринимались бы как блажь богемной буржуазии. Но это в году 2017. В 2023 «Crudo” оказалась мне очень близка и понятна. Прежде всего именно переживанием и фиксацией пошедшей трещинами реальности.  Когда всего в сотнях километрах ад и полыхает земля, и одна часть твоего сознания прочно пронизана ужасом, а другая подбирает новый торшер в комнату, записывает ребенка на танцы и чинно обсуждает за ужином далеко идущие планы. Вот она, та самая личная, бытовая жизнь на фоне апокалипсиса.