5

Элизабет Гаскелл "Жизнь Шарлотты Бронте".
Гаскелл сделала уникальное: она не просто рассказывает о дорогом ей человеке, она погружает нас в эпоху, места, где жила Бронте. Делится об особенностях быта, жителей. В своих романах Элизабет Гаскелл также повествовала об этом. Она говорит, что для понимания человека, поступков это важно.
Место, где жила семья Бронте, было уникальным по менталитету:
"...о передающемся по наследству духе независимости и постоянной готовности противостоять злоупотреблениям властью...". Характер наследовался, традиции места тоже. Уединённая жизнь порождает "...капризы, легко превращающиеся в манию", "...независимые, своевольные и угрюмые люди",-констатирует Гаскелл о людях в тех краях. В деревне, где отец Бронте был пастором, " ...насчитывалось 2 тысячи жителей, был только один ковёр, полы в комнатах были присыпаны морским песком, и не было ни одной серебряной ложки. Низшие классы тогда были невероятно невежественны, и все люди отличались чрезвычайным суеверием: верили даже в ведьм", "...ни высшие, ни средние классы не проявляли большого интереса к литературе и ещё меньше к наукам...", "...наивысшее удовольствие получали от охоты, стрельбы, борьбы, петушиных боёв, которые обычно заканчивались попойкой", "процветала контрабанда...вело к всеобщей моральной распущенности". В таких условиях жили люди из года в год. Одарённые сестры и брат Бронте видели всё это с рождения. Черты поведения отца сказались и на них.
Отец-пастор был ответственным, честным человеком. В деревне его уважали, говорили как "...о сильном и замечательном характере, способности поставить перед собой цель и идти к ней неуклонно и независимо". Он "... стоически подавлял свою сильную и страстную ирландскую натуру", "...он ничего не говорил и давал выход своему вулканическому гневу, многократно стреляя из пистолета в открытую заднюю дверь", "однажды схватил лежавший перед камином коврик, бросил его в огонь и нарочно сжёг его". Об этом повествовала Шарлотта. Дети, домашние знали его особенность, уживались с ней. "Они считали своим долгом освободить отца от бремени финансовой поддержки, которую он им оказывал, если и не полностью и не всем трём, то по крайней мере одной или двум",- пишет Гаскелл.
Шарлотта, Эмили, Энн и Патрик "... не знали других детей. Им был незнаком никакой иной образ мыслей, кроме того, что исходил из обрывков бесед о религии, подслушанных ими в гостиной, или же из разговоров на кухне о предметах деревенского и местного значения....Они проявляли живой интерес к общественным деятелям и к внутренней и внешней политике, обсуждаемой в газетах". Обстановка в городе, стране в целом влияет на человека, а уж домашняя и подавно. Впечатлительные дети Бронте впитали в себя это. Мысли и чувства в дальнейшем вылились в их поведении и творчестве.
Когда Шарлотта и Эмили учились в пансионе, их необычные черты характера заметили окружающие. Они выделялись среди "весёлых, резвых ...бельгийских девочек". Те "считали новых английских учениц дикими и запуганными, со странными, ограниченными представлениями об одежде...".
Эмили не смогла долго находиться вне дома. Она пробовала работать гувернанткой, честно служила, но родная местность манила её. Это понимали все родственники. Девочка отличалась от сестёр внешне и внутренне. Со слов Гаскелл, Эмили носила платья, вышедшие из моды, её же это вовсе не смущало. Характер Эмили был непреклонен. Ей не нравилось, если требования расходились с её видением. Молча сносить неправоту она не умела, в отличии от Шарлотты, которая сдерживала всегда себя: "Эмили обладала логикой и даром к аргументации, необычным даже для мужчин и совсем редким в женщинах..."."Ей следовало бы родиться мужчиной",- сказал Эже, муж директора пансиона, где они работали с сестрой.
Шарлотте всегда помогали смирение и сила воли. Понятие долга перед отцом было у всех детей Бронте. Это руководило старшими детьми, чтобы помогать отцу, добиться собственного заработка. Импульсивные характеры Эмили и Шарлотты давали себя иногда знать. Сёстры в общении с тётей, не согласные с её упрёками, могли высказать негодование. Но в остальном они были сдержанны. Шарлотта подчёркивает не раз: "...Эмили-это самый близкий моему сердцу человек на целом свете". Шерли у Бронте в одноимённом романе- "...это воплощение Эмили....В образе Шерли Килдэр она постаралась изобразить человека, которым Эмили Бронте могла бы стать,если бы обладала здоровьем и благосостоянием". Когда дело касалось выполнения долга, Шарлотта была смиренна. Это вредило её здоровью, о чём она не раз писала Элизабет Гаскелл, но молча несла эту ношу. Как старшая в семье, не хотела сойти с этого пути. Сдерживание эмоций приводило к депрессиям, выражающихся в физических недомоганиях.
С юности Шарлотта была слишком строга к себе. Ни капли о замужестве не помышляла: "...для женщин, не обладающих ни красотой, ни богатством, сделать замужество главной целью их желаний и надежд и главным стимулом их действий-это глупость, которую я отвергаю с презрением". "Глубокое и преувеличенное осознание личных недостатков-врождённый пессимизм, из-за которого она не очень верила в человеческую симпатию и, соответственно, медленно на неё отзывалась,-способствовало тому, что она вела себя застенчиво и скованно с мужчинами, женщинами и даже детьми".
В книге подруги Бронте узнаём подробности написания романов Шарлоттой. О легендарной "Джейн Эйр": "Я покажу вам героиню, столь же невзрачную и низкорослую, как я, но которая будет так же интересна, как любая из ваших". Это она говорила сёстрам, которые героинями своих книг делали красавиц.
Читая, раз за разом думаешь о тяжёлой душевной и физической жизни писательницы. Недуги на время сковывали её тело, томили. Отец понимал, что смена места давала Шарлотте облегчение на время. Он уговаривал её съездить к подругам в Лондон для этого. Шарлотта пользовалась возможностями.
Биография Бронте постоянно возвращает нас к стойкости её и смирением:
"Я решила проявить терпение, обуздать свои чувства и принимать всё, что ниспошлет судьба". "Мне безусловно суждено прожить жизнь старой девы. Не беспокойся, я выбрала для себя такую судьбу, когда мне было всего 12 лет". Жить вопреки своим желаниям, своим радостям-это о Шарлотте. Другой, его блага-вот что для неё является первейшим. Отсюда её боли физические и душевные.
Бренуэлл был любимцем сестёр, но и их несчастьем: "...был очень умён, возможно, это был самый выдающийся член этой неординарной семьи". "Это не первые сёстры, пожертвовавшие своей жизнью во имя культа, в который возводятся желания брата". Гаскелл подчёркивает, что сестры поддерживали Бренуэлла, всё жертвовали во имя его. Ум, образованность брата были для них важна. Опиум, боль
о несостоявшемся, унесли его рано, не дав воплотиться талантам.
К Элизабет Шарлотта искренно писала: "Ты первая указала мне путь, по которому я столь робко пытаюсь следовать...". Шарлотта очень любила подруг: "У меня всего две подруги-ты и она-непоколебимые и настоящие, в чью преданность и искренность я верю так же, как в Библию". Они полностью доверяли друг другу. В своих письмах обе предельно честны. Доверяют душевные радости и горести, советуются о сокровенном. Шарлотта оттягивает выход в печать "Городка", чтобы роман Гаскелл "Руфь" не ушёл из поля зрения читателей, получил оценку критиков. Бронте настаивает в письме Гаскелл сообщить, если нужно выход "Городка" сделать ещё позже. Она не может вредить подруге. Честность Бронте не знала предела: "У "Городка " действительно нет ни какого права пролезть впереди "Руфи",- пишет она.
Роберт Саути, известнейший критик, писатель, к Бронте: "Для женщины литература не может и не должна быть делом жизни", "Занимайтесь поэзией ради неё самой, ни с кем не соревнуясь и не рассчитывая добиться известности, ведь чем меньше вы к ней стремитесь, тем вероятнее Вы её заслужите и наконец достигнете". Как часто об этом в ту эпоху говорил любой мужчина! Женщина-это дом, уют, дети. Никакой иной работы для них быть не может. Да, есть,-, гувернантки, служанки...- это для тех, кто вынужден кормить себя заработком. Сколько женщин-писательниц творили в то время под мужскими именами! Запрет им-негласный-на право владения пером и бумагой был. Издать книгу женщине считалось невозможным. Романы сестёр Бронте публиковались под псевдонимами. (В эссе Вирджинии Вульф "Своя комната", можно узнать о "писавших в стол" в ту эпоху).
"Джейн Эйр" была с любовью принята читателями, критиками не всеми. Знаменитый Уильям Теккерей прислал издателю восторженный отзыв о романе, чем порадовал Шарлотту. А уж его оценка-пилотаж.
Как же великолепно Гаскелл знала Бронте! Как же сильно надо было любить её, чтобы так тонко и остро чувствовать её душу! "Её герои были её компаньонами в те тихие часы, которые она проводила в абсолютном одиночестве, часто будучи не в состоянии выйти из дома на протяжении многих дней подряд. Интересы героев её романов возмещали отсутствие чего-либо интересного в её жизни...",-
несмотря на любовь к уединению, она постоянно читает книги, журналы. В своих письмах Шарлотта откровенно говорит о прочитанном, пониманию книги, оценке её. Она внимательо знакомится со статьями в адрес своих произведений и сестёр. В поле её интересов огромное количество известных пишущих людей. Через переписку становится ясно, что она читала книги Джейн Остин. Хвалебные речи в адрес последней от современников Шарлотта знает, но сама к ним не присоединяется. Подчёркивает,что нравится в произведениях Остин, что-нет: "Точный, дагерротипный портрет заурядного человека; прекрасно возделанный сад за безупречным забором,...но нет ни ярких, живых лиц, ни природных просторов, ни свежего воздуха, ни голубых холмов, ни живописных ручьёв. Мне бы не хотелось жить с её леди и джентльменами в их элегантных, но тесноватых домах".
Очень приятно читать о восхищении Шарлотты гениальнейший Теккереем. "....это Титан разума",-пишет она. "Его присутствие и энергия оставляют глубокий интеллектуальный след...". "Ни один второсортный имитатор нет может так писать, ни один грубый бытописатель не способен зачаровывать нас столь тонкими и совершенными аллюзиями. Но какая горькая доля сатирика, какое неотступное препарирование больных вопросов!...Теккерей обожает рассекать язвы, ему приятен аневризм...Теккерей не хочет, чтобы добро царило во всём мире: ни один великий сатирик не желал бы, чтобы общество было совершенным".
В переписке Шарлотта делится с подругами о литературных открытиях, вкусах. С восхищением говорит о Жорж Санд: "...характер у неё лучше, чем у Бальзака,... более открый ум, а сердце тепле, чем у него". Замечает: "...я прониклась тайной его творчества и с восхищением обнаружила, в чём состоит его сила: не в анализе ли основных мотивов не в тонком ли проникновении в самую неясную и тайную работу ума?...мы относимся к нему как к знакомому, который всегда высвечивает наши недостатки и редко обращает внимание на наши достоинства".
Читая, открыла для себя гений Бронте, бесспорный талант всех сестёр и брата, их неподъёмную жизнь. Но тут же-подлинный талант Гаскелл. Язык, стиль биографии её подруги, вышедший из-под её пера,-шедевр в мире литературы. Из этой книги узнаёшь мир того времени, людей, не только Шарлотту Бронте, которая в центре повествования.
Спасибо, что читаете.
#мысли #пишу #мюсли #литература #слово