3 Спойлер Kiss of Shame

Как и в романе «Кентавр», Апдайк, всегда восхищавшийся Джойсом, использует два плана повествования: сюжетный и мифологический.

На первом мы видим трёх женщин средних лет, разведенных или овдовевших, воспитывающих по несколько детей и старающихся удержаться на волнах материальной стабильности в маленьком городке маленького штата Роуд Айленд. Александра, степенная и близкая к природе, находится в непрекращающейся депрессии по поводу своего веса, возраста и страха рака и смерти. Мизантропичная Джейн извергает на детей и окружающих свою фрустрацию по поводу хромающей музыкальной карьеры и утраченной жизни высшего общества, к которому она когда-то принадлежала. Энергичная Сьюки переключается от мужчины к мужчине, стараясь залечить их душу, дать утешение от застылых браков или нереализованных амбиций, но неизменно приносит им только несчастья.

У троицы есть семья, есть любовники, есть работа, но настоящую поддержку они находят только друг в друге. Или находили, вплоть до приезда в город импозантного незнакомца, который разрушает их гармонию, заставляя каждую ревновать к подругам. На первый взгляд, он приносит в их жизнь новое, заставляет встряхнуться, поверить в себя, свою привлекательность и талант, но эти подарки превращается в пустышку. Как и поместье Леноксов - скорее сцена, набитая реквизитом, чем жилой дом. Ни одна из монограмм на предметах не совпадает с именем арендатора, ремонтными бригадам задолжено по счету, научные эксперименты хозяина не имеют под собой теоретической основы. Все - есть бесплотный и бесплодный мираж.

Апдайк, как и во многих своих книгах, скрупулёзно, с детализацией, которая возмущала многих критиков, рассматривает практику неверности и других форм эскапизма в провинциальных американских городках. Как верующий христианин, он не оправдывает подобное поведение, но даёт каждой героине право на собственную перспективу - именно поэтому роман воспринимается многими как феминистский. И эти перспективы часто принимают форму, отдаленно похожую на поток сознания: мысли героинь скачут от предмета к явлению и снова к предмету, снова намекая на вдохновение автора Джойсом.
Однако автор все равно наказывает их виной, (которой как бы и нет, ведь ни читатель ни ведьмы не знают, являлись ли они действительно причиной смерти Дженнифер) подводя к неверности их поступков, а затем как пастух препроводит отставших овец обратно в брак и прочь из Иствика, а, соответственно, и от шабаша.

Упомянув шабаш, переходим к мифологическому плану романа. Три героини - это намёк на трёх первых обвинённых в колдовстве женщин в ходе известного процесса над ведьмами в соседнем с Роуд Айлендом Массачусетсе. А приезжий Darryl van Horn - это, конечно, Devil of Horns, дьявол. Он обаятелен и может исполнять желания, которые оборачиваются проклятиями: он удобно оказывается и музыкантом, и знатоком искусства и интеллектуалом и учёным-химиком - все будто под запросы Джейн, Александры, Сьюки и новенькой Дженнифер. В романе не раз упоминается холод его тела, замороженного по Данте в центре земли, однако он регулярно принимает кипяще-горячую ванну с ведьмами, приглашая их в свою обитель, обещая что «они привыкнут», и, действительно, каждая привыкает и даже наслаждается температурой котла. А про kiss of shame уже сами загуглите…

Дэррил не может создать ничего нового: все его бизнес-идеи обречены, его музыкальные произведения представляют собой солянку из известных мотивов, его коллекция искусства дегенеративна. Он произносит речь в церкви (что примечательно, он начал появляться там после того как крест заменили на круг) о том, как мир со всеми вариациями животного мира неидеален и абсурден и что он-то бы сумел сотворить как надо.
Дэррил женится на девственнице Дженнифер, воспроизводя сюжет рождения антихриста, но и этому творению не суждено сбыться, потому что мир все же создан по замыслу (по убеждению кальвиниста Апдайка), и рождение в Иствике антихриста в этот замысел пока не входит. Поэтому он просто исчезает с Крисом, чьё имя в оригинале всего на одну букву отличается от имени Христа (Chris - Christ) в попытке, видимо, если не создать что-то в противовес божьему творению, то хотя бы обратиться к своим старым методам коупинга - подталкивание смертных к греху (опять же в ценностных категориях веры).

Единственное, что для меня остаётся непонятным: при чем тут теннис и вьетнамская война?