5 Душа и разум

Как-то раз эта книга уже попадалась мне в интересующей меня подборке, но, поглядев на обложку и название, я решила, что речь будет идти о любовной истории между обозначенными персонажами, и не удостоила её вниманием. Во второй раз мне пришло в голову почитать рецензии, и вот тогда-то я поняла, что книга может оказаться на порядок выше, чем первое впечатление о ней, которое зачем-то создал российский издатель… (Совершенно непонятно, зачем. Потенциальные читатели философских, исторических книг, для которых она и предназначена, пройдут мимо, а потенциальные читатели любовных романов только обманутся в своих ожиданиях, в итоге никто не получит того, что ищет).

А книга-то действительно хорошая — для того, кто, повторюсь, ищет именно таких книг. Да, некоторый зачаток детективного сюжета здесь довольно слабый и разгадывается с первой же строки, однако очевидно, что роман писался не ради этого. А ради чего — или, скорее, для кого? Для читателей, которые не побоятся погрузиться во времена самого дремучего cредневековья и в головы самых одиозных его представителей, чтобы, к своему ужасу, обнаружить, что к 2023-му году от рождества Христова, ничего-то, по сути, особо и не изменилось. И да, «самые одиозные представители» — это отнюдь не инквизитор, главный герой книги, хотя казалось бы. А народ. Самый простой народ. И автору удалось очень хорошо изобразить эту гремучую смесь невежества, легковерия и готовности с радостью пойти за тем, кто покажет на кого-то пальцем и с амвона провозгласит: «Виновен! Вот кто виновен во всех наших бедах!» И народ идёт — пишет доносы, с радостью отыскивает все возможные доказательства дьяволопоклонничества у соседей и даже у своих собственных родных, с готовностью видит то, чего нет (а если даже и не видит — то воображение с лихвой исправляет эту маленькую недостачу), и, самое главное, свято верит, что попадёт в рай за свою великую заслугу искоренения зла в ближних. В ответе на вопрос, кому всё это нужно в действительности, автор не оригинален: да, конечно, правительству, которое само же и разжигает всю эту вражду, чтобы отвлечь народ от действительных проблем и решить свои политические задачи. Ну, а несколько десятков или сотен сожжённых колдунов и ведьм — не слишком большая жертва, если в целом более важные государственные задачи будут решены. «Лес рубят, щепки летят» — логика, старая, как мир. И в целом её даже можно понять и смириться с ней, как смирился под конец главный герой — но не потому, что она правильная. А потому, что люди, сидящие наверху и принимающие подобные жестокие, циничные решения, вовсе не смогли бы их принять, если бы не всесторонняя поддержка тех, чьи глаза они сознательно зашоривают, направляя их по ложному следу и давая команду «фас». Не зря же инквизиция прижилась далеко не во всех странах так, как в Испании — каждый народ имеет именно то правительство, которое он заслуживает, увы. И на этом фоне, как ни странно, власть имущие — интриганы во дворцах, церквях и зданиях инквизиции — перестают выглядеть тем воплощением зла, единственно ответственным за происходящее, которым многие из нас (да и я тоже) привыкли видеть власть. Не зря же именно главный герой, посланник «Святого Братства», которое мы, в наши времена, представляем как олицетворение зла в чистейшем виде, является в романе самым адекватным, самым честным и самым милосердным героем. Но это не роман, оправдывающий инквизицию, конечно. Он вообще никого не оправдывает и не осуждает, и в этом его достоинство — мы лишь видим самых разнообразных людей, которые верят в разные вещи (в природу и в магию, помогающие людям; в злобных колдунов и ведьм, которые только и мечтают, что расправиться с «добродетельными христианами»; в Бога и в святых, которые знают ответы на все вопросы; ни в кого и ни во что, как главный герой, который хотел бы встретить Дьявола, чтобы поверить в то, что существует и Бог, однако, увы, встречает лишь людскую подлость и глупость…) Каждому из них приходится искать свои ответы на все вопросы — и кто-то их честно ищет, открывая душу навстречу ударам, которые рушат в ней прежние привычки и установки, а кто-то довольствуется чужим опытом и чужой ложью, принимая их как безоговорочную истину и позволяя им управлять своей судьбой и своим разумом.

Вот на этот-то глобальном фоне и разворачиваются частные судьбы двух главных героев, которые так никогда и не повстречаются — инквизитора Саласара, который пытается отыскать смысл жизни в условиях постигшего его кризиса веры, и ведьмы Май, шестнадцатилетней девушки, которая потеряла свою наставницу и пытается научиться жить в совершенно непонятном ей мире, который она умела воспринимать лишь глазами старшей подруги. Они оба мне понравились, хотя совершенно далеки от любимых мною характеров, ведь на их чаше весов лежит нечто большее: они оба — живые, настоящие люди, совершающие свои ошибки и искупающие их. Идущие по Пути — и неважно, что инквизитор этого своего пути и вовсе не видит, ему кажется, что мир объяла кромешная тьма, а он, потерявший свою единственную опору, Бога, стоит в полном одиночестве на краю пропасти. Его платоническая любовь к королеве глубоко тронула меня, хотя он и сознаёт, что в этой любви к созданному его воображением идеального образу много эгоизма и больше желания разобраться в себе самом, нежели попытки постичь душу любимого человека. Но кто из нас, людей, в принципе способен на иное? Достоинство Саласара в том, что он всё это в себе понимает и, смирившись с тяжестью всего мрачного и несовершенного и в мире, и в себе самом, молча поднимает и тащит этот крест, по пути ещё и стараясь, чтобы его собственная участь разубедившегося в справедливости мира человека не коснулась вверенных ему учеников и не лишила их того наивного счастья, которое дают иллюзия присутствия в мире отеческой, доброй руки.

Май, напротив, своей веры никогда не теряет, ведь она верит во всё и сразу — в магию природы, в лесных духов, в древнюю богиню Мари, живущую в пещере, в христианского Бога и в ужасного Дьявола, который, по словам окружающих, является её родным отцом, но более всего — в то, чему научила её наставница: в то, что смысл жизни и мира заключается в добрых делах и добрых намерениях по отношению к других людям, которым мы призваны помогать. Эта её вера подвергнется испытанию эгоистическими желаниями, ведь Май, несмотря на свою по-детски непосредственную душу, также не идеальна: поначалу она выбирает путь абсолютной зависимости от другого человека, что не есть хорошо, каким бы хорошим этот человек ни был, а потом, впервые в жизни влюбившись, готова даже подчинить себе волю любимого, уверенная в том, что лишь в любви к ней будет состоять его счастье… Однако она учится. Принимает случившиеся с ней удары. Постигает себя саму и окружающий её мир, который прежде лишь воспринимала непосредственно, как младенец. И осознаёт, что есть нечто выше, нежели сиюминутное счастье наслаждения любимым существом — то, чем никто не должен жертвовать: самим собой и своим служением высшей цели.

Таким образом, пути главных героев, так ни разу и не пересекшиеся, текут как будто синхронно: в то время как Саласар, всегда живший лишь рассудком, учится любить и чувствовать, Май, которая лишь чувствовала и любила, постепенно обретает разум, и это тот путь, который мне ближе: не та естественная и младенческая чистота, которой обладает душа, никогда не сознававшая зла, а чистота сознательная, принятая и разумом, и сердцем, выкованная в горниле мирских грехов и кажущихся несправедливостей, и оттого — непобедимая. И это тот путь, по которому идут они оба: и Саласар, и Май (а с ней и Иньиго), и оттого они и правда в чём-то кажутся двумя половинками, но не в смысле двух физических возлюбленных — единственном, который воспринимает текущая эпоха — а на некоем гораздо более глубоком плане бытия.

Впрочем, и самая обычная история любви, представленная в этой книге, мне понравилась. Мне был симпатичен Иньиго — живой и любознательный юноша, наделённый пылким воображением, восприимчивостью и желанием идти по религиозному пути, в котором он, в отличие от своего наставника, не разочаровался до самого конца. Однако, как мне кажется, произошло это в немалой степени благодаря тем двоим людям, которые его любили, и которые пожелали защитить его от разочарований: Май и Саласару. И хотя, в отличие от них двоих, путь Иньиго выглядит более простым, он меня не подвёл, отплатив им обоим преданностью и верностью: до самого конца жизни любил лишь одну женщину и послужил утешением и опорой в старости тому, кто его воспитывал. Ну и, так и не предал свои идеалы, конечно, хотя тут-то уж точно решение, определившее его судьбу, принимала Май, и она сделала это, исходя из его интересов, а не своих собственных, шагнув на высоту той истинной любви, которая отрывается от себя самого и смотрит на того, кого любит — причём не своими собственными, а его глазами. Зная, чего его собственная душа хотела бы достигнуть в этой жизни.

Так что для меня история их любви с более чем счастливой концовкой — потому что что может быть лучше, нежели исполнить миссию жизни, всю жизнь верно и преданно храня в сердце не разбившийся о суровый быт идеал возлюбленного? Ну, конечно, только исполнить миссию жизни вместе с возлюбленным, любовь к которому уже неподвластна всем этим перипетиям с хрупкими идеалами — но это уже следующий этап, а Май и Иньиго для него пока что слишком молоды. Но зато вот, быть может, в следующей жизни! Так что, если в глобальном плане книга оставила мрачное впечатление неискоренимого человеческого невежества, особенно на фоне нынешних событий по всему миру, то на личном плане трое главных героев шагнули вперёд: что-то поняли, с чем-то смирились, где-то обрели новую надежду и утешение. Ну, а с другой стороны, кто сказал, что «весь мир» и «все человечество с его неискоренимым невежеством» — не только лишь декорации, в то время как единственное, что имеет значение — это путь и восхождение каждой отдельно взятой души?