5 Все раны, кроме сердечных.

- Да и я люблю Бастилию не больше вашего.

Видал я много экранизаций "Трех мушкетеров", а Дюма так и не читал. Пора смыть это позорное пятно, что бы не горело как клеймо.

- Нужно потреблять, но не злоупотреблять.

Самое интересное в книге то, что обычно не показывают в фильмах. Например, нищебродство мушкетеров. Когда им нечего было есть они всей толпой, вместе со слугами, ходили на халяву пожрать на званые обеды. Д'Артаньян так вообще за хату не платил. Любопытно, что уже на сотой странице вся эта троица любителей дармовщины признала его лидерство, хоть он был еще учеником, и первым, кстати, это сделал Атос.

Пока Атос представлялся ему Ахиллом, Портос - Аяксом, а Арамис - Иосифом.

Троица эта постоянно угорала, а у д'Артаньяна к тому же еще обозначивался ускоренный любовный метаболизм. Три часа как он был знаком с Констанцией, а уже из ревности был готов заколоть любого, кто на нее криво посмотрит, и это при том, что она, вообще-то, была замужем. Гиперактивный, как спаниель. Но герцог Бэкингем его уделывал, он был настоящим маньячилой по части Анны Австрийской. Была у него специальная часовенка со свечами, огромным портретом возлюбленной и ее подвесками, где он фетишировал королеву, ни во что не ставя ни Англию, ни своего короля, ни свой народ.

- Одно ее слово - и я готов изменить своей стране, изменить своему королю, изменить богу!

Советская экранизация максимально передает водевильный дух книги, буквально цитируя ее, а актеры так метко попадают в образы, что представить кого-то другого на месте этих героев просто невозможно. Даже подвески были в виде банта - в забугорных фильмах почему-то пользуют исключительно колье.

- Что вы подразумеваете под тетрагонами? - с беспокойством спросил д'Артанньян.
- Я подразумеваю шпинат, - сказал Арамис.

Признаться, мушкетеры оказались кончеными раздолбаями, просто рука-лицо. Они, конечно, все за одного, но д'Артаньяну, после поездки в Лондон пришлось ехать и всех их подбирать там, где они остались валяться, прикрывая его. Без денег и коней они даже не смогли самостоятельно вернуться в Париж. Партос так вообще не выстоял поединок один на один, и в свободное от работы время пытался сесть на шею пятидесятилетней госпоже Кокнар. Арамис, пользуясь моментом, практически удалился от мирских дел (угарный момент с письмом). Атос и вовсе две недели нажирался, запершись в погребе, не говоря уже о том, что проиграл в кости не только подаренную ему лошадь, но и лошадь д'Артаньяна. Надо ли говорить, что он оказался самым отмороженным из всей праздной троицы - жену повесил, затащил друзей на бастион под пули гугенотов и т.д. Этот роман отличный пример несгораемой аксиомы - от друзей одни проблемы.

- Атос, Атос, уверяю вас, это ваша жена!
- И все-таки я думаю, что та, другая, умерла. Я так хорошо повесил ее...

Глава под названием "Миледи", кстати, пронумерована тремя иксами, что символично во всех смыслах: она была шпионкой, преступницей (т.е. экшн-героиней) и, так сказать, "порнозвездой", имевшей сношения с Бэкингемом, д'Артаньяном, Атосом, и походу с еще тучей народу, что, видимо, для той легкомысленной эпохи было нормально. Как сказал д'Артаньян, не найдя Констанцию: "Что поделаешь, приходится развлекаться!" И чем больше мы узнаем о характере последнего, тем явнее перед нами предстает самоуверенный, вероломный и мстительный карьерист. Обломавшись с Констанцией, он быстро переключился на миледи, желая поиметь ее из мести. И чтобы подобраться к ней, пользовал ее субретку. Ну и нравы.

Женщина сотворена нам на погибель, она источник всех наших бед.

Честно говоря, миледи хоть и злой гений, но на фоне остальных не кажется каким-то особенным злодеем. Д'Артаньян выглядит куда более морально уродливым. Сначала он оприходовал ее, прикинувшись де Вардом, а затем еще раз, пользуясь ее местью. Ну и кто тут большее *овно? Ей, богу, они там все конченные деграданты. Лицемерно изображая романтику, просто полощут грязищу. А уж когда д'Артаньян в женском платье удирал от миледи, н-да... И еще порядочным себя называл, хах. Токмо кардинал красава, святейший человек! Он был единственным, кому было не начхать на Францию. Он даже заставил целоваться д'Артаньяна с Рошфором! В общем, любовь любовью, а бухло и приключения на первом месте.

- Засвидетельствуйте мое почтение кардиналу.
- А вы - мое почтение сатане.

Должно быть, у вашего приятеля душа гвоздям прибита к телу.

- Любопытные пьют наши слезы, как мухи пьют кровь раненой лани.

- Любовь вызывает у вас презрение, друзья для вас призраки, мир - склеп...

... его ласкали лишь для того, чтобы он совершил убийство.

- А ты знаешь, - сказал Портос, - ведь свернуть шею этой проклятой миледи - меньший грех, чем убивать бедных гугенотов.

- А-а... - протянул кардинал. - Я знаю, о ком вы говорите.

- Для тех, кто попадает в Бастилию, нет никакого "потом".