3.5 Черный гений писательства в экзальтации электрического серебряного века

Уголовный роман, так бы назвали его читатели сотню лет назад. Или криминальный роман. Не детектив как таковой. Потому как к преступлению и его раскрытию мы придем лишь, наверное, к последней четверти объема, все остальное время нас будут посвящать в хитросплетения создавшихся отношений, сразу понятно, что детектив тут не на первой позиции.
Время действия персонажей - начало двадцатого века, правление Николая Второго, серебряный век творчества и развитие порочной богемы. Частично именно последнее обстоятельство стало основополагающим для всего произошедшего - отец героини-писательницы завел себе любовницу (и не впервой), зажил с ней открыто, да еще ко всему прочему сдружил ее с неприкаянной дочерью еще далеко до того, как в последней обнаружен был писательский талант. Юлия Иноземцева, так зовут талантливую птичку-истеричку, мне показалась дамочкой эгоистичной, экзальтированной, анемичной, жалкой, малокровной, чрезмерно увлеченно-однобокой и, несомненно закомплексованной. Савва Крупенин, муж ее, человек радикально других крайностей, и вот что писательнице удалось несомненно, так это показать, как эти двое бьются в своих страданиях и эмоциях как мухи об стекло, бессмысленно и беспощадно. И немало же таких в реальной жизни было есть и будет, которые задаются целью перевоспитать цельного и состоявшегося человека, подрезать его под прокрустово ложе своих собственных убеждений, таковы и герои "Дамы". Савва домостроевец, приверженец жены как женщины в тереме, а Юлия интроверт-одиночка, не способная получать удовольствие от растворения в быте. К тому же ее писательские "штамповки" приносят прибыль не только ей, но и журналу ее отца, а потому интерес в ее таланте тут не личный. Время действия определяет моду на мистификации, драматизацию, экспрессию, слащавые приключабельные тексты (именно они выходят из под пера героини), а также странные аморальные взаимоотношения в семейственных процессах писательского круга, что широко известно в литературоведческих кругах и не только. Кстати в этом плане удивительно хороша концовка, причудливым образом примиряющая и перемалывающая все нравственные и безнравственные страсти в смирительной и необычной гармонии. Это настолько жизненно, насколько и кажется дикостью, если называть вещи своими именами. Последняя часть текста переводит нас от мелодрамы к детективу, к преступлениям и наказаниям, к расследованию, уликам и последствиям. Черный гений и его разоблачение. Ревность, похоть, желание освободиться от безумного влияния, каких только мотивов мы не увидим. Но этому все равно уделена лишь малая часть текста, основная же, она больше о другом, потому искать тут классический детектив не советую. Мне стиль автора понравился, знакомство с библиографией продолжу.