3 Сойдёт убить пару вечеров, но не более

Минусов всё же сильно больше, чем плюсов. Повествование, бросающее читателя туда-сюда из прошлого в настоящее и обратно, действительно хорошо «сделано» — Шваб держит саспенс: сидишь и задаёшься вопросами, на которые тебе пока не были даны ответы в другой временной составляющей книги. Слог тоже неплохой — при прочтении не спотыкаешься, не затянут, не слишком быстро; метафоры бьют прямо в точку, Шваб умудряется написать персонажей и их чувства всего несколькими  точными мазками.

Всё это разбивается о самый большой минус книги — логика повествования часто швыряется об стену и всю книгу задорно умирает в муках. Шваб постоянно пытается убедить читателя (и себя, возможно, тоже) в том, что Виктор весь из себя кук… кукловод и мастермайнд, человек исключительного интеллекта, практически бесчувственная рациональная машина; получается не очень, потому что больше половину поступков, которые он совершает, продиктованы импульсивностью и абсолютно не продуманы. Впрочем, по щам он всё равно особенно сильно не получает, и это не заслуга его интеллекта, а скорее последствие того, что он, видимо, является любимым персонажем Шваб. Мотивация Эли тоже трещит по швам — сама по себе она логична, однако попытка объяснить её, добавив щепотку (упоминается раз пять за всю книгу) религиозности (потому что как же мы ещё будем объяснять ненависть к людям со сверхчеловеческими способностями!) и ощущения самоисключительности («да, все они ошибка природы, но не я, я не чувствую себя неправильным, но они-то точно неправильные!») не особо убедительна.

Миропостроение целиком держится на допущениях и роялях в кустах: чего стоит то, что профессор меда дозволяет студенту писать работу по фактически городской легенде. И так в этой книге со всем.

Персонажи ничего такие. Сборище практически ничем не объединённых «бродяжек», ставших странненькой, но всё же семьёй, довольно убедительно. Видимо, самая большая ошибка Шваб состоит в том, что она почему-то пытается выставить себя такой же, каким она пытается выставить Виктора — дёргающим за ниточки повествования серым кардиналом, в то время как её  сильная сторона скорее лежит в области эмоций и чувств.