5 Шаг седьмой; и эту песнь не забыть никогда.

Пока эти великолепные старцы рушили планы богов и показывали им, как нужно играть в кости (это было потрясающе, хотите семёрку, мистер Рок – получите семёрку!), к горе мчалась другая горе-компания, и как мчалась! Нашивка со словами «Morituri Nolumus Mori»/«Идущие на смерть вовсе не приветствуют это» скажет всё, что нужно; это было то ещё приключение. Полёт на столь необычном корабле впечатлил, ну а то, что здесь были как дракончики болотные, так и дракончики лунные, и вовсе меня покорило, ибо драконы – и этим всё сказано (то, что у них кошачьи повадки, тоже понравилось). И хоть прилунение и вышло очень смешным (драконы, сожравшие флагшток, просто лучшие), то, как герои восхищённо глазели на слона и Диск, было описано столь красочно, что захватило дух. Хороший вышел полёт, что ни говори, а как иначе, ведь у этих чудаков героев были запал, накал и закал! Моркоу Железобетонссон был принципиальным и славным парнем, Библиотекарь поразил своими умениями, Леонард Щеботанский удивил своими изобретениями, а Ринсвинд оставался самим собой до последнего («— А ты здесь какими судьбами? — Пытаюсь спасти мир, — ответил Ринсвинд и закатил глаза. — Снова», – воздушный шарик этому вАлшЭбнику за очередное спасение!). Ну и Смерть со своими короткими, но эффектными появлениями был восхитителен. Да, это было легендарно.

И это было грустно. Несмотря на всю комичность действа, то, почему Серебряная Орда вообще затеяла всё это, не могло не ввергать в пучину печали. Эти парни были настоящими дикарями, в каком-то смысле они, как правильно отметил Витинари, и правда были разбойниками, а не героями, но, как верно подметил менестрель, «В этих стариках было что-то такое... Он не мог объяснить, что. Просто это было, и всё». Высмеивание местных богов тоже с одной стороны веселило, а с другой заставляло задуматься о том, что стоит за всем этим на самом деле; очень понравился момент с Леонардом, то, как он ответил на возмущения богов по поводу построенного им летательного аппарата: «Показав птиц, вы дали мне крылья» (ах, эти великолепнейшие отсылки). Типичные пратчеттовские горки: вроде и хохочешь постоянно (с момента, когда Ринсвинд вместо еды съел краску и как потом, кхм, страдал от этого, мне стало плохо), но при этом чувствуешь что-то ещё... «Боги, герои, самые невероятные приключения... Но всё кончается, когда умирает последний герой», – только вот он не умер. Во всех смыслах этого слова. Всегда останется песня, славная, волнующая песня, чьё звучание будет растворяться мягкими отсветами в алых, обагрённых оставленными на снегу драгоценными камнями небесах... Такое и правда не забыть никогда.

«Высоко в горах бушевала снежная буря, однако даже она не могла затмить алое сияние. Оно светило всю зиму, а когда пришла весна, рубины засверкали ещё ярче, переливаясь на солнце. Никто не помнит, как зовут певца. Только песня пребудет вовек».