Игорь Губерман – один из немногих поэтов, придумавших целый жанр, ибо «гарики» - это его собственное изобретение, производная от имени Игорь-Гарри. Гарики – это его маленькие поэтические детки, многочисленная такая семейка.
Поэт-диссидент, участник самиздатовских публикаций, он пережил арест, сибирский лагерь и вынужден был в 1987 году уехать из страны. Ныне живёт в Израиле, откуда частенько наведывается в столицу и другие города с концертами.
Гариков существует несколько книг, есть «Гарики предпоследние», «Гарики из Атлантиды», издатели и компануют их по-разному, мне же больше всего по душе именно «Гарики на каждый день». Не подумайте, это не инструкция, как жить и что делать, лучше всего об этом говорится сразу же, в предисловии: «Эту книгу не следует читать как источник непререкаемой истины, ибо таковой в природе нет. Эту книгу не следует читать, ища житейской мудрости, ибо автор сам по ней тоскует». Самоиронию Губермана вы уже почувствовали?
Говорить о форме произведений в данном случае много не приходится, поскольку она везде одинакова: это излюбленные народом четверостишья с весьма распространенной перекрёстной рифмой, когда первая строка созвучна третьей, а вторая – четвёртой. Лишь главки сборника условно названы двумя рифмующимися строчками, например

Как просто отнять у народа свободу:
ее надо просто доверить народу.

Или

В борьбе за народное дело
я был инородное тело.

Содержание полно размышлений, наблюдений, часто очень метких и точных, но помните, автор не претендует на роль мессии! Простите за многочисленные цитаты, но ничего нет бездарнее пересказывания прозой поэзии, а по одной - две строчки выдёргивать не получится.

Не в силах нас ни смех, ни грех
свернуть с пути отважного,
мы строим счастье сразу всех,
и нам плевать на каждого.

Вспомните лозунги советского времени, хотя бы по учебникам, это «власть – народу, земля – крестьянам» или ещё что-то подобное и мифически-неуловимое, и вы поймёте, о чём это он.

Мне жаль небосвод этот синий,
жаль землю и жизни осколки;
мне страшно, что сытые свиньи,
страшней, чем голодные волки.

Иногда эмигрантов обвиняют в том, что они сделали этот шаг, мол, уехали на лёгкие хлеба, да что они понимают о нашей жизни, да кто им дал право судить. Но ведь и сам этот шаг далеко не такой лёгкий, как кажется.

Не могу эту жизнь продолжать,
а порвать с ней мучительно сложно;
тяжелее всего уезжать
нам оттуда, где жить невозможно.

Стихи эти очень едкие и горькие, потому многим не нравятся. Помните, у Лермонтова? Довольно людей кормили сладкими конфетами, от этого у них испортился желудок. У Губермана же много перца и соли. Кажется, для него вообще нет никаких табу.

Куда по смерти душу примут,
я с Богом торга не веду;
в раю намного мягче климат,
но лучше общество в аду.

Пишет он не только об обществе, истории, политике, но и об отдельном человеке, главный объект его сатиры – прежде всего сам лирический герой, тот, кто говорит о себе Я. Много гариков об отношениях между мужчиной и женщиной, но вы же теперь понимаете, что это не традиционная любовная лирика, это сплошное ехидство, так что держитесь!

Женщиной славно от века
все, чем прекрасна семья;
женщина - друг человека
даже, когда он свинья.

Есть тут мужчины, читающие рецензию? Вы не обиделись? Ах, так… Тогда вот вам в утешение:

Творец дал женскому лицу
способность перевоплотиться:
сперва мы вводим в дом овцу,
а после терпим от волчицы.

Кстати, Губерман не брезгует совсем не литературными словечками, так что их у него довольно много рассыпано по текстам.
Иногда он поднимается до каких-то очень философских и очень красивых вещей, думаю, вы их для себя найдёте при желании, у меня есть свои любимые гарики.
Читать лучше понемногу, дозированно, наверное, как и вообще поэзию.

Источник