5 Что нового может сказать человек?

Поэты - люди особые. Как писал томский поэт Александр Рубан,

Поэт не беседует с Богом,
он служит Ему словостоком,
порой не желая сам.
Обласканный, или избитый,
из храма, из хлама, из быта
карабкается к небесам.

И настежь душа поэта,
ветрами астрального света
просвистанная насквозь.
И едет поэтова крыша -
к ответам, услышанным свыше,
он вряд ли отыщет вопрос.

Но речь не о нём, а о знаменитом таджикско-персидском поэте Рудаки (опустим его полное имя, чтобы вы не уснули посередине).

В конце концов любой из нас на два способен дела:
Иль принимает он удар, иль ударяет смело.
Нет ничего, что до конца познало б разрушенье,
Нет никого, кто б сразу был разрушен до предела.(с)

О его становлении, жизни при дворе эмира в должности ни много ни мало Царя поэтов, а также о падении (неизбежном?), ослеплении и ссылке на малую родину, в кишлак Панджруд Андрей Волос написал роман. По сути дела этакое роуд-муви на азиатский манер.

Роман вошёл в финал "Большой книги" и получил Русского Букера и Студенческого Букера в 2013 году.

Книга не претендует на историческую точность, да и знатоков, способных забросать автора помидорами, как Гузель Яхину, что-то не видать. Так что можно просто с удовольствием прочитать увлекательную книгу о нравах жителей Мавераннахра - междуречья Амударьи и Сырдарьи, о дворцовых переворотах, о дружбе и предательстве, и о предназначении поэта.

Интересно, не пара ли рек подсказала автору все эти парные образы, наполняющие роман? Отец и сын, слепой и зрячий, богач и бедняк, преданность собаки и вероломство человека... Хотя, возможно, вся наша жизнь и состоит из этого дуализма. Только поэзии в книге антагониста нет.

Многим книга показалась длинной и тяжёлой. Не знаю, я очень удивилась, узнав, что в ней 640 страниц - для меня они пролетели незаметно, несмотря на то, что дворцовые интриги и религиозные тонкости - это обычно не то, что меня сильно увлекает.

Да, в романе целых три линии, но это, на мой взгляд, только плюс. Язык живой, лёгкий и приятный. Хотя, если придраться, слишком уж современный для 10 века. Только, боюсь, никто бы не осилил оригинального,  цветистого и неспешного восточного повествования.

Автора, по-видимому, больше волновала не историческая и лингвистическая достоверность, а вопросы более универсальные - те, что со временем не меняются и не теряют остроты.

Мне кажется, из этого романа получился бы отличный сериал.

My Precious