5

Она помнила Мандельштама, Ахматову, Блока, Цветаеву, Гумилева, Харджиева, Пастернака. О встречах с ними, их творчестве и жизни эти мемуары. Книга состоит из нескольких разделов: Вблизи поэта (об О.Мандельштаме), Мандельштам в Воронеже, Лишняя любовь, Анна Ахматова и Лев Гумилев, Перечень обид, Надежда Яковлевна и др. Об этой книге просто не расскажешь – столько в ней событий и о стольких известных поэтах, писателях, художниках, музыкантах написано.
Когда Э. Герштейн умерла, писатель А.Покровский о ней написал: «Я впервые увидел ее, когда ей было что-то около 93. Это была старушка с палочкой, с трудной походкой, ясного ума. Она меня научила есть груши. «Вы едите неправильно. Кусаете сбоку, а надо вывинтить хвостик и есть «с попки». Так не течет». – И действительно не текло. У нее была трофическая язва, она очень страдала, но была мужественным человеком – все время работала. Она была архивариусом. Ее память хранила всякие безделицы о литературе и о ее жителях. В ней жили их голоса. Она всю жизнь посвятила Мандельштамам. И не устроила свою жизнь. У нее была куча открытий. Она открыла «круг шестнадцати» Лермонтова. Она заявляла о Пушкине: Когда он вызвал на дуэль Дантеса, он был абсолютно прав». А мне она говорила: Пушкин, вызывая Дантеса, был холоден, Это не ревность. Это расчет. Он не мог вызвать царя, волочившегося за Натали, натравившего на него царицыных кавалергардов. Он вызвал Дантеса. Формальный вызов. Царь все понял». Она говорила про Ахматову: «Ее тянуло к евреям». Про Гумилева: «Он был антисемит». Она написала свои «Мемуары», а потом «Память писателя». Это удивительные труды».