5

Эта небольшая, но увлекательная повесть, украшенная мрачными, но не менее притягательными иллюстрациями Изабеллы Маццанти, скоротала мне один чудесный вечер.

Заинтересовалась я творчеством Ле Фаню несколько лет назад, когда узнала, что Стокер в написании «Дракулы» во многом вдохновлялся конкретным произведением. Естественно, беря в руки книгу, я делала скидку на возраст, на то, что «Кармилла» что-то вроде первоисточника, откуда растут ноги вампирской эстетики. Однако оказалась приятно удивлена динамикой текста и неожиданной пикантностью в отношениях между вампиршей и её жертвой. Нет, я, конечно, слышала о затрагиваемой автором лесбийской теме, но, учитывая год написания (1872), всё же ждала скорее туманных намёков, типичных для викторианской эпохи, а не откровенных, сказанных буквально в лоб пылких признаний и жарких поцелуев.

Взглянув на меня странно и робко, она проворно уткнула лицо в мой затылок и волосы, бурно, почти  со всхлипом, вздохнула и вложила свою дрожавшую руку в мою ладонь.
Её нежная пылающая щека прижалась к моей.
— Милая моя, — бормотала она, — я живу в тебе, а ты умрёшь ради меня, ведь я так тебя люблю.  

Сюжет прост, предугадать его развитие для современного читателя не составит большого труда.

Жила-была нежная и чуткая к чужим страданиям девушка по имени Лора. Жила она вместе со своим не менее добреньким и, видимо, вышедшим в отставку папенькой в уединённом старинном замке на землях Штирии (самая зелёная провинция Австрии). И вот однажды во время одной из вечерних прогулок они стали свидетелями «аварии». Карета, что неслась на всех парах, перевернулась. Из неё шустро вытащили бессознательное тело юной и диво какой красивой незнакомки. Её матушка ловко вверила заботу о ней отцу Лоры, ссылаясь на слабое здоровье доченьки, из-за которого та не могла продолжить путешествие, а ей самой позарез было необходимо снова пуститься в дорогу по неотложному делу.

Девушки сразу нашли общий язык и стали близкими подругами. Временами Кармилла своими странными речами смущала Лору и даже вызывала отторжение. Лора, в свою очередь, оказалась достаточно умной барышней, чтобы хоть и подсознательно, но всё же учуять в ухаживаниях подруги какую-то пугающую неправильность. Однако не поддаться вампирскому обаянию невозможно.

Одновременно с приездом гости в окружных деревнях стали умирать из-за загадочной эпидемии молодые девушки, и, естественно, никто и не подумал сопоставить многочисленные смерти с томной красавицей, запирающейся на всю ночь в комнате и выбирающейся из неё только во второй половине дня.

Заканчивается история предсказуемой победой добра над злом. Но несмотря на завершённость действия, остаётся много вопросов, во главе которых: кем всё-таки являлась женщина, что выдала себя за мать Кармиллы?

Гораздо более занимательной мне показалась метафоричность авторского слога. Благодаря некой его простоте и изящной лаконичности проносишься по строчкам взглядом, ни обо что не спотыкаясь. А постепенно нагнетающая атмосфера, свойственная добротному саспенсу, вполне способна увлечь самого искушённого любителя готической литературы.