2

Неужели чтение царь-книги Хофштадтера настолько меня испортило, что я совсем перестал понимать и принимать сказку? Надеюсь, что нет, но тем не менее я ужасно мучился, слушая Бредбери. Мучился непониманием – зачем это и о чём. Повествование в духе семейки Аддамс, про семейство и житьё-бытьё привидений. Но если семейка Аддамс и впрямь отличалась от людей, была странной, то, как признался в послесловии сам Брэдбери, он не умеет писать не о людях. Его привидения – абсолютно такие же, как люди, и я просто не понял, нафига было город городить и именовать их привидениями. Ну и писал бы о людях, раз о них пишется ему хорошо и в радость. Вон от «Вина из одуванчиков», которое и про людей, и про детство, я до сих пор в восторге пребываю. А тут – …

Я честно прослушал всю книгу, усёк, что Тимати – какой-то не такой, но что он – живой человек, приёмный сын у привидений, я узнал только прочитав впоследствии аннотацию! Вот реально, не знаю, где Брэдбери об этом писал, я, конечно, адски невнимательный читатель, но для приёмного малыша, знающего, что он приёмный, как-то слишком мало раздумий и рефлексии на тему, вы не находите?

Ну и из членов этого семейства мне попросту никто не был симпатичен, так что даже этих 5 часов звучания книги было жалко. Когда тела кузенов сгорели в сарае, мне хотелось узнать механизм существования этих привидений, но то, что было бы в обязательном порядке проработано у Жюля Верна, никак не было проработано у Брэдбери. В итоге раздражения у меня стало ещё больше. Лучше бы я потатил это время на какой-нибудь умный нонфикшн, полезнее было бы и интереснее.

Чтец, Максим Сергеев, наверное, очень соответствовал духу книги, потому что читал всё в меланхолично-улыбчато-мечтательной манере, под такое чтение только медитации проводить (которые я тоже считаю абсолютно бесполезным времяпрепровождением), и естественно, что это лишь усиливало раздражение. Ведь улыбаясь он читал даже те моменты, где была драма и трагедия – а это уж совсем из рук вон. А я как раз люблю смаковать драму и трагедию. Вот так я ни с книгой, ни с чтецом не совпал.