5 Нет никакого промысла. Все сущее случайно.

Мой второй прочитанный роман у автора, но первый по значимости. Осознав свои чувства (тогда они еще были в зародыше) при чтении "Коллекционера", я постигла понимание того, что Джон Фаулз именно тот автор, с которым "серого" нет. Ты или выкидываешь его из сердца вон, а книгу жжешь, или позволяешь всепоглощающей любви забрать тебя на веки вечные.

Внесу ясность для тех, кто пока не имел возможности познакомиться с творением. Николас Эрфе — главный герой книги, потерял родителей и предоставлен самому себе. Закончив обучение в Оксфорде, он получает место учителя английского языка в школе лорда Байрона на Фраксосе, острова недалеко от Афин. Красота острова дарит Николасу не только творческое воодушевление, но и одиночество, борьбу с которым он явно проигрывает, пока не начинаются воситину чудесные вещи. Вилла Бурани, находящаяся на другой стороне острова, словно оживает и с интересом подкидывает поникшему учителю головоломки и подсказки. Вплоть до того момента, пока ее хозяин — Морис Кончис, окутанный аурой таинственности, не появляется перед Николасом, словно Харон. Он протягивает свою левую руку, требуя не то монету, не то твой разум, в качестве платы за проход.

Таинственный "Волхв" хранит в себе очень много самого Фаулза: его личный опыт, преподавание, Греция - все это послужило началом. Называя Грецию своим вторым домом, мне кажется, он подарил ей часть самого романа. Если Николас Эрфе небезосновательно является ключевым героем этой книги, то Греция — ее душа. Просто невозможно ей противостоять: ее пейзажи, запахи, культура, темперамент и ритм. Но ступив на территорию Бурани, владения Мориса Кончиса — антагониста, мудреца, Бога иллюзий и недосказанности (решать Вам), декорации меняются и мы телепортируемся в иной мир. Античность с ее мифами и легендами, идолопоклонничеством, дурманом. Мир кривых зеркал. Мир где любой может отказаться волком в овечьей шкуре. Мир сотканный из абсурда, правды и лжи, что неясно где реальность заканчивается, насколько тонкие грани между ними. Николас делится с нами свои ощущениями и отлично характеризует все происхоядящее с ним: — "Я выпал из своей эпохи, но прошлое меня не принимало" . Вся эта робинзонада, заполнившая его, послужила отличной плодотворной почвой к аллюзиям старого кукловода, делая ее зримой и обретающей плоть.

Интересный факт, что открытый финал, не дающий покоя читателям, Джон Фаулз вовсе не комментировал. Вернее его ответы, подстраивающиеся под личность интересующегося, были противоречим и отличались друг от друга. Это позволило сделать мне вывод, что единственный кукловодом, ужасным магом и одержимым идеей ученым, выступал вовсе не Кончис, с его жутким обезьяньим взглядом, а сам писатель. За что его благодарю и с трепетом жду наших дальнейших встреч в других его книгах.

Cras amet qui numquam amavit
quique amavit сras amet