5

Книга Р.Г. Скрынникова "Пушкин. Тайна гибели" хорошо написана. Но, скорее, не столько потому, что Скрынников очень интересно пишет, а потому, что пишет он об интересном человеке.
Далее я приведу небольшой очерк об Александре Сергеевиче, на основании вышеназванной книги.

"К вечеру 26 января Вяземские, Виельгорский, Перовский, Вревская, Александрина Гончарова, Строгановы, офицеры кавалергардского полка, А.К. Воронцова-Дашкова, другие люди узнали или стали догадываться о готовившейся дуэли. Друзьям Пушкина достаточно было обратиться к Жуковскому или царю, чтобы предотвратить поединок. Но никто этого не сделал".
И поэт был смертельно ранен на дуэли. Что привело к такому трагичному концу? На основе новых источников профессор Скрынников доказывает, что на самом деле стало причиной дуэли.
Свое повествование Скрынников начинает с того времени, когда Пушкин ещё был женихом. Далее автор говорит о женитьбе Александра Сергеевича на Н.Н. Гончаровой и о жизни супругов.
В конце 1836 года молва связала имена жены Пушкина и Дантеса. Поэт ревновал, но вызвать Дантеса на дуэль не мог, потому что в свете было не принято доводить дело до дуэли из-за ухаживаний. К тому же, дуэли были запрещены по закону. Но "4 ноября Пушкин получил по почте диплом ордена Рогоносцев. Пушкин послал картель Дантесу".
"Через две недели Пушкин написал Бенкендорфу (шеф жандармов) письмо: "Утром 4 ноября я получил три экземпляра анонимного письма, оскорбительного для моей чести и чести моей жены... Все были возмущены... но твердя, что поведение моей жены безупречно, говорили, что поводом к этой низости (сочинению анонимного пасквиля - Р.Г. Скрынников) было настойчивое ухаживание за нею г-на Дантеса. Мне не подобало видеть, чтобы имя моей жены было в данном случае связано с чьим бы то ни было именем. Я поручил сказать это г-ну Дантесу".
Вскоре после первого вызова на дуэль Дантес женился на родной сестре Натали - Екатерине, и повод к поединку был устранен. Но в январе 1837 года поединок между поэтом и Дантесом состоялся, Пушкин был убит. Поводом послужила сплетня о романе Александра Сергеевича и Александрины, другой родной сестры Натали. Недоброжелатели твердили, что Пушкин "подрывает моральные устои общества".
В то время как в письме к П.Я. Чаадаеву от 19 октября 1836 года поэт писал:

"...равнодушие ко всякому долгу, справедливости и истине, это циничное презрение к человеческой мысли и достоинству - поистине могут привести в отчаяние".

Поэт был очень порядочным человеком. К тому же, хорошо разбирался в людях. Сначала Пушкин симпатизировал Дантесу, но это продолжалось недолго. Позже Пушкин во многом винил Геккернов: голландского посла и его приемного сына Дантеса. Геккерны испугались, увидев, что дело движется к дуэли, но Пушкина уже было не остановить. Поэт не сдержал обещания не драться на дуэли, которое он дал Николаю I. Пушкин отправил Дантесу ругательное письмо, и дуэль стала не избежна.
Друзья поэта отмечали, что за несколько дней до дуэли Пушкин был весел и много шутил. Тогда близившаяся дуэль была делом решенным, и Пушкин обрел душевный покой. Тот покой, которого он был лишен ввиду создавшегося двусмысленного положения, из которого не мог найти выход.
Дуэль - не лучший выход из положения, но, по-видимому, поэт считал по-другому. Напрасно говорят, что решение Пушкина было следствием желания уйти от реальности. Пушкин надеялся на благоприятный исход, он хотел жить! Ведь было, для кого - у поэта было четверо детей, младшей из которых было только восемь месяцев.
Вяземский, друг Пушкина, отправил графине Эмилии Мусиной-Пушкиной письмо от 16 февраля 1837 года, в котором говорил: "...некоторые высшие круги сыграли в этой распре такую пошлую и постыдную роль, было выпущено столько клеветы, столько было высказано позорных нелепостей...".
Пушкин после получения пасквиля досадовал на то, что "...свет - мерзкая куча грязи". Но с мнением света приходилось считаться. Однажды начавшиеся толки было трудно пресечь. Выходом из ситуации было такое поведение, которое не вызывало бы сплетен. Об этом Пушкин заботился и на смертном одре. Так, перед смертью поэт волновался о том, что Натали не плачет, что свет может плохо подумать о ней: "Она чиста... и всё-таки свет её съест. Скажите ей все: она у меня не притворщица. Её осуждать будут в холодности, если мое положение не будет известно ей". Действительно, окружающие говорили Натали, что "рана мужа не опасна, и тем внушали ложную надежду". Натали до самой смерти Пушкина верила в его выздоровление.
Ещё одна напраслина, возводимая на Пушкина, - спад его таланта. Общество, некогда носившее поэта на руках, заявило, что он теперь не в состоянии сочинить что-либо действительно стоящее. Между тем,

"друзья-стихотворцы, разбиравшие рукописи Пушкина после его гибели, не скрывали изумления перед совершенством найденных ими стихов. Поэт Баратынский писал жене об этих стихах: "Есть красоты удивительной, вовсе новых и духом и формою. Все последние пьесы его отличаются, чем бы ты думала? - Силою и глубиною! Он только что созревал!".

В большинстве неопубликованные лирические стихи были написаны поэтом до того, как он отпраздновал свое 35-летие". Вот и Жуковский говорил, что молва несправедливо твердит об упадке поэтического дара Пушкина, что "Пушкин только созрел и что бы он написал, если бы тяжелые обстоятельства всякого рода, скопленные мало по малу, не упали на бедную его голову тем обвалом, который толь внезапно раздавил его пред нашими глазами".
"Гибель Пушкина вызвала отклик по всей Европе. В Париже Адам Мицкевич писал:

"Ни одной стране не дано, чтобы в ней больше, нежели один раз, мог появиться человек с такими выдающимися и такими разнообразными способностями".

Несомненно, способности А.С. Пушкина были велики, и поэт беспрестанно "трудился над пополнением своих знаний". Александр Сергеевич самостоятельно изучил несколько языков (в том числе - английский), следил за иностранной литературой и много занимался русской историей. Император Николай I по праву считал Пушкина умнейшим человеком времени.

И пусть мы не знаем, что Пушкин мог сочинить, если бы еще жил, мы можем радоваться тому, что он был и творил. Литературное наследие А.С. Пушкина вовсе не мало и - бесценно.