5 Попытка «закрыть тему»

Книга замечательная, но всё-таки аннотация её несколько перехваливает:

На это исследование будут ссылаться и через 100, и через 200 лет — как сейчас цитируют основополагающие труды Михайловского-Данилевского, Богдановича, Тарле.

Нет, не будут ссылаться (по той простой причине, что книга Ульянова компилятивна). Ссылаться будут на те источники, которые он использовал при составлении своей компиляции. Я употребляю это слово отнюдь не в ругательном смысле: такого рода книги тоже нужны, особенно если выполнены они, как в данном конкретном случае, на высоком уровне. Другие авторы ограничиваются при составлении своих компиляций опубликованными текстами, а Ульянов привлёк в ряде случаев даже и архивные материалы.

Именно о работах такого уровня говорят, что они «закрывают тему».

Ну, это уж глупо. Будут и ещё публикации о русской пехоте в 1812 году. Между прочим, в книге Ульянова нет раздела о полевой фортификации (а дела с ней обстояли, судя по цитатам из мемуаров, довольно скверно).

Энциклопедическая по охвату материала, беспрецедентная по глубине анализа, эта выдающаяся работа исчерпывающе описывает структуру и вооружение, организацию и выучку, тактические приемы и боевое применение русской пехоты во всех сражениях 1812 года.

Особой глубины анализа я не увидел (см. ниже о «Заключении»). Однако знание темы Ульянов демонстрирует много выше среднего. Вот, к примеру, цитирует он воспоминания унтер-офицера Тихонова:

Батальонный у нас был строгий, разговору не любил; велел он фельдфебелю поставить юнкера на свое место. Взял его, раба Божьего, Иван Семенович за крест [за перекрестие перевязи и портупеи на груди. — И.У.], ведет…

«Взял за крест, ведёт…» Многие ли догадаются, о каком-таком «кресте» идёт речь? А Ульянов знает (и даёт в скобках пояснение). Вот в таких мелочах и проявляется уровень понимания военного быта эпохи.

Содержание книги значительно шире заявленного в названии. Вводная часть, как и обещает аннотация, энциклопедична. Здесь читатель найдёт достаточно подробные сведения об организации и комплектовании пехотных частей русской армии, о штатном расписание военного времени (особенно интересно сопоставление штатной численности одноимённых русских и французских подразделений).

Подробно описываются обмундирование и снаряжение (этот раздел многим покажется занудным, но его можно и пропустить). Любопытны сведения о знамёнах. Хорошо известна автору система обучения солдат (а этим не всякий специалист может похвастаться). Марши, устройство лагеря, снабжение войск, правила гигиены, способы поддержания воинского духа – обо всём этом нам расскажут. Есть даже глава «Преступления и наказания», которая содержит малоизвестные и отчасти шокирующие сведения.

Расстрел офицера-дезертира. Рисунок из дневника офицера лейб-гвардии Семеновского полка А.В. Чичерина. Октябрь 1812 г.

На этом обширный вводный раздел заканчивается, и автор приступает к изложению своей главной темы: пехота в бою. Три главы отведены тактике: «пехота против пехоты», «пехота и кавалерия», «пехота и артиллерия». Затем следует серия из пятнадцати глав о конкретных сражениях 1812 года: кратко, толково, без замалчивания неприятных эпизодов (что, к сожалению, было характерно для советской историографии).

Авторское «Заключение» содержит выводы; некоторые из них, на мой взгляд, нуждаются в корректировке.

В первой половине кампании 1812 г. русские войска в большинстве случаев придерживались оборонительной тактики.

Во второй половине кампании – тоже, и автор на это даже сетует: «К сожалению, нередко наступательный порыв войск сдерживался командованием, что и не позволяло достигать решительных результатов…». Следовало написать не «командованием», а «главнокомандующим»: было бы точнее. Дело в том, что Кутузов не обольщался относительно полководческих дарований своих подчинённых. В первой половине кампании единичные попытки атаковать вели к напрасной потере людей и ярко демонстрировали тактическую безграмотность русского командования (см. подробные описания боёв под Салтановкой и Островно).

Отечественная военная промышленность в целом справлялась со своими задачами.

Отнюдь не справлялась: большие партии ружей закупались в Австрии и в Англии (причём союзнички, как водится, сбывали нам что похуже). Целые полки были снабжены ружьями иностранного производства. Ульянов сам цитирует мемуары П.Ф. Паскевича, который под Смоленском велел солдатам своего Орловского полка подбирать ружья убитых французов, заменяя ими свои скверные австрийские.

Службы снабжения войск, несмотря на ряд недостатков, обеспечивали функционирование огромной военной машины.

То-то сплошь и рядом солдаты по суткам и более оставались голодными.

Постоянная зависимость крестьян от помещика в условиях военной службы выливалась в практически беспрекословное подчинение приказам офицеров.

Выше, в описаниях сражений, можно отыскать ряд опровергающих этот тезис примеров.

По воспоминаниям генерал-майора И.Ф. Паскевича, в «деле» под Салтановкой 11 июля 1812 г. произошел следующий эпизод: «Ребята, вперед!» — закричал я Полтавскому полку. Они колеблются. «Ура! В штыки!» — Они ни с места. Из рядов слышу я голос: «Хотя бы артиллерия была с нами». «Хорошо, — сказал я, — держитесь здесь». Скачу к артиллерии…

Кроме неповиновения солдат приказу, здесь интересно, что 30-летний генерал-майор, имевший немалый боевой опыт, не сам додумался подкрепить планируемую атаку огнём артиллерии: простой солдат «из рядов» ему подсказал. Когда Паскевич вернулся с четырьмя пушками, дело пошло как по маслу.

А вот эпизод сражения у Валутиной горы, по воспоминаниям артиллерийского офицера И.Т. Радожицкого:

Наши егери, свесив ружья и нагибаясь, спешили укрыться за мои пушки от смертоносного свинца; офицер их кричал: «Куда вы, братцы? Воротитесь, пожалуйста, как не стыдно вам!» — никто не слушал его...

Если у солдат перед глазами верная смерть, вести их в атаку нелегко. В Бородинской битве генерал-майор Тучков 4-й кинулся вперед со знаменем в руках и попал под шквальный огонь французских пушек:

По всей видимости, голова батальонной колонны, находясь в «мертвом» пространстве за средним реданом, должна была выйти на активно обстреливаемый участок. Сделала ли колонна эти шаги после гибели своего генерала? Судя по потерям (из состава полка за весь день выбыло 15 убитых, 90 пропавших без вести и 165 раненых), атака не нашла продолжения.

Последний раздел книги – «Приложения». Самое информативное из них – «Алфавитный список пехотных частей и подразделений 1812 г.» (по книге Г.С. Габаева «Роспись Русским полкам 1812 года», Киев, 1912, с дополнениями и уточнениями). Данные о полках подаются по схеме, которую я здесь представлю цитатой, взяв для примера первый полк русской гвардии:

ЛЕЙБ-ГВАРДИИ ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ.
Шеф полка — Государь Император Александр Павлович.
Командир полка — полк. бар. Е.В. Дризен.
Красные погоны.
Красный воротник.
У офицеров на воротнике и клапанах рукавов — золотое шитье особого рисунка; эполеты с золотым полем.
У нижних чинов на воротнике — петлицы из Преображенского басона, на клапанах — петлицы из Измайловского басона.
Имел знамена образца 1800 г., пожалованные в том же году, с тем лишь отличием от общего образца 1800 г., что Царские вензеля в углах полотнища и короны были двойные (короны: Императорская, а под ней Мальтийская). У 1-го знамени крест белый, углы белые с пунцовым пополам (слева верхняя половина пунцовая, справа белая), у прочих 5 — углы белые, крест пунцовый, а по нем белый. Древки в 1-м батальоне — кофейные, в прочих — палевые.
Ружья образца 1808 г., в 1-м и 2-м б-нах — тульские, в 3-м б-не — сестрорецкие. 25 ружей «за старанiе и искуство».

К сожалению, далеко не о всех полках есть столь полные данные. Тема нуждается в дальнейшей разработке. И напрасно автор обозначил имена командиров лишь инициалами, ведь кое-кто совсем забыт за последние 200 лет (например, И.Ф. Буксгевден, командовавший астраханским полком, не значится даже в 18-томной Военной энциклопедии).

Нельзя не отметить, что книга хорошо иллюстрирована. Здесь и музейные экспонаты, и схемы сражений, и ряд портретов, в том числе редких, и фотографии с реконструкторами, восстанавливающими сцены из времён войны с Наполеоном, и многочисленные рисунки современников событий 1812-1815 гг., и несколько рисунков-реконструкций самого автора. Вот один из них.

И в заключение вернусь к оценке книги в аннотации: «…достойна стать украшением любой библиотеки». Вот это правда.