4 Англо-китайский роман женского взросления

Да, именно так – роман взросления во всех смыслах: социального, языкового, женского, сексуального, личностного. В этой небольшой книге есть все. Из-за своей своеобразной словарной стилистики она поначалу вызывала у меня смешанные чувства, но по мере того, как героиня осваивала английский и европейскую мужскую (западную?) ментальность, одновременно постигая саму себя, все постепенно становилось на свои места.

Культуры разные, но равные? – Этот вопрос, может быть, актуальный в начале книги, становится все менее важным к концу, да и вообще культурное в ней все время смещается в сторону личностного – по сути, к вопросу, любят ли герои друг друга. Кажется, что человеческое в человеке, женское в женщине в любой культуре должно переживаться сходно, только говорится о нем по-разному, с непривычными акцентами, но все же это не совсем так: за словом стоит обычай, совокупность целесообразных символизированных повседневных практик, а за ними – реальность (экономическая, религиозная, орудийная, климатическая, географическая и т.д.), в которой коллективное сознание выделяет разные точки значимости. Книга играет на семантических нюансах и смысловых оттенках. Что значит «близость», «вместе», «рядом» для восточного и западного человека? Одинаковым ли содержанием для британца и китаянки наполнены «любовь», «одиночество», «дом», «семья»? Могут ли люди из далеко отстоящих друг от друга культур с помощью выученных слов выразить свою сексуальность и привязанность – возможно ли им вообще понять друг друга, или эти попытки приведут только к усталости и раздражению? Отличаются ли в разных культурах языки тела, чувств и мысли? И точно ли мы понимаем, любят нас или нет, если между нами только слова?

Книга отлично переведена, и ее было приятно читать, несмотря на то, что ни Чжуан, ни ее любовно-лингвистическая история не были мне очень уж симпатичны, скорее даже, наоборот. Ее одинокое начало мне нравилось больше предугадываемого грустного конца, и вместе с ней я мучилась в стараниях облечь свою «китайскую» реальность в экономные английские слова, путаясь в глагольных формах и используя примитивные фразы, форма которых мешала содержанию, теснила его.

Ее женская жизнь, втиснутая в миниатюру года обучения языку, воспринимается грустно и как-то даже фатально. Наверное, все было бы иначе, люби ее герой, учи он китайский, не бойся он так за свою свободу и автономию, хотя бы минимально интересуйся ею и ее внутренним миром… Нет, не случайно автор добавила им двадцатилетнюю разницу в возрасте. Сама героиня с ее молодым эгоцентризмом, почти не раскрывающаяся любовнику как личность, как старательный каменщик возвела между собой и им стену из слов, телесности и требований определенности и гарантий совместного будущего. Что она в нем только не отрицала, кроме тела? Это ли не восприятие мужчины как средства удовлетворения собственных потребностей? И разве это про любовь? Разве это про «вместе»?

Кто-то умный сказал, что есть два способа читать книги: можно разговаривать с героями, а можно – с автором. Книга Го Сяолу счастливым образом соединила в себе оба пути, и мне больше понравился авторский подстрочник.