4.5

Итак, всё в этом мире шло своим ходом — за исключением всего остального, что решительно шло наперекосяк.

Пратчетт не был бы Пратчеттом, если бы в его книге три волшебницы, (назовём их так, потому что ну какие же они ведьмы?), прятали от лихих людей принцессу, а не принца. Поэтому да, три чудесных, взбалмошных тётеньки получают в руки младенца двух лет отроду, прячут его под своими чёрными плащами с красной подкладкой, дарят ему три подарка и отдают на воспитание бродячим артистам. По их чётко расписанному плану вернуться он должен годам к 18 и прямиком на трон, который сейчас занимает герцог, убивший законного короля. Только дело в том, что герцог товарищ сильно прибацанный и в показаниях, и в указах сильно путающийся. И вообще: всех убить, всех сжечь, кто не сжёгся бросить в темницу и запытать; тётушек волшебных объявить врагами и затеять с ними войну всем королевством. Кому такое понравится? Кто станет ждать 18 лет, глядя на то, как государством правит неуравнобешеный человек? Приходиться пустить в ход немного магии и целого Шута, который по совместительству ещё и возлюбленный одной из волшебных барышень. Барышня эта к Шуту сильно благосклонна,

– А чего, работа надежная. Денежная… – заявила нянюшка.
– Вот именно. Целый день с утра до вечера бубенцами звенеть. Отличный муж, ничего не скажешь.
– Зато, если пропадет, всегда будешь знать, где искать, – возразила нянюшка Ягг. – По звону бубенчиков на него и выйдешь.

если она, конечно, не моет в этот день голову

— Но, может, нам ещё удастся увидеться до моего отъезда?
— Я буду мыть голову, — холодно процедила Маграт.
— Когда?
— Всегда!

Неожиданно для всех пролетает 15 лет, а никто этого и не заметил, разве что кое-где лавочки закрылись раньше обычного, но это к делу отношения не имеет. Возвращается законный наследник на родину со спектаклем, (так себе спектакль, кстати, если бы не Смерть да вещая троица ничего бы и не вышло из него), а ему тут сюрприз: «добро пожаловать на трон, вашество!», хочешь не хочешь, а ты всё равно лучше всяких цареубийц. А он и не хочет, и не будет, всё, что ему надо это денег подкопить, чтоб отцу, единственному, которого он знает, театр построить, чтоб тот не старости лет бродяжничать перестал. В общем, именем короля он повелевает... найти нового короля. И тут самое время вспомнить о том, чем же наградили спасительницы младенца перед тем, как оставить его:

Пусть же он станет тем, кем сам пожелает. Это все, о чём может мечтать человек.

Попробуй королю откажи. Разве только чуть-чуть приврать придётся , вопреки закону, и тогда всё получится? А когда, собственно, у Пратчетта не получалось?