5 Спойлер Толерантный гомофоб Стивен Кинг

Долгие годы Стивен Кинг был гомофобом. Пока не произошло событие, которое кардинально изменило его отношение к секс-меньшинствам.

Кинг провел детство в деревне, женившись, он жил трейлере, а разбогатев поселился в городке Бангор. Он сформировался в среде консервативных провинциалов и несмотря на то, что в колледже митинговал против войны во Вьетнаме и употреблял ЛСД, в вопросах пола был по-деревенски старомоден. Типы отношений, которые не относились к гетеросексуальным, либо не интересовали его, либо рассматривались как извращение. Гомосексуалов Кинг не переносил. В его пост-апокалиптическом романе 70-х годов «Противостояние» есть сцена, в которой киллер-гей Малыш насилует пистолетом шизофреника-пиромана Мусорщика. Оба персонажа жалки и отвратительны и оба, что характерно, злодеи. В написанном в середине 80-х годов темном фэнтези «Талисман» юрист Том Вудбайн, становится геем в университете; он как-то особенно внимателен и нежен с детьми и вскоре его сбивает фургон на одной из улиц Лос-Анджелеса. Пожалуй, самое развернутое и многоплановое описание гомосексуализма встречается в хорроре «Оно». Приехавший из мегаполиса в городишко Дерри журналист с женственным именем Адриан и значимой фамилией Меллон (Mellon созвучно с melon – дыня) знакомится с инженером Доном Хагарти; вместе они проводят время в гей-баре «Сокол», где по слухам есть интимная кабинка рядом с которой стоит толстяк в форме нациста. Но у геев в книгах Кинга счастье длится недолго. Вскоре сладкую парочку замечают три гопника; они избивают Меллона и сбрасывают с моста, где его пожирает инфернальный клоун Пеннивайз. Кинг описывает эпизод от третьего лица, но нехитрая мораль все равно вылезает наружу, когда читателю показывают ход мысли копа Гарольда, который расследует это дело:

«Гарольду были понятны горе и боль Дона Хагарти, но в то же время он никак не мог относится к нему серьезно. Этот парень – если, конечно, его можно было назвать парнем – красил губы помадой, а его сатиновые штаны до того плотно облегали ноги, что просматривались складки на причинном месте. Горе горем и боль болью, но в конце концов этот тип – педераст, как и его покойный дружок Адриан Меллон».

То есть гуманизм писателя не распространялся дальше того факта, что убивать геев нехорошо, но все-таки гей это нечто ненормальное, отличное от достойных уважения людей. Понятно, что потребители Кинга тех лет – тинейджеры и пролетарии – разделяли его этико-эстетический подход, но были и такие, которые посылали ему письма, называя «хамом, матершинником и гомофобом».

С начала 90-х наступили перемены. Дочь Кинга Наоми выросла, но была не такой как все: в 24 года вместе с партнершей она открыла ресторан для секс-меньшинств «У Табиты Джин»; через несколько лет став служительницей унитарной Универсалистской церкви, вышла замуж/женилась на возрастной африканке Тандеке. Поняв, что его дочь лесбиянка, Кинг был вынужден изменить свое отношение к секс-меньшинствам. Это неизбежно сказалось на его прозе. В психологическом романе «Игра Джералда», кроме обычных элементов триллера и хоррора, поднимаются темы феминизма и насилия. Героиня Джесси вспоминает, как в день затмения ее растил отец; показательно, что трактуя образ отца, Кинг лавирует и не выводит его отталкивающим как сделал бы это раньше. То же самое – только сильнее – проявлено в романе «Сердца в Атлантиде». Пенсионер со старыми чемоданами Тед, приезжает в город Гейтс-Фоллс. Там он знакомится с подростком Бобби. Местные видят в Теде чужака, но подросток, даже замечая в нем странные наклонности («мы останемся вдвоем и будем трогать друг друга»), понимает, что Тед одинок и ему нужен друг. Подобные завуалированные послания, – о том, что секс-меньшинства, так же люди как и все, – Кинг инкорпорировал в свою прозу в 90-х; а в «нулевые», когда его дочь стала ЛГБТ-активисткой, писатель начал пропагандировать толерантность в лоб. Пожалуй, самым ярким примером может послужить рассказ «Взаперти» 2008 года. Житель района для богатых Тим Грюнвальд недолюбливает соседа Кертиса Джонсона. Важный момент: Грюнвальд натурал и злодей, а Джонсон – гей и герой. Не поделив участок земли, соседи ввязываются в ссору, в результате которой Грюнвальд запирает Джонсона в переносном туалете. Джонсон выбирается оттуда и находит своего обидчика в доме, принимающим ванну. Чтобы наказать гомофоба, он воплощает в жизнь его самый страшный кошмар – голый и вымазанный в дерьме, ныряет к нему в ванну:

— Нет-нет-нет-нет! — с улыбкой произнес Джонсон, подтаскивая его к себе. Маленькие черно-коричневые хлопья заплясали на поверхности воды. — Мы, пидоры, редко купаемся в одиночестве. Ты, конечно, читал об этом в Интернете. А пидоры-ведьмаки? Никогда!
— Пусти!!!
— Может, и пущу. — Однако Джонсон еще крепче сжал Грюнвальда в ужасно непристойных объятиях. От него все еще несло толчком. — Сначала ты должен опробовать позорный стул для пидарасов. Пройти крещение, так сказать. Смыть грехи.

Начав с неприкрытого неприятия секс-меньшинств, Кинг совершил поворот на 180 градусов и закончил пропагандой толерантности к геям и лесбиянкам.