2.5

Книга произвела странное впечатление. С одной стороны, отдельные мысли достаточно интересны, в частности как история отдельной личности сопоставляется с мировой. С другой стороны, противная главная героиня и какая-то сюжетная неопределенность все портят.
Эта самая главная героиня, Клаудия, на смертном одре вспоминает свою жизнь и обещает нам рассказ о мировой истории, но со своей, особой, точки зрения. Ну, интригующе. Но на деле мы увидим только немного Второй мировой войны, страницу о советских танках в Венгрии (но только о том, как это событие воспринималось из Великобритании) и… да и все, в общем. Больше всего места в этом рассказе уделено любовной линии (линиям, если мы и инцест тоже считаем), но на любовный роман он не тянет. На книгу с серьезными историческими вставками – тем более. Хотя Клаудия – знаменитый писатель, скажем так, книг на историческую тематику, не понятно, какова ее специализация. Нам упоминают только об одном ее произведении, об ацтеках. Почему именно эта тема, чем она ей близка – непонятно. Какие были еще книги – не сказано. Вообще создается ощущение, что профессия героини выбрана просто потому, что это романтично, выставляет ее якобы интеллектуалкой и подходит по сюжету.
А сама Клаудия? Крайне неприятная дамочка, такой неплохой пример британской женщины из небедной семьи начала ХХ века:
– выросла в условиях настолько тепличных и изолированных от других людей, что влюбилась в родного брата (при этом первые сексуальные порывы почувствовала к репетитору латыни);
– других женщин считает дурочками, при этом себя – умной и причастной к истории, ведь выпросила через всевозможные связи и знакомства работу репортера каких-то второсортных изданий в Египте (Почему именно туда ей захотелось? Наверно, потому, что в Европе бомбы падали, а в Египте можно было и на экскурсии ходить);
– родила дочь от нелюбимого человека и сбагрила ее бабушкам, потому что она мешала бы ее жизни;
– при этом взяла шефство над венгерским сиротой (вообще непонятно, зачем этот персонаж нужен, кроме как показать ее более эксцентричной и дать возможность упомянуть об историческом событии) – эти бедные, бедные восточноевропейские дети.
Книга ведется от первого лица, но в каждой главе есть вставки от третьего – видимо, автор пыталась попробовать что-то новое. Эти вставки могли бы сделать книгу интереснее. Например, в одной из них мы узнаем мысли Лайзы, дочери Клаудии. Узнаем, что она очень многого матери не рассказывает и таит на нее обиду за годы безразличия и предпочтения ей венгерского сироты. В одной рецензии на эту книгу я прочитала хорошую идею – было бы занятно, если бы благодаря этим вставкам мы могли бы увидеть Клаудию как ненадежного рассказчика, женщину, которая имеет о себе очень высокое мнение, но на деле в глазах других она совершенно не такая. Но книге явно интересно только то, что говорит Клаудия, и только это является правдой.
И еще эти постоянные упоминания о том, как Клаудия красива и умна. Жила бы она сейчас, делала бы селфи по 18 раз в день, ну точно. И по книге не скажешь, что она так уж умна, сарказм не равняется уму, как по мне. К другим женщинам в своей жизни (а это только родственницы – мать, свекровь, дочь, золовка) Клаудия относится с пренебрежением и раздражением, но они, конечно, не так умы и красивы, так что куда им.
Книга напомнила «Английского пациента» по псевдоисторизму и претенциозности.