1

Давно слышала об этой книге. Вчера она подвернулась мне ещё раз и я её, наконец, прочла.

… собственно, впечатления можно описать одним словом: Удручающие.
Мои ожидания оправдались – безыскусный бред, вполне в американском стиле. Крикливый и ограниченный, как все пропагандистское. Тенденциозный и кривой в интерпретации смыслов, как все созданное в целях самотерапии.

Автор воюет с умолчанием и табуированием, однако заменяет запретность темы каким-то первобытным, дремучим фантазированием на тему вагины – придумывание ей имен, желаний, одежды, украшений, et cetera. Впрочем, в этом нет ничего удивительного: использование эвфемизмов – классика случаев запрета на прямое именование, а фантазирование – распространенная защитная реакция травмированной психики.

Моё мнение:
Чтобы всерьез говорить о правах женщин, как то постулируется в предисловии, нужно воспринимать женский организм целостно, не исключая и не возвеличивая его составляющих. Простая, разом проясняющая проблематику идея о том, что женщина – это прежде всего человек (а не только организм, и уж тем более не его часть), в тексте не упоминается ни разу, и я бы даже сказала, что по отношению к утверждению о „вкладе в утверждение женских прав“ «Монологи» способны производить скорее обратный эффект. Если книга имеет целью борьбу с несправедливостью и насилием по отношению к женщинам, следовало бы выбирать иные приемы выражения своей мысли; книга же, сосредотачиваясь на единственной части тела, идет путем объективизации*, а это один из приёмов дегуманизации; чтобы этого избежать, следовало иначе расставлять акценты при интервьюировании.

Если бы медицинская литература была хотя бы наполовину так популярна, как «Монологи вагины», проблема примирения с особенностями своего пола у женщин, имеющих эту проблему, была бы намного ближе к своему разрешению.
_____

* Тему упомянутой объективизации женского тела в рекламе (где «женщин превращают в объекты: показывают только часть тела, тело без головы и т.п.») разрабатывает другая американка, Jean Kilbourne, создавшая серию фильмов «Killing Us Softly», в которых она высказывает идею о том, что «насильственное действие совершается свободнее, если объект насилия дегуманизирован».

P.S.: До прочтения одним из моих предположений было, что текст может оказаться аналогом мужских монологов (самоироничный «Я и Он» Альберто Моравиа, например), но нет – это собрание прямолинейно изложенных автобиографических историй вперемежку с катарсическими фантазмами личного характера, которые могут только закрепить за женщинами клеймо «второго пола», не умеющего себя ни понять, ни осознать, ни внятно выразить свои мысли.

P.P.S.: Честное слово, лучше бы переиздали «Второй пол» Симоны де Бовуар.

… А пути славы и впрямь непредсказуемы.

Дальше...

По итогам общения по сабжу в LiveJournal:

Безусловно, я согласна, что форма моего отзыва резкая и откровенно критиканская, – ведь эти качества были преувеличены сознательно, в пику провокативности обсуждаемой книги.

Однако женской части аудитории LiveJournal тема, очевидно, оказалась параллельна (и это, в рамках темы, определенно хорошо), мужская же часть увидела то, что увидела – любимый феминистический мозоль и нападки в свой адрес.

Основной же идеей, ради которой отзыв был написан, был вовсе не феминизм, к которому всё свелось в комментариях на LiveJournal; идея была следующая: разотождествление, равно как и отождествление себя с какой-либо из частей своего тела, и как следствие гипертрофированное внимание к ней – чудовищный бред, хотя и простительный в рамках терапевтической компенсации негативных влияний табуирования и его последствий для психики. Я не люблю ни методику собраний терапевтических групп, ни технику разговоров с частями тела, писем себе и своему больному зубу („прости, что я о тебе никогда не думал, не принимал тебя всерьез и не знал, как с тобой обращаться, кому и как о тебе рассказать; прости, что я подставляю под удары злых людей и судьбы; прости, что я сломал тебя, грызя орех, но я обязательно сделаю тебе красивую коронку со стразами, потому что ты мой любимый и дорогой мне зуб“ – приблизительно такие монологи ведут героини книги); всё это должно бы оставаться за кулисами: то, что хорошо и полезно для психотерапии, плохо и губительно для творчества (если это сфера творчества), и, как мне кажется, это правило не из секретных; если же это не имеет отношения к творчеству и искусству, то наука предъявляет ещё более серьезные требования к результату трудов, а то, что мы имеем на выходе в случае с этой пьесой – это непричёсанная подборка психотерапевтических протоколов.

Может быть, мне и стоило воспринимать «Монологи» изначально как нехудожественное произведение, но настолько сырой материал как полноценную и успешную пьесу я не могу воспринимать: либо это таки пьеса и я сужу о ней как о пьесе, либо это набор личных историй, протоколы, не прошедшие обработку анализа и синтеза, материал для исследования, который не должен выставляться на всеобщее обозрение без проведения каких-либо выводов по теме, да еще и таким крикливым способом.

В общем, «Монологи» возмутили во мне чувство гармонии и целесообразности.
В идеале все части должны быть интегрированы в единую систему, и точка (это касается и собственного тела, и творений, будь они научные или артистические). Только тогда можно выходить к народу – со сделанными выводами и подведенными итогами.