3 Сложности интерпретации

Иногда впечатление от книги бывает настолько противоречиво, что становится очень сложно расположить ее на отрезке от 0 ( абсолютно не понравилось), до 5 (абсолютно великолепна!). “Против интерпретации”, для меня, именно такой случай.

Первые две главы поразили меня глубиной и убежденностью в аргументации своей позиции. Здесь и размышления о необходимости уйти от интерпретации произведений искусства к непосредственному их восприятию, остроте этого восприятия; и попытка соединить веками разведенные на два лагеря “форму” и “содержание”; и блистательный тезис о том, что мир это эстетический феномен; и попытка вывести искусство из-под прицела нравственности… но, описывать теорию и следовать этой теории на практике - две большие разницы.

Вот и Сонтаг это не всегда удается: постулируя отказ от “субъективизма” критика и “оценочности” произведений искусства, она сама же его нарушает. Например, упорно “упрекая” Камю в излишнем “пафосе моральных позиций” другим она это пафос прощает. В процессе чтения, такие моменты вызывали некоторое напряжение и растерянность, но перед искренностью и интеллектуальным напором Сонтаг очень сложно устоять.

Чего-чего, а увлеченности темой у нее не отнимешь! Как и умения работать с “текстом” (в широком смысле, текстом литературным, театральным, кино-текстом), рассматривать произведение искусства в контексте времени, социальных ситуаций, мировой культуры и биографии. В сборнике можно найти многое: удивительные, ярчайшие интерпретации (!!!) Лейриса, Ионеско, Брессона, Годара, Рене и других; смелые и несколько даже отчаянные попытки “защиты” новых форм, видов, жанров, тем; погруженность в стремительную, текучую атмосферу 60-ых; предчувствие скорых перемен. И это предчувствие настолько сильно, что в “Заметках о кэмпе”, “Единой культуре и новом мировосприятии” и некоторых эссе о фильмах меня удивила, совершенно нехарактерная для рациональной и слегка циничной Сонтаг, наивность и восторженная вера в приход новой, свободной, счастливой эпохи, полной безграничных возможностей и прекрасных свершений в сфере искусства…

“Мира в котором писались эти эссе больше нет” - в своей категоричной манере напишет Сонтаг в “послесловии” 1996 года, спустя 30 лет после публикации сборника. Но скорее, человека писавшего эти эссе больше нет. На место 30-летнего автора, приходит автор 60-летний со новыми смыслами, изменившимся ценностями и определенным жизненным опытом. И “послесловие”, наряду с первыми двумя главами является кульминацией данного сборника, превращая его из публицистики практически в роман - описывающий развитие личности и изменение ее взгляда на мир.