5 «Князей были и будут тысячи. Бетховен только один!»

«Не следует считать себя настолько божественным, чтобы не делать кое-где в своих сочинениях исправлений»
«В этом молодом человеке скрывается сатана. Я ни разу не слышал, чтобы так играли! Он фантазировал на заданную мною тему так, как даже сам Моцарт не фантазировал… Играя на рояле, он преодолевает такие трудности и добивается таких эффектов, о которых мы никогда даже не мечтали»
Людвиг Бетховен, сын капельмейстера и одного из лучших певцов церковного хора в Льеже. Это было время, когда при помощи всевозможных и невозможных штрафов воспитывалось покорное население. Людвиг был не покорным человеком и этим отличался от остальных. «Сила-мораль людей, отличающихся от остальных, она и моя мораль» - так говорил он про себя, когда вспоминал о своем детстве. В школе он больше дрался, а не учился. Писать без ошибок он так не научился, считать толком также не умел. Когда ему, уже будучи известным композитором, приходилось подсчитывать гонорар, то он для того, чтобы помножить 251 на 22, выписывал столбиком цифру 251 двадцать два раза и складывал. Но зато уже к восьми годам стал пианистом. Людвиг очень любил импровизировать, чем вызывал гнев отца, так как тот, согласно старым правилам музыкального ремесленничества, считал импровизацию пустой тратой времени. Несколько лет маленький Людвиг служил в церкви, замещая органиста. Христиан Неефе открыл маленькому Людвигу мир баховских творений. Он же познакомил его и с произведениями Генделя. Вариации становятся коньком Бетховена. Он спокойно делает несколько фортепианных вариаций одного марша. На четырнадцатом году жизни Бетховена принимают на придворную службу в Бонне. Свое мастерство импровизировать он демонстрирует Моцарту. Будучи сильной и решительной натурой, Людвиг, когда отец пропивает большую часть денег семьи, решается на крайность – просит придворную канцелярию выслать отца из Бонна и жалованье передать семье. В 17 лет он становится главой семейства. Потом Бетховен становится студентом Боннского университета, слушателем философского факультета. В двадцать лет он показывает свои ноты Гайдну, и тот рекомендует ему продолжить обучение музыке в Вене. При описании жизни Бетховена в Вене поражаешься сходству описаний атмосферы этого города и атмосферы 37-х годов в СССР, где все проходило под знаком доносов, стукачества и репрессий. Единственным отличием было то, что за горожанами Вены приезжал не черный «воронок» по ночам, а зеленая карета без окон, которую венцы окрестили «Зеленой Лизочкой». Вот и думаешь: где была правда, а где выдумка? Подобно знаменитым «сталинским» судебным процессам в Вене гремели процессы над якобинцами, где никаких доказательств не требовалось для приговора людей к смертной казни. В таких условиях Бетховен продолжает самосовершенствоваться и даже выигрывает в соревнованиях по фортепианной импровизации у маститых органистов. Теорию композиции Бетховен изучает у Гайдна. А ведь именно Моцарт и Гайдн создали прославленную школу классического симфонизма. Они утвердили единство формы и содержания музыкального произведения – классическую сонатную форму и тем самым проложили путь развития современной симфонической и камерной музыки. Покровителем Бетховена становится Карл Лихновский, князь, увлекающийся искусством. У Бетховена вырабатывается свой собственный стиль. Как заметил Гайдн: стиль композитора – это он сам. Каков человек, такова и его музыка. Благодаря Лихновскому, который выплачивал Бетховену ежегодно большую сумму денег, тот имел возможность заниматься музыкой. Но это не значит, что он был послушным орудием в руках князя. Бетховен мог сказать князю, что тот обязан всем случайности своего рождения. А сам Бетховен обязан всем, чего достиг, только самому себе. «Князей были и будут тысячи. Бетховен только один!» Затем Бетховен изучает контрапункт, искусство сочетания двух или нескольких голосов, звучащих одновременно. Контрапункт Бетховен изучает под руководством Гайдна, но тот не утруждал себя исправлять ошибки Бетховена. Чтобы не обидеть композитора, задачки Бетховена проверял Шенк, а потом подкладывал Гайдну. Бетховена обучал также Альбрехтсбергер, человек которому Моцарт завещал место органиста собора святого Стефана. Давал уроки Людвигу и Сальери, который безвозмездно обучал музыке своих учеников. В 25 лет Бетховен хочет уже чего-то добиться, но это не так просто. Публика хочет наслаждаться искусством музыки, а не испытывать потрясения. Первую славу Бетховену приносит концерт импровизаций на пианино. Потом стал знаменитым его Второй фортепианный концерт. Его Патетическую сонату признают мятежной и запрещают исполнять. Но случается долбанная Французская революция, и творения Бетховена становятся как нельзя кстати. Он знакомится с французами. Сам Рудольф Крейцер, тот самый, которому будет посвящена соната для скрипки и фортепиано ля-мажор (Крейцерова соната), ознакомит Бетховена с французской революцией и ее музыкой. Вдохновленный революционерами, Бетховен начинает революцию в музыке. Он использует запрещенное классической гармонией расположение рядом двух чистых квинт. Бетховен просто выслушал список теоретиков и авторитетов, запретивших этот прием, а потом просто сказал: «Я это разрешаю». Свою Первую симфонию он исполняет в тридцать лет. А потом появляется Четырнадцатая соната до-диез-минор. Написал он ее в 1801 году. Миру она известна под именем Лунная, чему поспособствовал немецкий поэт-романтик Людвиг Рельштаб, который вдруг решил, что первая часть сонаты рисует игру лунного света на водах озера в Швейцарии. Венцы же называли эту сонату Беседочной. На самом деле она была посвящена графине Джульетте Гвиччарди. И родилась эта соната из огромного чувства недовольства и раздражения, которое испытывал Бетховен в тот вечер, когда музицировал. Суть ее состояла в вырывании из-под гнета басов к лунному свету. А потом он стал терять слух. И обращение к врачам лишь усугубляло эту проблему. Но, якобы, феноменальный «внутренний слух» помогал ему слышать музыку по-прежнему. И он пишет Вторую симфонию, радостную и без намека на страдания. Это песнь о счастье, созданная несчастным человеком. Ну а дальше в книге появляется заместитель Ленина, человек которому обязательно должны поклоняться самые революционные борцы книг серии ЖЗЛ в отсутствие Ильича. Имя этого кумира Наполеон. И сразу весь мужественный образ Бетховена, так старательно выводимый Кремневым в своей книге, начинает рассыпаться, словно гнилое дерево. Бетховен, желая угодить Наполеону, создает некий собирательный образ всех земных героев всех времен и воплощает этот образ Наполеона в своей симфонии. В своей Третьей симфонии Бетховен хоронит вождя и объединяет народ звуками похоронного марша. В комнате резко начинает пахнуть идеями большевизма, паразитирующими на смерти. Потом он переименует Третью симфонию в Героическую и будет считать ее своей самой лучшей симфонией. Бетховен практически сразу получает предложение писать оперу для театра. Но театральная публика осталась глуха к его опере. Бетховен самоуспокаивается тем, что говорит, что он пишет не для толпы, а для образованных людей. Он быстро пишет три фортепианные сонаты подряд (16, 17 и 18). Последнюю он пишет тогда, когда уже почти ничего не слышит. Его «Appassionata» получает признание Ленина (наконец-то Ильич прорвался на страницы книги). Это именно эту сонату он назвал «нечеловеческой музыкой». Бетховен славит Наполеона, но уже не так уверенно. Его брат обогатился на поставках армии лекарств. Революция Бетховена в музыке продолжается. Музыканты отказываются играть его новые концерты и симфонии, называя их дичью и какофонией. Начинает закрадываться сомнение в том, что глухой человек может писать действительно хорошие музыкальные произведения. Глухота отторгает Бетховена от людей, но не от музыки. Он хочет покинуть Вену. Но его не отпускают. Меценаты сбрасываются вскладчину и платят ему приличную сумму в год для того, чтобы он остался в городе. Потом быт начинает потихоньку съедать композитора. Летом 1812 года он встречается с блестящим тотемом тех лет, великим Гэтсби Гете. Большим плюсом в пользу Бетховена является то, что он испытал лишь раздражение от встречи со знаменитостью. Гете полностью отверг работы Бетховена. Лишь после того, как сам Мендельсон сыграл ему Пятую симфонию, Гете родил мысль: «это ничуть не трогает. Это лишь поражает, это грандиозно!» Сам Бетховен уже не может нормально играть, так как он не может распределять усилия по клавишам должным образом, ведь он не слышит звуков. Он вынужден передоверить исполнение своих произведений другим людям. Англичане быстро рожают афоризм: «Бог один и Бетховен один!» Это следовало бы понять не как похвалу, а как ознаменование конца композитора. Но Бетховен не понимает этого. Для Венского конгресса он пишет спектакль «Фиделио». Потом он нажимает на количественный состав оркестра, а исполнителями были лучшие музыканты. Это было началом утрачивания собственного «я» Бетховеном. Он покупает акции на вырученные от празднеств деньги. Странно, но он продолжает делать вид, что не подвержен лести. Деньги быстро заканчиваются, и Бетховен объявляет подписку среди монархов Европы на свою новую мессу. Подписались немногие, среди которых был русский царь. Гете даже не ответил на его письмо. Где-то в России А.Н. Серов начинает толковать произведения Бетховена. «Царство свободы и единения должно быть завоевано» - цветут пышным бурьяном бредовые идеи большевизма на нотах Бетховена. На закате лет Бетховен пытается найти отдохновение в своей семье, в своем племяннике, но тот просто паразитирует на знаменитом дяде и даже выставляет его виновником попытки своего неудачного суицида. Умер Бетховен от водянки. Даже умирая, он остался верен себе и мужественно шутил. Когда ему в третий раз разрезали живот и выпускали воду, он говорил: «- Лучше вода из-под ножа, чем из-под пера…» Аминь!