5 «Град огненный» трагичен, эмоционален, держит в напряжении до самого финала.

Все начиналось, как обычно: создавали идеальных солдат. Скрестили мертвецов и насекомых, получили людей-ос, ужаснулись. Схватились не на жизнь, а на смерть с собственным творением – у доктора Франкенштейна всегда конфликт с любимым монстром! -- победили дорогой ценой, и с этого дня начался гуманизм. Ос выжило немного, глобальной опасности они не представляют, и теперь их пытаются социализировать, ассимилировать, уравнять в правах, позволить жить рядом с законопослушными гражданами. Бывшие солдаты, офицеры, убийцы, насильники, пыточных дел мастера, продукт кастовой системы, верные слуги матки-Королевы – механики, дворники, мойщики, мальчики на побегушках.
Тоже люди все-таки… Или нет?
Благими намерениями выстлана дорога в Улей. Ян Вереск, главный герой романа – оса, гвардеец Королевы, скромный лаборант, одноглазый комок нервов и убийственных инстинктов. Формальный и, похоже, неформальный лидер ос, в мирное время Ян сражается на два фронта. Первый бой – с теми, кто создавал ос и по сей день не оставил надежды приспособить их к новым реалиям войны. Второй, пожалуй, более страшный бой – с самим собой. Человек, мертвец, насекомое – все, что заложено создателями в несчастного Яна Вереска, ужасно больше чем полностью. Хищное насекомое рвется на волю и время от времени получает возможность удовлетворить свои потребности. У осы нет совести, у мертвеца нет сомнений. У живого человека есть и то, и другое. Душа прорастает заново: с болью, с кровью, в муках.
«Град огненный» трагичен, эмоционален, держит в напряжении до самого финала. Композиция сложная, тщательно продуманная. Помимо событий дня сегодняшнего, затрагивается прошлое Яна Вереска, давнее и недавнее, история эксперимента и его последствий. Главному герою сочувствуешь, даже понимая, что ряд поступков осы чудовищен. Впрочем, обычные люди не уступают Яну в соревновании за звание главного монстра.
Книга написана ярким, динамичным, чувственным языком. Временами случается неверное словоупотребление, но это бывает редко. Чаще в «оперативке писателя» зависает какой-то образ, становится доминантой – и всплывает чаще, чем следовало бы. Тогда вокруг, к примеру, все становится желтым, поскольку штампы на документах желтые, фото пожелтевшие, энергия желтая и течет «желтая кровь фонарей». Впрочем, это уже профдеформация, редакторский прищур. Книгу это не портит.
Елена Ершова пишет страшно и светло. Как ей это удается, бог весть, но такое сочетание – редкость. После романа «Ихтис», прочитанного ранее, «Град огненный» подтвердил, что мы имеем дело с вполне сложившимся, а главное, самобытным литератором.
P. S. Читая про блокаду Селиверстова, адаптирующую ос к социуму, на память приходила «Полная переделка» З. Юрьева и «Возвращение со звезд» С. Лема с бетризацией мира будущего. Не думаю, что автор «Града огненного» сознательно вкладывала в текст такие ассоциации. Но форма адаптации агрессивной особи к существованию в мирном обществе – эта тема давно и не без оснований интересует писателей-фантастов.