5

Чтобы написать рецензию на книгу, прочитанную несколько лет назад, стала ее просматривать, и сразу же, после пары страниц почти заплакала. Печатаю эти слова сейчас, а в горле комок. МАТЬ.

Эта книга о прощании с матерью. Блудный сын приезжает к смертному ложу матери, вызванный телеграммой отчима. Тут и чувство вины, и невозможность вымолить прощение, и воспоминания о прошлом, мешающиеся с настоящим чувством потери. И отчим, старый кореец, сидит рядом и монотонно рассказывает, что она четыре года парализована и семь месяцев не разговаривает. Московский художник Лохов с ненужной сеткой апельсинов с недоумением смотрит на этого чужого мужчину, но ведь это он, этот кореец, а не сын четыре года ухаживал за больной женщиной и послал телеграмму сыну только, когда пришло время проститься.

А прощаться уже не с кем. Сын не может достучаться до матери через пелену болезни, все слова бесполезны. Хотя на самом деле это не совсем так, ниточка сознания живет в этом иссохшем существе, перед женщиной проносятся образы, и она полна любви к своему сыну, хотя и не узнает его в этом усталом мужчине, склонившемся над ее кроватью.

Почти все произведения Анатолия Кима нелинейны, как бессознательное, как природа, и «Лотос» – не исключение, поэтому повествование скачет вперед-назад во времени, переходит от видений матери к воспоминаниям сына, и не всегда легко различить, чей голос звучит сейчас, кому принадлежит этот поток образов и эмоций.

Это таинство. Таинство жизни и смерти. И не смотря на все преграды, которые проложила болезнь, души матери и сына встречаются в каком-то непонятном пространстве, в которое Лохов никогда не верил, но это неважно. Бессознательное движение – сын красиво разрезает и очищает апельсин, который теперь похож на оранжевый цветок лотоса и вкладывает ее в слабую руку матери, ту руку, которая еще способна что-то ощущать. И это оказывается мостом между ними.

Лохов оставил дом ради искусства, он хотел быть художником, он считал, что это самое важное, и вот теперь он впервые в жизни встречается в происходящей на его глазах смертью другого человека, своей матери. Он переживает заново все, что было и что есть, и забегает мыслью в будущее.

Есть и еще один участник этой драмы, кореец Пак, которому еще предстоит коротать остаток своей жизни в одиночестве, до тех пор, пока и в его руку не вложат золотистый лотос. Этот образ лотоса как вечной жизни идет через книгу. Там, где светит его свет, уже нет страданий, нет времени и старости, это мир радости и свободы, только живым туда доступа нет.

«Лотос» – это философская притча о жизни и смерти. Ее невозможно пересказать, потому что каждый прочтет ее по-своему. Когда я читала эту повесть, я уже потеряла мать, но снова встретила ее на страницах книги, снова пережила расставание. Это нелегкое чтение, оно полно боли, но также и скрытого света. Есть что-то сильнее смерти. Ты можешь звать это «душа» или «любовь». А можешь никак не называть, ведь все названное – ложь. Ты не можешь определить жизнь, сколько бы слов не потратил, не можешь удержать сон, и никогда не знаешь, спишь ты еще или нет, жив или умер.

Рекомендую всем, кто не боится серьезного чтения и готов к бдению у смертного ложа. Пройдя через это чтение, трудно остаться тем же человеком, что и в начале. Катарсис запрограммирован.

– Вы очень расстроены. Вам бы прилечь, отдохнуть.
– Нет. От ЭТОГО не отдохнешь, и вы это прекрасно должны знать.
– Не понимаю, что вы имеете в виду. Смерть, что ли?

Источник