5

Не очень уверена, что моя аудиокнига, которую я слушала, начитана по этому изданию, но по описанию очень похоже.

Ариадна Эфрон.
С чем я начинала читать эту книгу? Мне было интересно, что Ариадна написала о своей матери, поэтессе Марине Цветаевой, которая меня, собственно, и интересовала. Имя Ариадны, сокращенное до Али, часто фигурировало и в прозе М.Цветаевой, и в воспоминаниях А.Цветаевой, поэтому у меня сформировался образ девочки - с необычной внешностью и развитым не по годам умом и даром художественного слова. Но она интересовала меня лишь постольку, поскольку являлась дочерью одной из сестер Цветаевых (к которым я очень неравнодушна) и племянницей другой.

С чем я закончила эту книгу? Ариадна Эфрон теперь для меня не девочка-приложение к своей знаменитой матери, это самостоятельная личность, я бы даже сказала, самостоятельная творческая единица. Это талантливая, интеллигентная, неординарная женщина, которой очень, до обидного не повезло с судьбой. Она могла бы написать столько своего! И ведь писала - с шести лет вела дневник, в котором не обычные девчоночьи глупости, а меткие и достаточно глубокие наблюдения и размышления. Всю жизнь эту девочку сопровождала бедность, неустроенность, иметь матерью Марину Цветаеву - большая честь, но все же непросто, я думаю. Эмиграция и жизнь почти впроголодь на чужбине, возвращение на такую желанную родину, которая нашла для своей гражданки только одно подобающее место - Сибирь. Тюрьма, лагерь, ссылка.
Именно из ссылки сочатся тонкой струйкой письма Ариадны Борису Пастернаку, давнему другу ее матери. Письма, полные души и ума, как отзывался о них Пастернак. "Когда меня не будет, то в моем архиве найдут пачки твоих писем, и все решат, что только с тобой я и дружил, " - писал ей Пастернак.

И ведь действительно чудесные письма. Теплые, душевные, трогательные, глубокие. Письма женщины, которую лишили возможности заниматься любимым делом, лишили крова и родных мест, лишили родителей и друзей. Но она не унывает, очень редко в ее письма пробирается тоска, в основном она просто живет, как выходит, выживает при -50 градусах, при мизерной зарплате, при шалящем сердце, при отсутствии каких-либо прав и возможностей. Читает вечерами при свечах, полумертвая после тяжелого трудового дня. Пишет Пастернаку свои заметки по присланной им рукописи "Доктор Живаго", заметки вдумчивого и серьезного литератора.

Она могла бы стать известной писательницей. Может быть, немного Цветаевой, немного Шаламовым, да мало ли кем. Ариадной Эфрон, без добавления "дочь Марины Цветаевой". Но не стала. На ее призвание (проза, стихи, литературный перевод) ей было отпущено слишком мало времени. Слишком много лет ушло на борьбу с северной стихией, борьбу за выживание. Но все-таки выжила, и то хорошо. Одна из всей семьи. Все-таки получила реабилитацию, вернулась, занялась тем, чем ей было предназначено еще тогда, когда она исписывала свои детские дневники. Но все же обидно за ее жизнь, очень обидно. Все золотые годы и золотые, может быть, возможности были отняты у человека.