5

Какая гадина, а ещё пролетарий. Господи, боже мой – как больно! До костей проело кипяточком. Я теперь вою, вою, да разве воем поможешь.

Но вот тело моё изломанное, битое, надругались над ним люди достаточно. Ведь главное что – как врезал он кипяточком, под шерсть проело, и защиты, стало быть, для левого бока нет никакой.

Иная машинисточка получает по IX разряду четыре с половиной червонца, ну, правда, любовник ей фильдеперсовые чулочки подарит.Бежит в подворотню в любовниковых чулках. Ноги холодные, в живот дует, а штаны она носит холодные, одна кружевная видимость. Рвань для любовника. Надень-ка она фланелевые, попробуй, он и заорёт: до чего ты неизящна!Жаль мне её, жаль! Но самого себя мне ещё больше жаль. Не из эгоизма говорю, о нет, а потому что мы действительно не в равных условиях. Ей-то хоть дома тепло, ну а мне, а мне… Куда пойду? У-у-у-у-у!..

– Куть, куть, куть! Шарик, а шарик… Чего ты скулишь, бедняжка? Кто тебя обидел? Ух…

-Как же жалко было добрейшего пса! Как он рассуждал о жизни: кого-то ругал, кого-то жалел. И был ведь милейший пес, пока не сделался человеком. Подлым, наглым, самодовольным! Не в собачью породу пошел, -в человечью!
Каждый раз с удовольствием перечитываю "Собачье сердце". Какой прекрасный слог! Нигде больше не встречала я у Булгакова такой виртуозности и сочности в создании образов. Есть у него очень сильные вещи, например, любимый мною "Бег" , "Белая гвардия". Но таких словесных кружев - нет, только здесь.
А как Булгаков заставляет нас испытывать то жалость, то удивление, то негодование. Кто не хотел бы на минутку оказаться Борменталем, чтобы придушить мерзкое животное? Но...хорошо, что так все закончилось.
Удивительная книга. Не только о том времени, когда она писалась - о любом. Написанная для нас, о нас - о человеческой породе.
Читайте, перечитывайте, получайте удовольствие.