1 Бестселлер на реконструкции

Оленька написала бестселлер. Все в восторге. Очень нужная книга. Лучшая не только за год, но и вообще. «Я такого еще не читал…». «Настоящий писатель». Разве могло быть иначе? Ее сценарии тоже всем нравятся, кроме зрителей. Фильм с Димой Биланом оказался настолько замечательным, что принес Минкульту одни убытки.

Об «Уране» написали много хорошего. Уже по одному этому можно было догадаться – книга плоха. Так хорошее не хвалят.

Знакомство с текстом подтверждает исходное предположение. Хотя в остальном не соврали. Да перед нами наконец-то наш, родной, российский бестселлер, сваренный по мировым стандартам. Все обязательные компоненты на месте.

Книжка про историю. Да не абы какую, а про поворотный момент – холодное лето 1953-го. Смерть вождя и схватка бульдогов под ковром (то есть нам ее не покажут, но дадут знать). «Берия, Берия – вышел из доверия».

Экзотика – национальная окраина. Не то что Рязань какая-нибудь, а Эстония – поморская страна европейского пошива, закабаленная большевистским режимом.

Уран. Вы знали, что в Эстонии полно урана? Ну вот, знайте. Открытие, оправдывающее текст. Чтобы сильно не перегружать читателя и сэкономить творческие силы для лучшего, Погодина-Кузмина не сильно углубляется в добычу и переработку, у нас тут не соцреализм какой-нибудь (она его не любит, вроде бы). Хватит с нас и абстрактного знания о работающем комбинате (естественно на зэковском, рабском труде).

Есть детектив и даже поиски шпиона. Это чтоб читатель думал, что его собрались развлекать и купил книжку в поезд и на дачу. Теперь все так делают на Западе. Детективный сюжет для затравки, а дальше можно травить любую дрянь какую хочешь недалекому дурню-читателю. Понятно станет, что обманули только к концу, но денежки-то тю-тю. А товар возврату, как и нижнее белье, не подлежит. Детектив в «Уране» не абы какой с ожидаемым шпионским отливом. Тут настоящий маньячина притаился. Страна Советская, а трупы валятся, как в скандинавских триллерах. Отрезают гениталии и протыкают колом, как вампиров. Последние отсутствуют, но мифологической, мистической и символической стороне мимоходом тоже уделено внимание. Вдруг и это кому-нибудь понадобится. Есть даже бабка-ведунья-похабница Зинаида. Все наперед видит. Ну так это и неудивительно. Так по сценарию.

Прилагаются архивные документы (мы же тут не врем, все чистая правда).

С точки формы тоже все ради потребителя - главы покороче, много персонажей и ни одного главного (у нас плюрализм). Это имеет негативный побочный эффект. Поскольку их много, то на всех ровно становится наплевать. Но разве автору не тоже?

Секс без перерыва. Это поднимает продажи, ну так считается. Гомосексуалисты, куда без них в приличной книжке с возможностями выхода на мировой рынок. Мелодрама на любой вкус и цвет (потерянный блудные дети в горниле социалистического строительства и обретенные любови).

Призвук выбора идентичности (ты с кем, с лесными братьями или с чужаками-коммунистами?).

Большая история и маленькие люди, которых она зацепила. Тематика большой русской прозы в диалогах на десять строк (в эпоху «Твиттера» больше нельзя) и в элегических размышлениях героев о Родине и труде, о темной и светлой стороне Советской страны, о пошлости людей, без которой не может быть и жизни.

Не книга, а сама политкорректность!

Короче все как в басне Михалкова «Слон-живописец»: «Снега и лед, и Нил, и дуб, и огород, и даже мед!» Как такое может не понравиться? Как говорят, любой найдет в романе что-нибудь свое. Бытует, конечно, мнение что нынче нельзя написать роман для широкой аудитории, для всех. Погодина-Кузмина пытается это мнение опровергнуть. Правда идет не интенсивным, как недалекие классики, а экстенсивным путем, собирая в книге все, что ни попадя. Вот такая современная энциклопедия жизни в художенственных тонах.

Возможны и другие ассоциации. Эмилио Сальгари в одном из своих романов (правда ли нет, не знаю) писал, что белые добавляли индейцам в спиртное кислоту для крепости. В «Уране» Погодина-Кузмина решила от щедрости души ливануть всех кислот сразу. Для своих не жалко. Давай пойло позабористей.

Но вот беда, при всем притом, при этом она забыла написать роман.

Самая первая претензия к тексту: Это вообще про что? Что хотел сказать автор?

Для романа мало быть серией скетчей, зарисовок и представлений об эпохе. Заявленной реконструкцией, кстати, здесь даже не попахивает. Роман, как и любая реконструкция, предполагает целостность. А здесь ее нет. Лишнее напоминание о ней, аналогичное определению «роман-фантасмагория» в последнем опусе Прилепина, не более чем уловка автора, который хочет заставить нас видеть в книге, то, что в ней отсутствует.

Всякое художественное произведение есть опыт реконструкции. Таково обязательное условие. Какой смысл это подчеркивать дополнительно?

Конечно, можно оправдать такой финт ссылкой на то, что теперь все то, что являлось опцией по умолчанию, в современности переходит в разряд дополнительных. Раньше обязательно было попадать в дух эпохи. Теперь нет. Автор так видит мир. И вообще, кто знает в точности, как там все происходило?

И все же, что реконструировала Погодина-Кузмина?

Насколько можно судить – формат российского кинематографа. Дорогой Яхиной идете товарищи! Кровавое прошлое, зона и имитация большой любви в стиле «любить по-русски» и какой-нибудь «благословите женщину». «Уран» - беллетризованный сценарий, причем скорее сериала, а не фильма (буктрейлер к книге, прекрасная иллюстрация данного тезиса).

Между сериалом и романом нынче стали ставить знак равенства. «Уран» подтверждает ошибочность этого мнения. Ничего общего между ними нет. Роман предполагает смысловое единство. В стандартном сериале, события заполняют время, отпущенное на них. В «Уране» Погодиной-Кузминой дали развернуться всего на один сезон (хотя она в эпилоге ухитрилась набросать синопсис еще пяти-шести последующих, намекая, что можно «Уран» при желании превратить и в некое подобие «Династии»). Но автор все равно пишет на коленке, не поспевает к следующему дедлайну и накручивает бог весть что, слабо представляя, что случится в финале, надеясь при этом, что актеры как-нибудь разукрасят своим фиглярством его писанину и все будет выглядеть ОК. Но текст не сценарий, и здесь такой финт не проходит. Разыгрывать здесь сцену в красках кроме автора некому, а он не тянет. В «Уране» все кондово и сухо, плоско и безатмосферно не только на уровне вялотекущего сюжета (который в итоге оказывается не способен сосредоточиться ни на шпионах, ни на производстве, ни на большой политике, ни на зэках), но и на уровне персонажей. Все по разнарядке. Баба-давалка Тася, символический образ-жены России, которую все хотят поиметь. Это наш русский оптимистический сердобольный Джуд. Молодой и перспективный специалист, тайное оружие страны Советов (у меня вопрос а когда Воронцов успел стать дипломированным инженером, тогда же когда и гомосексуалистом, у фрицев?). Богатырь-хозяйственник, настолько озабоченный судьбами страны, что перестал следить за собственной ширинкой. Местный Порфирий Петрович – следователь Аус также имеется.

Все это типажи. Абсолютно дубовые фигуры, за которыми не стоит ничего человеческого. Впрочем, дубоватостью веет от всего текста, который написан не то участницей креативных курсов, не то отдает школьным сочинением отличницы. Явственнее всего это обнаруживает себя в процветающем на страницах «Урана» косноязычии и литературщине самого низкого пошиба. Между суконными, цвета солдатской шинели мелькают литературные перлы.

«Землю, пропитанную гнилостной спермой войны»

«Хоронила войну… наваливая газетные передовицы»

«Сомнения не разрешились – но причиняли еще большее беспокойство»

«Над сумеречным городом стонала похоронная симфония»

«Как мощный подземный взрыв, встряхнула страну смерть вождя, испытывая прочность того цемента, который скреплял миллионы советских людей»

«Чтобы дочка не свихнулась с правильной дороги»

«Музыка, запах реки и весенней земли – все волновало обещанием новой тревоги, душевных смут, несбыточного счастья»

«Ее маленькие груди и живот порозовели от стыда»

«Игнат наконец истек семенем внутри ее живота»

«Жизнь завертела Таисию как белку»

Есть ощущение, что для «Урана» могли бы подобрать переводчика на русский и получше. Сама Погодина-Кузмина со словами не в ладах. Безусловно автор не обязан вырабатывать свой оригинальный литературный язык, как тут недавно в «Знамени» Наталья Иванова. Он может писать обычно и просто. Но от его текста не должно вонять как из общественного писсуара. А здесь запах стоит непереносимый. «Мужики поют». Такое обычно получается, когда «начинают работать над языком».

Погодина-Кузмина не знает, что такое литература, однако всю книгу изо всех сил стремится быть литературной. Что ж, литературность, с ее косноязычными, пафосными и пошлыми оборотами, нынче в моде. В этом и суть реконструкции бестселлера

Ода издыхающей лягушке