Больше рецензий
Эксперт
вероятностный лисёнок
7 февраля 2020 г. 09:20
2K
5
РецензияСамые сложные вещи можно растолковать и последнему тупице, если у него еще нет представления о них; но даже в самом простом не убедить того, кто твердо уверен, что знает, о чем идет речь.
Лев Толстой, 1897 год. Эпиграф к «Игре на понижение»
Я абсолютно ничего не знаю об Уолл-стрит и фондовой бирже, понимание экономических процессов у меня ещё хуже. Вопреки этому книга мне безумно понравилась, оказалась очень информативной и более-менее понятной. Это ли не чудо?
Закон возрастания энтропии гласит: в замкнутой системе энтропия постепенно растёт, проще говоря, самостоятельно увеличивается хаос и неопределённость. Именно это мы наблюдали в финансовой системе: без внешнего регулирования за несколько десятилетий она стала настолько сложной и разветвлённой, что участники перестали понимать её, воцарился хаос.
Хватит ходить вокруг да около, что же произошло?
Владелец облигации (допустим, банк) в теории неплохо зарабатывает на воздухе: платит сумму кредитов + небольшой процент за покупку облигации, получает обратно сумму кредитов + более высокий кредитный процент. Условно, если кредит выдавался под 10%, а облигация была куплена за 2%, то отложенная прибыль составляет 8%. Единственная проблема – люди не всегда возвращают кредиты.
Здесь в ход вступают кредитные дефолтные свопы: каждая облигация страхуется от дефолта сторонней компанией. Хороший и очень понятный пример есть на википедии. Эти сторонние компании тоже неплохо зарабатывают на воздухе: теоретически из всего пула количество неплательщиков редко превышает 2%, обычно существенно меньше. Единственное условие: это должны быть очень надёжные компании, потому что никто не будет платить миллионы фирме-однодневке, которая при дефолте отдельных кредитов не выполнит долговые обязательства. Например, ими выступали пенсионные фонды и крупные мировые банки.
Дальше в ход вступили облигации, обеспеченные ипотечными облигациями, и я окончательно запуталась. В общем, вся эта радость позволяла биржевым воротилам, кредитным фирмам, банкам и страховым компаниям поднимать миллионы на одном лишь факте, что обычные люди берут кредиты. Чем больше кредитов, тем выше прибыль. Здесь начались проблемы.
Как можно сделать больше кредитов? Использовать рефинансирование. Жильё постепенно дорожает, тем самым позволяя брать под его залог всё больше и больше. Заёмщик взял 10.000$ на 5 лет? Через годик предложим ему 15.000$ на 5 лет. Получив эти деньги, он как бы погасит предыдущий кредит, а оставшейся суммой сможет распоряжаться по своему усмотрению. Кредитной компании глубоко плевать, будет ли последний кредит оплачен: весь ипотечный пакет она сразу продаст банку. Чтобы заёмщики с большей активностью соглашались на рефинансирование и не превращались в проблемных клиентов, можно делать им облегченные условия с минимальными выплатами на первую пару лет (всё равно потом рефинансировать). А для расширения клиентской базы требования к заёмщикам можно и вовсе снизить.
Отдельной проблемой стало серьёзное переоценивание пулов кредитов. Чем благонадёжнее заёмщики, тем дешевле стоит страховка. Банки откажутся страховать ненадёжную облигацию, поэтому компаниям было выгоднее получать более высокий рейтинг на свои пулы. Для этого они скрывали информацию о реальных ипотеках, искусственно усложняли процесс оценивания и лучше оплачивали рейтинговым компаниям более высокие оценки. Нельзя стать волшебником, просто нацепив мантию со звёздочками и остроконечную шляпу, но нерентабельные облигации становились дорогими и высококачественными, просто получив соответствующий рейтинг. Магия оторванности от реальности.
В результате в 2004-2005 году ипотечные кредиты выдавали всем подряд, кому попало, выставляя такие ипотеки высококачественными и стабильными. На всю эту схему накладывалось 2 заблуждения: рынок жилья продолжит расти и люди продолжат возвращать кредиты. В 2007 году разрушилось первое заблуждение: жильё перестало дорожать так активно. За ним разрушилось и второе заблуждение: неблагонадёжные заёмщики массово оказались в ситуации, когда оплатить кредит невозможно, а сделать рефинансирование уже нельзя. Пошла волна дефолтов.
Казалось бы, ну не могут люди вернуть деньги банкам, в чём проблема? Во-первых, миллионы людей лишились жилья и работы. Во-вторых, проблема в финансовых играх с облигациями. Продавая кредитные дефолтные свопы и обеспечивая страховку «стабильных» ипотечных облигаций, гигантские компании-колоссы оказались в ситуации, когда они вынуждены заплатить запредельные суммы владельцам облигаций. Причём не какие-то малоизвестные компании, а действительно важные корпорации вроде пенсионных фондов, чьё банкротство ударило бы по всей стране. Корпорации по всему миру, поскольку дефолтные свопы продавали не только американские компании. Государствам пришлось влить миллиарды налоговых денег, чтобы хоть немного спасти ситуацию. Запредельные суммы ушли в карманы конкретных людей, чья идентификация не требует особых усилий, а весь мир остался в кризисе.
Примерно так я поняла эту книгу. Насколько это соответствует действительности? Да кто же знает, я не экономист! Но смотрите, во-первых, «Игра на понижение» создала у меня цельную картину кризиса 2008 года. Во-вторых, многому научила и объяснила некоторые экономические процессы. В-третьих, была приятным времяпрепровождением. Это ли не успех?
Книга описывает очень сложные для неэкономиста процессы.
«Игра на понижение» стала для меня одной из самых медленных тихоходок: через эти 280 страниц (10 глав) я пробиралась суммарно часов 8-9. Википедия была моим лучшим другом, я постоянно гуглила определения. Чтоб вы понимали мой уровень знаний, первой поисковой строкой было «дефолт это». Некоторые абзацы я перечитывала снова и снова, пытаясь переварить написанное. Естественно, экономистам книга покажется попроще.
Очень лёгкий язык.
Немного противоречит предыдущему пункту, не так ли? Но что есть, то есть: книга написана очень ярким, живым, понятным языком. Вот я продираюсь через очередное засилье терминов, а через минуту наслаждаюсь тем, как просто и понятно автор описывает сложные процессы.
В конце концов они осознали, что на рынке облигаций язык служил иным целям, нежели в остальном мире. Терминология рынка облигаций была призвана не передавать смысл, а запутывать неспециалистов.
Автор прекрасно это понимает и старается не запутывать читателя без необходимости. Он старается разъяснить всё, что может разъяснить. Он мастерски перемешивает экономические моменты с обычными жизненными ситуациями. Читателя знакомят с множеством персонажей, рассказывают детали их судеб, показывают образ их мыслей. Благодаря этому на выходе получается не учебник, а увлекательный научно-популярный роман о людях.
Валери уже провела предварительную разведку и все чаще говорила о том, что муж должен больше времени проводить с недавно родившимися близнецами и о том, что неплохо бы им было заняться разведением цыплят. Айсман с трудом представлял себя разводящим цыплят, но на всякий случай со всем соглашался. «Эта идея так ему претила, – рассказывает жена, – что он принялся работать гораздо усерднее».
Неоднократное повторение одной и той же мысли.
Для любой другой книги это было бы недостатком, но здесь – огромное достоинство. Периодически автор повторяется, в том числе в формулировках. Касательно экономических и биржевых терминов, мне кажется, это нормально и даже хорошо: это позволяет не забывать о некоторых моментах, закрепляет в голове некоторые факты. Например, так автор напоминает нам, насколько спустя рукава проводится оценка качества ипотечных облигаций:
В конце 2004 – начале 2005 года Бэрри бегло просматривал сотни и внимательно штудировал десятки таких проспектов в полной уверенности, что кроме него столько внимания им уделяли разве что составлявшие их юристы.
[…]
Он прочел десятки и пролистал сотни проспектов, выискивая самые рискованные кредитные пулы, и уже тогда подозревал (а потом и убедился), что был единственным, кто открывал эти проспекты, не считая составлявших их юристов.
Убийственный непрофессионализм.
Красной нитью через книгу проходит удивление адским непрофессионализмом большинства участников событий. Меня сводило с ума, как можно настолько наплевательски относиться ко всему, полностью сконцентрировавшись на прибыли здесь и сейчас. Я понимаю, что банки и фонды на Уолл-стрит – это не про альтруизм и мир во всём мире, но нужно же понимать, что все эти бумаги связаны с реальностью. Они обитают не в сферическом вакууме, они связаны с обычной человеческой жизнью! Но вот пожалуйста, продажники, которые не знают, что именно они продают. Покупатели, которые не знают, что именно они покупают. Оценщики, которые не знают, что и как они оценивают. Управляющие фондами, которым глубоко плевать, что будет с доверенными им деньгами, главное самим успеть побольше заработать. Всё это настолько отвратительно и мерзко, что главные герои, которые в общем-то тоже не самые приятные и альтруистичные в мире люди, кажутся положительными персонажами.
Хуже всего осознавать, что это не художественная выдумка, а полная реальность. Зачастую высокие посты занимают идиоты, ничего не смыслящие в своём деле. Они подтачивают систему, но совершенно равнодушны к этому: главное успеть заработать до краха, а последствия всегда можно свалить на народ. Это убивает своей несправедливостью
Экранизация 2015 года мне не очень понравилась. Не прочитай я перед этим книгу, ничего бы вообще не поняла. Да, при адаптации старались не использовать сложных слов и по возможности детально объяснять каждый введённый термин, из-за чего потерялась возможность описать очень многие процессы. Особенно меня раздражало, что в фильме заменили большинство имён. Тот самый случай, когда книга лучше.
Прочитано в рамках игры Долгая прогулка 2020 (Февраль)
