4.5

Со времени присоединения Болгарского царства к Османской империи к моменту описываемых в книге событий прошло более 500 лет.
Русь стонала от вассальной зависимости от Монгольской империи в течение вдвое меньшего срока, но в государстве сохранились местные княжеские правления, на его территории не находилось постоянного монгольского войска. Русские земли платили дань хану, собирали отряды для набегов на врагов хана и развивались относительно свободно под контролем басурманов.

С Болгарией было совсем по-другому: ее просто аннексировали. Турки не жалели присоединенную территорию и относились к ней как плохой хозяин к своей скотине: города и деревни уничтожались сотнями, коренные болгары и христиане рассматривались как второсортные люди, болгарская церковь потеряла самостоятельность. Фактически страной управлял не султан из столицы, а турецкие военные, которые со временем установили очень жесткие законы на подчиненных им землях, ввергнув Болгарию в анархию.

Болгары, конечно, не сидели спокойно в своих домах, наблюдая за разгулом турецких властей: время от времени поднимались восстания, захватывались отдельные города, однако раскоординированность действий между отдельными группировками каждый раз делала почти бессмысленными жертвы повстанцев.

И.Вазов написал классическую вещь про последнее перед освобождением страны из подобных восстаний. Что интересно, книга написана в Одессе, куда писателю-русофилу пришлось перебраться (по сути - сбежать) из-за усилившихся русофобских настроений в родной Болгарии.
Восстание это сорвалось почти в самом начале: опять-таки несогласованность выступления, отсутствие четкой программы действий, аморфность и вековая запуганность местного населения, которое пришлось силой выгонять на окопы против турок.
Но как раз это неудачное выступление против угнетателей не прошло зря: европейские христиане наконец-то обратили внимание на притеснения и зверские убийства "коллег" в Болгарии, и ровно через год после восстания русские войска уже стояли на Шипкинском перевале.

Книга, к сожалению, написана очень легким, подростковым языком: в исторических романах подобного уровня хочется большей сложности характеров, более тонких отношений между героями, больше исторического контекста, которого здесь нет вообще.
В романе есть только хорошие и плохие персонажи, и читателю ничего не остается делать, как только покорно восхищаться "одухотворенным лицом молодого человека, бледным от перенесенных страданий и освещенным смелым взглядом..." и не менее покорно презрительно кривиться на того, кто "благоговел перед церковным пением и обожал турецкий язык. Первое свидетельствовало о косности и заплесневелости его ума, второе - о преклонении перед бичом: ведь любить турецкий язык мог только тот болгарин, который любил и самих турок или ждал от них благ земных".