4.5 Люблю Джойса

Читала «Портрет художника в юности» параллельно с художественной биографией Оруэлла, навело меня на мысль, что судьбы великих писателей складываются относительно похоже.

Каждый шаг, каждое решение, выбранные и невыбранные дороги и сотни условий и обстоятельств составляют порой незаметно характер человека. Писатель старается разобрать вехи на пути становления своего я. Это произведение, как и многие другие более поздние, автобиографично, но захватывает самые ранние этапы формирования его личности.

В детстве – довольно суровое религиозное воспитание:

«Пальцы его дрожали, когда он раздевался в дортуаре. Он подгонял их. Ему нужно было раздеться, стать на колени, прочитать молитвы и лечь в постель, прежде, чем потушат газ, иначе он попадет в ад, когда умрет.»

В семье – конфликты как на религиозной, так и на политической почве, тревога из-за нестабильного положения в обществе – атмосфера, которую ребенок еще не осознает вполне, но которая не может на него не воздействовать. Множество обстоятельств он считал выше себя и не мог им сопротивляться, переломным моментом стал эпизод с несправедливым наказанием, первый раз, когда он действительно смог на что-то повлиять.

Следующая веха – формирование юноши – появился образ идеальной девушки, проснулись скрытые чувства, его потянуло на улицу красных фонарей. В то же время ухудшилась обстановка дома, в связи с начавшимся банкротством отца. Стивен пытается взять семью в свои руки, но поддерживать жизнь на привычном уровне было почти невозможно.

В оформлении обложки использована картина Моисея Кислинга «Портрет Жана Кокто» 1916 год

«Время есть, время было, но времени больше не будет».

Описание смерти и Страшного Суда производит действительно сильный эффект, и, хотя читатель вряд ли вместе со Стивеном пустится в муки самоуничижения, понять его сможет.

Последние две вехи не столь эмоциональны, в них мы будто всё больше и больше отстраняемся от героя. Они посвящены выбору направления и жизненного пути и после – поиску себя. Всё меньше внутреннего монолога, всё больше диалогов (не знаю, велись ли они взаправду, если да, нам до того поколения очень далеко, мышление стало очень фрагментарным). Их стиль отличается от всего, что было до этого.

Говорят, эта книга – самая простая для восприятия из всех произведений автора. Относительно этого судить не могу, она по прежнему написана потоком сознания и требует определенной вдумчивости. Да и схема, которую я привела, – всего лишь блеклый и грубый костяк того, что читатель может в этом произведении найти. Сама по себе вещь очень сильная, обладает особой музыкальностью написания, но советовать или не советовать ее я бы не смогла: эффект будет очень зависеть от факторов, сопутствующих чтению.