4 Чтоб творить им совместное зло потом, поделиться приехали опытом (В.В.)

Гриббы... пардон, грибы с Юггота — не банальные галлюциногены, а разумные креатуры с планеты, расположенной за Нептуном. Орбита Юггота, видимо, и небесная механика совпадает с нептуновской 1:1, так можно объяснить, что Юггот ещё не обнаружили. Впрочем, возможно, тот закрывается от Солнца чёрным зонтиком.
Повествование о них (и других тревожных феноменах) происходит в стихах. И это спасает идею космического ужаса от того, чтобы быть осмеянной, засунутой в списанный «Призрак» и загнанной в подпространство навсегда (рецепт Стругацких).
Благодарю переводчика, кажется, он поработал на славу: непросто переводить стихами.
«Грибы Юггота» состоят из отдельных «14-стиший», только первые девять сюжетно связаны между собой, остальные представляют собой поэтически доклад на тему «Чего боятся люди». В списке присутствуют: бездонные колодцы, проклятые книги, безобидные голуби, превращающиеся в кровожадных хищников, животные с лицами людей и наоборот, таинственные окна, заложенные кирпичами, разобрав которые, можно заглянуть в иные миры. А также: колокольный звон со дна морского, могилы (просто - могилы), туповатый сосед, оказывающийся заклинателем демонов, чудовищные перемены, случающиеся за одну ночь (сгинь, Кафка!), таинственый зов с далёких звёзд, как сирена корабля в беспросветном тумане. К финалу всё поглощает ощущение тяжкой власти времени, которой противостоят вечные, страшные существа из невообразимого прошлого. Грибы. Нет, серьёзно! Эти штуковины, утверждает автор, ближе к растительному царству. Морфологически и функционально - промежуточное звено. Мыслящие грибы-телепаты, посылающие людским поэтам кошмарные видения. Причём для достижения эффекта даже не нужно ничего употреблять внутрь.
Вот один из эпизодов, по-моему, лучший:

Предметы старины хранят налет
Неуловимой сущности - она
Бесплотна, как эфир, но включена
В незыблемый космический расчет.
То символ непрерывности, для нас
Почти непостижимой, тайный код
К тем замкнутым пространствам, где живет
Минувшее, сокрытое от глаз.
Я верю в это, глядя, как закат
Старинных ферм расцвечивает мох
И пробуждает призраки эпох,
Что вовсе не мертвы, а только спят.
Тогда я понимаю, как близка
Та цитадель, чьи стороны — века.

Кажется, здорово, а главное, можно начинать сначала, с первого стихотворения. Причудливая баллада (?) замыкается в кольцо.
Перефразируя Лермонтова, всё это было бы ужасно, когда бы не было забавно.