4.5 Анализ анализа

Из лекций Владимира Набокова я узнал о русской литературе гораздо больше, чем из школьной программы. Дело даже не в том, что автор раскрывает содержание и смыслы классиков, но в большей степени в том, что он задает ориентиры. После прочтения этой книги остается понимание, на что обращать внимание, где искать смысловые уровни. А еще Набоков учит ... чувствовать. Он заставляет настраивать душу таким образом, чтобы воспринимать чуть слышимый пульс эпохи.
Читая классиков, на самом деле ощущаешь время, да и русская литература находится вне всякого времени. Создается такая ситуация, в которой становится возможным общение с лучшими умами XIX века. Это ли не бессмертие?

Что представляет собой книга?
Это избранные лекции Владимира Набокова по произведениям русских классиков. Лектор сначала вычленяет автора, говорит о его особенностях и вкладе в русскую литературу. Затем выделяется ключевое произведение и проводится его литературный анализ. Ключевые писатели, попавшие в книгу:
* Николай Гоголь с упором на разбор «Вечеров на хуторе близ Диканьки» , «Ревизора» , «Мертвых душ» ;
* Иван Тургенев и его «Отцы и дети» ;
* Фёдор Достоевский с беглым обзором его романов «Преступление и наказание». , «Записки из подполья» , «Бесы» , «Идиот» и «Братья Карамазовы» ;
* Лев Толстой с максимально развернутым литературным анализом «Анны Карениной» и «Смерти Ивана Ильича» ;
* Антон Чехов и его «Дама с собачкой» , «В овраге» , «Чайка» ;
* Максим Горький с совсем кратким очерком по рассказу «На плотах» .

Примечательно, что, касаемо произведений, Набоков делает акцент исключительно на литературе, старается не примешивать ни политические, ни социальные, ни психологические смыслы. Его анализ - о слове, о стиле, об акцентах. Ничего, кроме литературы. Это чистая работа. Все остальное максимально за скобками.

Все же, следует отметить несколько тем, которых касается русский прозаик.

Тема первая. Пошлость и буржуазность.
Пошлость у Набокова не имеет ничего общего с эротизмом, а буржуазность с классом.
Пошлость, как и банальность, отражает отсутствие глубины, многослойности поднимаемых тем. В пошлости нет уникальности, индивидуальности, самобытности.

Понятие «буржуазность» я заимствую у Флобера, а не у Маркса. Буржуазность во флоберовском понимании свидетельствует скорее о складе ума, чем о содержимом кошелька. Буржуа — это самодовольный мещанин, величественный обыватель.

Буржуазный мещанин - это носитель и генератор банальных идей, избитых фраз и штампов. Здесь нет искусства, нет красоты. Пошлость - это фасад, подделка настоящего искусства, обмельчатель культуры и опреснитель литературы.

Пошлость — это не только явная, неприкрытая бездарность, но главным образом ложная, поддельная значительность, поддельная красота, поддельный ум, поддельная привлекательность

Примером пошлости в современном Набокову мире являются и газеты, и притчи о социалистических достижениях "человека труда", и реклама капиталистического мира, утверждающая, что человек может обрести счастье от потребления того или иного предмета. Это такое же картонное счастье, как и картинка веснушчатых детей в американской рекламе.

Тема вторая. Отношения читателя и автора.
Владимир Набоков очень много рассуждает о том, каким должен быть писатель, и каким должен быть читатель. Интересен взгляд, что в этой коммуникации ведущим все-таки выступает автор - он увлекает читателя, а не пишет дешевое чтиво под потребности целевой аудитории. Это и делает литературу настоящей. Более того, писатель создает своего читателя:

Даже в худших своих произведениях Гоголь отлично создавал своего читателя, а это дано лишь великим писателям.

В то же время, именно читатель оказывается спасителем для автора, именно читатель делает писателя бессмертным классиком:

"одарённый читатель вновь и вновь спасает художника от гибельной власти императоров, политических моралистов, полицейских, почтовых"

Набоков и сам умело достигает цели, которую ставят литераторы, прозаики и поэты перед собой - превратить читателя в зрителя. С другой стороны, читатель тоже обретает навык - находить в романе, повести или рассказе неповторимый стиль автора, и даже больше, чем стиль - неповторимый "индивидуальный гений" писателя. Владимир Набоков призывает каждого из нас смотреть на шедевр, а не на его обрамление. Ориентироваться на свое мнение и личный взгляд, а не на лица других людей, чей взгляд устремлен на багет, окаймляющий то или иное произведение искусства. Набоков - за глубину личного мнения, и я - вместе с ним!

Тема третья. Сложности перевода.
Вот уж где вам абсурдизм так абсурдизм, так это в примере, как автор пытался перевести "Я помню чудное мгновение" А.С. Пушкина на английский язык. Вот уж когда вся красота и поэзия улетучиваются без следа! I remember a wonderful moment. Ну не смех ли? То же касается и прозы.

Английский язык сух, бесцветен и невыносимо благопристоен. Только ирландцу впору браться за Гоголя.

Естественно, все это справедливо и в обратную сторону: Уильяма Шекспира и Уильяма Блейка нужно читать на английском, Иоганна Гёте - на немецком, Шарля Бодлера - на французском. Даже Тараса Шевченко - на украинском. Конечно, лучше исследовать зарубежную литературу в оригинале, особенно поэзию. Совершенно другое ощущение и абсолютно иное звучание. Дружно учим языки и постигаем мировую классику!

Тема четвертая. О власти.
Для меня было удивительно, что Набоков ругает не только большевиков, но и демократов, и консерваторов. Видимо, нобелевскому лауреату все равно - кто эти ребята, он находит в себе силы оставаться выше всей этой возни. Здесь он смеётся, и смеётся зло, пышет сарказмом и иронией. Шут, высмеивающий королей, дурень, который в простоте и эпатаже оказывается умнее всех толстощеких бюрократов.

Дурак может быть опасным типом, но его уязвимость превращает опасность в первоклассный спорт. Какими бы недостатками ни страдала бюрократия дореволюционной России, нужно признать, что она обладала одним неоспоримым достоинством — отсутствием ума.

В. Набоков видит в государстве ограничитель, который пытается ставить искусство в рамки идеологии. Классический спор художника и правителя. В доказательство претензий государства (особенно тоталитарного) на свободу литературы и шире - искусства приводится две цитаты:

1. Художник должен развиваться свободно, без давления извне. Однако мы требуем одного: признания наших убеждений
(А.Э. Розенберг)

2. Каждый художник имеет право творить свободно, но мы, коммунисты, должны направлять его творчество
(В.И. Ленин).

Литература не может служить государству. Искусство свободно, а любая попытка управлять духовной сферой приводит к полной ее девальвации, картонности, пошлости.

Тема пятая. О цензуре
Вторая тема, связанная с властью и её попытками использовать литературу и искусство в качестве идеологических рычагов, находит свое выражение в критике цензуры. Под раздачу попал в том числе Николай I, символ апофеоза русского самодержавия, стремившийся контролировать художников, прозаиков и поэтов своего времени:

с Русской Музой он вел себя как наемный убийца или, в лучшем случае, шут.

В этом споре художника и надзирателя, само собой, симпатии Владимира Набокова на стороне художника. Писатель умнее, он понимает глупость власть предержащих и способен с искренним наслаждением издеваться над их твердолобостью. Как тут не вспомнить Пушкина, как обойти вниманием Эйзенштейна или поэтов-диссидентов 60-х гг.? Народ чувствителен к такой иронии и с удовольствием смакует ее, открывает слой за слоем, обнаруживает интересные находки. Искусство побеждает, только приобретает глубину, неоднозначность, противоречивость - и уже в этом раздвигает границы человеческого сознания.

Теперь о двух вещах, с которыми я не согласен.
Первая. Владимир Набоков подвергает резкой критике всю русскую литературу начала XX века и даже иллюстрирует ее "убогость" через взгляд на некоторые произведения Максима Горького. Ну вот не согласен, и все! А как же Михаил Булгаков, Алесандр Блок, Марина Цветаева, Сергей Есенин и Владимир Маяковский? По мне, так это лица новой эпохи. Да, не XIX век, так ведь и на календаре тоже не он - другие условия, другая эпоха. И все же искусство, все же литература!
Вторая. Претензия к изданию. Сколько я не искал, не нашел лекций Набокова по другим гениальным классикам русской литературы, включая А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова, хотя точно знаю, что они есть. Почему бы не сделать расширенное издание, а не выборочное?

Ну вот, собирался в двух словах рассказать о своем впечатлении, но что-то разошелся. Простите меня за мое многословие.