4.5

Человеком, о котором шла речь в той статье – знаменитым Патриотом, был граф Николай Петрович Румняцев. И трудно было бы подобрать для него более подходящую характеристику – Николай Петрович действительно любил Россию, считая, что в его стране великим должно быть все: наука, экономика, народ. Направления его деятельности были самые разнообразные от открытия первых в России публичных провинциальных библиотек до строительства фабрик. Особой его страстью были географические исследования. Будучи министром иностранных дел, Румянцев с предельной ясностью понимал, какое значение для внешней политики страны имеют экспедиции. Потому и оказывал всяческое содействие организации первого русского кругосветного плавания; потому, по завершении войны с Англией, и обратился к Крузенштерну с предложением составить план новой русской экспедиции.

Задуманное плавание для открытий преследовало несколько целей. Прежде всего – отыскание Северо-Западного морского прохода – пути из Тихого океана в Атлантический вдоль северного берега Северной Америки. Над решением этой задачи бились многие путешественники, начиная от первого плавания С. Кабота в 1497 г. и заканчивая последней экспедицией Дж. Кука 1776-1779 годов. Открытие прохода сулило немалые экономические и политические выгоды. Второй задачей экспедиции была проверка открытий совершенных другими мореплавателями. До середины 18 века система определения координат была крайне несовершенна, и многие открытия исследователей океанов были известны «лишь по названию». Подавляющая часть островов, нанесенных на карту после плаваний Схаутена, Лемера, Роггевена, была расположена неверно. Требовалось уточнить местоположение известных открытий и раз и навсегда зафиксировать их на карте. Ну и наконец, третьей целью плавания для открытий были собственно научные открытия. Помимо инструкции Крузенштерна – с подробнейшими указаниями маршрута, руководителю экспедиции вручалась инструкция, составленная астрономом Иоганном Горнером, суть которой (минуя 33 страницы уточнений) сводилась к следующему: "внимательно наблюдать каждое необыкновенное явления и описывать оное подробно, особенно же измерять все, что подлежит измерению".

Итак, был разработан план плавания. Определены цели и задачи. Дело оставалось за малым: корабль и люди. То, что экспедиция организовывалась на частные средства, вносило свои коррективы. Вместо традиционного большого корабля из дубового леса на финской верфи был заказан корабль из сосны. Так появился на свет небольшой двухмачтовый бриг - около 30 метров в длину и 7 в ширину, водоизмещением лишь в 180 тонн. По желанию графа Румянцева - увлекавшегося славянским наследием, маленький корабль получил гордое имя «Рюрик».

Иван Федорович Крузенштерн уделил этой экспедиции много сил и времени. Он не только подготовил хронику всех предыдущих попыток исследования Северо-Западного прохода и составил указания для нынешнего плавания. Более того, благодаря ему экспедиция была снаряжена по последнему слову – в начале 1814 года Крузенштерн лично отправился в Англию, чтобы приобрести всё необходимое А так как знаменитый капитан живо интересовался новинками, в состав провианта «Рюрика» вошли даже первые в истории консервы (несколько банок оставили нетронутыми и по прибытию в Англии преподнесли их изобретателю, доказав, что и после 3х лет в переменчивом климате, мясо остается съедобным).

Должность командира «Рюрика» тоже недолго оставалась вакантной – по рекомендации Крузенштерна и с соглашения Румянцева им был назначен флота лейтенант Отто Коцебу.

Судьбе молодого лейтенанта позавидовал бы – что тогда, что сейчас – любой мальчишка. Второй сын известного литератора, в возрасте 8 лет он был отправлен в Петербургский кадетский корпус. Дальнейший жизненный путь его казался весьма незамысловатым и оставлял воображению мало простора. Однако 7 августа 1803 года – в возрасте неполных 15-ти лет – он, вместо того чтобы привычно войти в учебный класс, поднялся на палубу «Надежды» – корабля первой русской кругосветной экспедиции. По счастливой случайности, капитаном «Надежды» оказался его дальний родственник, И. Ф. Крузенштерн; по счастливой случайности, отец Отто Коцебу посчитал, что мальчишке будет полезно посмотреть другие моря и страны. По завершению плавания, кадет Отто Коцебу получит чин мичмана и навсегда сменит армию на флот. Во время войны со Швецией он будет произведен в лейтенанты и получит под командование первый корабль. Однако наступят времена мира и покоя, и лейтенант будет скучать за рутинной работой в Архангельском порту, имея «желание посетить вновь те моря, которые внушили ему первую склонность к морской службе».

Стоит ли удивляться, сколь радостно он воспринял свое назначение на пост командира экспедиции – и не какой-нибудь, а четвертого русского кругосветного плавания?! Узнав, что его кандидатура утверждена графом Румянцевым, он отправил тому в Санкт-Петербург восторженное послание:

«Письмо вашего Сиятельства принесло мне неописанную радость. С получением его мне казалось, что я уже плаваю на „Рюрике“, борюсь с морями, открываю новые острова и даже самый Северный проход, но опомнясь нашел, что еще далек от сей цели. Главная моя забота есть та, чтобы корабль сооружен был прочным образом».

30 июля 1815 года оставил Кронштадтский рейд «Рюрик». Команда маленького корабля тоже была невелика – помимо капитана на борту находись 2 лейтенанта, 3 штурманских ученика, 24 матроса. Также в научном плавании приняли участие 2 естествоиспытателя, художник и врач. Подавляющее большинство, оправившихся в это опасное плаванье, не достигли и 30 лет – исключение составили лишь первый лейтенант, Глеб Шишмарев (33) и ученый Адельберт Шамиссо (34).

Наверное поэтому несмотря на абсолютно реальные встречающиеся на пути опасности и совершаемые открытия – географические и научные, эта экспедиция напоминала одну из увлекательных игр, в которые мы все играли в детстве – когда ты становишься отважным путешественником, твои друзья – верной командой, старая дверь – быстроходным кораблем, а невеликих размеров речонка – бушующим океаном. Все на «Рюрике» были молоды, ими двигали любопытство и юношеский азарт. Как детям, им было интересно всё новое и необычное: поэтому они демонстрировали удивленным туземцам белизну собственных тел; привязывали к лапкам пойманных в пути птиц записки с датой и названием корабля; проверяли, едят ли еще не знакомые им виды пернатых уже знакомый им вид тараканов. Вот запись, посвященная первому открытому острову:

"Теперь мы находились в середине острова в прелестнейшем уголке; чувствуя большое изнурение от жары, мы сели отдохнуть под кокосовыми пальмами и в первый раз за все время путешествия наслаждались кокосовым молоком. Я чувствовал себя несказанно счастливым на этом маленьком островке; при всей незначительности нашего открытия я не променял бы его на все сокровища мира!"

План плавания, разработанный Крузенштерном был очень подробен и состоял из нескольких этапов: согласно первому из них «Рюрику» полагалось, обогнув мыс Горн, посетить о. Пасхи, проверить положение некоторых спорных открытий голландских мореплавателей и летом 1816 года прибыть к берегам Камчатки для последующего плавания в Берингов пролив. Результатом этого этапа должно было стать нахождение удобной гавани для дальнейших исследований. Это указание было выполнено в полной мере – был открыт пролив Коцебу. Затем – когда продолжать работу на севере станет невозможно, полагалось отправиться на юг – посетить Гавайи и обследовать район Маршалловых островов. Так были открыты неизвестные ранее несколько групп коралловых островов. Согласно третьему этапу, командиру «Рюрика» предписывалось вновь отправиться на поиски Северо-Западного прохода – Крузенштерн понимал, что льды остановят любое крупное судно, поэтому следовало, оставив, корабль в найденной ранее гавани проводить исследования на байдарах.

Завершить исследования, однако, не удалось – прежде всего, при заходе на Камчатку на берег сошел лейтенант Захарьев – по состоянию здоровья, он не мог продолжать нести службу. Так на корабле осталось лишь двое офицеров – и командир экспедиции должен был каждые 6 часов сменять на вахте лейтенанта Шишмарева. В дополнение к этому сильный шторм, застигший «Рюрик» на пути от Маршалловых островов к Русской Америке, нанес значительные повреждения не только кораблю, но и его капитану – у «Рюрика» был сломан бушприт, а Коцебу получил серьезную травму груди. Было принято решение следовать через Филиппины к мысу Доброй Надежды. Поэтому основная задача экспедиции выполнена не была. Однако стоит признать, что задача эта, столь явно выдвигаемая на первый план, носила – во всяком случае, в то время – характер скорее политический, нежели научный. Составляя хронику всех попыток отыскания Северо-Западного прохода, Крузенштерн утвердился в мнении, что даже если он и существует, то навряд ли сулит выгоду для торговли.

Но как плавание научное – экспедиция «Рюрика» имела успех. Согласно наставлению Горнера, Коцебу, Шамиссо и Эшшольц (врач) добросовестно наблюдали и измеряли всё, что встречалось им на пути. Измеряли: долготу и широту; глубину моря (лот погружался на глубину 747 метров); склонение магнитной стрелки; положение берегов и возвышенностей; температуру воздуха и воды (впервые уделено вниманию замерам на разных глубинах); приливы, отливы и течения (измеряя скорость и направление течения в Беринговом проливе, Коцебу подтвердил вероятность существования водного пути между морем Баффина и Беринговым проливом - т.е. Северо-Западного прохода); удельный вес и плотность льда; направление и силу воздушных потоков; соленость, цвет и прозрачность морской воды. Наблюдали: ископаемый лёд, останки мамонта, коралловые острова, земли вечной мерзлоты, неизвестных науке птиц и млекопитающих, а также неизвестных людей.

Наделенный живой натурой и детским любопытством к миру, Коцебу смотрел на новый мир алеутов, чукчей, гавайцев и радакцев широко открытыми глазами. Если и бывали моменты, когда он чувствовал превосходство над этими народами, то это было не превосходство цивилизованного человека над дикарями, а скорее превосходство взрослого над детьми – легкая покровительственная снисходительность. Это тем забавнее, что ему было 27 лет. Дуализм его восприятия, в самом деле, очень мил! С одной стороны, как взрослый, он составляет описание жизни туземцев, рассуждает, как много он – цивилизованный человек – может им дать (технологии, культуры для выращивания, инструменты, знания о мире); а с другой – он по-детски чувствует, что есть в чужих культурах вещи – древние вещи – которые выше его понимания, им можно только удивляться. Движимый благими побуждениями он разводит на островах цепи Радак огороды, оставляет им животных и железо; а когда – вернувшись на острова спустя год – узнает, что его друзей ограбили прознавшие о неожиданном богатстве жители других островов, принимает решение, которым гордился бы Дон Кихот, – оставить им еще больше «сокровищ» и заново высаживает огород, уверенный, что "когда эти острова будут доставлять своим обитателям таро, ямс и картофель в изобилии, тогда прекратится бесчеловечное обыкновение умерщвлять детей, да и войны будут по крайней мере гораздо реже, поскольку они происходят ныне единственно от недостатка в жизненных потребностях". Святая наивность!

Плавание на «Рюрике» – собранные физические, географические и этнографические сведения, привезенные ботанические и зоологические коллекции – было весьма высоко оценено современниками и потомками. 80 лет спустя будет спущен на воду новый «Рюрик» – большой броненосный крейсер водоизмещением 10500 тонн – не чета маленькому предшественнику. Однако адмирал С. О. Макаров, напишет об этом так:

"Хотя современный крейсер и превосходит в 60 раз во всех отношениях корабль бессмертного Коцебу, мы не можем рассчитывать, чтобы он во столько же раз больше привез научных исследований. <…> Капитаны начала нынешнего столетия (девятнадцатого), оказавшие крупные услуги в свое время, послужат в будущем примером любви и преданности делу. Будущим морякам предстоит плавать не с теми кораблями и не с теми средствами, но можно пожелать, чтобы в них была та же любовь к изучению природы".