Рецензии на книги издательства «Poznańskie»

Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему

Перед нами неторопливый и совершенно скандинавский роман о семье. Без накала страстей, скелетов в шкафах, гонок-перестрелок и хэппи-энда. Но в то же время эта история магическим образом завораживает читателя и заставляет вместе с героями прожить несколько непростых лет.

Мы знакомимся с семейством во время их поездки в Рим. Родители в возрасте, дети - хорошо за 30, некоторые уже со своими собственными семьями. Повод поездки - 70-летний юбилей почтенного отца семейства, а сюрприз, который ждет всех участников торжества - новость о разводе родителей. И нет никакого банального "седина в бороду - бес в ребро". Просто родители решили, что после 40 лет прожитых вместе - самое время расстаться. Историю рассказывают нам их дети - две дочери и сын, у каждого из которых есть как собственное отношение к сложившейся ситуации, так и собственные проблемы. Из всего этого получается чертовски занятный коктейль взаимных обид, недоговорок, измен и влюбленностей.

Читается буквально на одном дыхании, несмотря на классически сдержанный скандинавский стиль. Возможно, именно эта норвежская беспристрастность в описании того, из чего итальянцы, к примеру, со своей горячей кровью уже раздули бы настоящий скандал, покоряет меня в романах северных авторов. Беспристрастность, объективность и отстраненность - ты как будто наблюдаешь реалити-шоу без редакторских комментариев и попыток искусственно изменить ситуацию. Все, как есть, без прикрас и недоговорок. Я чертовски люблю такой стиль и скандинавских авторов, поэтому получила удовольствие от романа. Прекрасный повод задумать о том, насколько хорошо мы знаем даже тех людей, которых считаем близкими, и о том, как наши поступки и решения могут на них повлиять.

Когда она ещё была жива, Текила Лейла всегда немного удивлялась и даже расстраивалась, если люди с большим удовольствием и одержимостью рассуждали о конце света. Казалось бы, как человек в здравом уме может настолько верить в эти сумасшедшие сценарии: астероиды, метеориты и кометы, повергающие планету в хаос? По мнению Лейлы, апокалипсис далеко не самое страшное. Вероятность мгновенного и полного уничтожения цивилизации пугает вовсе не так сильно, как простое осознание, что кончина отдельного человека не имеет никакого влияния на окружающий мир и жизнь будет идти своим чередом — с нами из без нас. А вот это, как всегда казалось Лейле, действительно жутко.

Можно ли проникновенно и с огоньком рассказать историю трупа проститутки, найденного в мусорном контейнере на окраинах Стамбула? Можно, если вы Элиф Шафак. Просто чудо, как этой хрупкой женщине, увлекающейся суфизмом, философией и гендерной идентичностью удается писать такие воздушные романы, полные смысла и подтекстов. Это всего лишь вторая ее книга, прочитанная мной, и единственное, о чем я могу жалеть - это недостаток времени на остальные романы.

Представьте себе, что после смерти тела, душа еще некоторое время живет. Она все еще заключена в уже остывающем теле, но перед закрытыми навсегда глазами проносятся самые яркие воспоминания ушедшей жизни. Именно это происходит с Текилой Лейлой. За те 10 минут и 38 секунд, которые прошли после ее смерти, душа убитой проститутки успевает рассказать нам не только историю жизни этой несчастной женщины, которая волей судеб оказалась на стамбульской улице красных фонарей, но и историю знакомства с удивительными людьми, которые заменили ей семью.

Помимо истории жизни Лейлы и ее экстравагантных друзей нас ожидают такие проблемы современного общества, как дискриминация сексуальных меньшинств, ущемление прав женщин, религиозный фанатизм и прочие реалии жизни Турции середины прошлого века. Как история, так и герои - вполне реалистичны, что для меня - всегда в плюс автору, а красивый язык удваивает удовольствие от и без того хорошего романа. Ну и, конечно же, дружба. В исполнении Элиф Шафак этот роман - настоящая ода дружбе и друзьям, с которыми не страшно хоть в огонь, хоть в воду, хоть в медные трубы.

Отличный образец хорошего современного романа для любителей вдумчивой рефлексии.

И помни: по пустыне жизни лишь дурак путешествует один, умный же – с караваном.

Это совершенно прекрасная книга, которой только предстоит покорить сердца русскоязычных читателей. Но поляки подсуетились раньше, поэтому я уже успела прочитать и с нетерпением жду русского перевода, чтобы начинать советовать ее знакомым, которые предпочитают читать книги на родном языке.

Первая ассоциация, которая у меня возникла после прочтения - это "Маленькая жизнь" Янагихары. Кроме схожей тематики (да, книга снова о ЛГБТ), она такая же пронзительная и щемящая. Действия романа разворачиваются в 80-х годах прошлого века в Чикаго, где СПИД косит ряды обитателей Boystown и в современном Париже, куда в поисках блудной дочери приезжает Фиона. Ее брат Нико, как и множество его друзей стали жертвой беспощадной болезни, а в Париже она останавливается у старинного друга из той же тусовки, известного фотографа, который готовит выставку. Прошлое и настоящее тесно переплетаются, и благодаря этой поездке в Париж Фиона понимает, как на ее жизнь повлияла принадлежность к еще одному из безвозвратно потерянных поколений ХХ века.

Да, многие кривят нос от романов о сексуальных меньшинствах, но как и Янагихаре, Ребекке Маккаи удалось написать книгу в первую очередь о людях, о душевной боли, разбитых надеждах и боли потери. Для меня хорошая художественная книга - это та, от которой сердце щемит, а главные герои The Great Believers как раз из тех, кому сопереживаешь, настолько они яркие и живые.

Мне книга очень понравилась, поэтому присматриваюсь теперь к Запретное чтение этого же автора.

Ты на жизнь и смерть
Вела спор с Литвой
И дала урок
Ляху гордому.

И.С. Никитин, "Русь", 1851

Когда-то давно, до войн и революций, мы ездили пару раз в год к киевским родственникам жены. С первой же поездки я стал жадными, загребущими руками хватать книги. Одной из первых бала «Шляхта…» Яковенко, которую я потом читал милыми жаркими летними днями в «родовом поместье» уже в Центральном Черноземье (небось дни-то были не столь уж и солнечными, но память утверждает, что были), пробиваясь через тогда малознакомый украинский. С несвойственной методичностью я полез после прочтения в источники, благо автор не просто перечисляет их, а сознательно проходится по различным национальным историографиям, российской, польской, украинской, белорусской, литовской. Составил список интересных названий, а потом купил, что смог достать, на русском, белорусском и польском. О дивные времена, не снившиеся пытливым читателям былых времен, просто зайди в интернет, найди магазин и закажи (да и доставка была относительно дешевой). На этом, правда, моя методичность иссякла, и книга Гжегожа Блащика простояла на полках лет десять, пару раз переехав в другие квартиры.

Блащик акуратен, методичен и спокоен. Он просто рассказывает нам об основных событиях выбранного периода, приводит существующие в историографии оценки людей, сражений, договоров, постоянно намекая, что глубина проникновения исследователей пока еще слишком мала, мы толком почти ничего не знаем, так, ковыряемся на поверхности. После хронологического рассказа Блащик занимается аналитикой, последовательно освещая перипетии унии, состояние костела и церкви на территории княжества, рассказывает об аграрной реформе, становлении второго издания крепостного права, а также не забывает о правовом положении цыган, армян и татар, да и о развитии цехов и музыки не забывает. Обзор, думаю, с 2002 года изрядно устарел, хотя знакомые имена Крома и Яковенко попадались. При этом автор старомоден, в тексте нет современных идеологических маркеров и модных больших нарративов (ни тебе мир-системных упоминаний, ни баланса сил, ни какой-нибудь модернизационной теории), просто описание событий, их оценки старой и современной историографией.

Сам рассказ в чем-то даже безыскусен, так старается исследователь избежать оценочных суждений и национальных нарративов. Целиком, конечно, это никому не удается, поэтому в спорадически прорывавшихся на страницы личных суждениям можно при желании попытаться увидеть взгляд на ВКЛ с запада, попытаться понять – чем он отличается от взгляда «изнутри», от взгляда белорусской или украинской историографии, а также и от взгляда с востока. Пожалуй, самым ярким эпизодом было оправдание многоходовочки с заключение унии в 1569, когда делегация ВКЛ покинула переговоры, а делегаты Волыни сепаратно перебежали в Польшу, поставив тем самым ВКЛ перед свершившимся фактом. Автор почти откровенно говорит, что такое поведение было оправданным, ведь вышло (на его взгляд) удачно. В остальных ключевых моментах (а-ля битва при Орше, ополячивание, позиция православной церкви, «второе издание крепостного права») автор ловко лавирует, избегая нажима и громких слов.

Откровенно понравился подход к описанию изменения сословий в ВКЛ, то, как двигались юридические и идеологические установки, как разношерстное дворянство становилось подобным польской шляхте, пользуясь порой «преимуществом отсталости», проскакивая определенные этапы эволюции, которую проходили польские аналоги. Автор интересно пишет и про религиозные дела, про определенную организационную слабость католичества, про придавленное положение православной церкви, которую фактически обезглавили, про широкий, неожиданный успех реформации и почти столь же быстрое возвращение политической нации в лоно католицизма. Хороший обзор, несколько потерявшийся уже во времени (а вот читать по-польски мне ужасно понравилось).