Человек, который вернул нам Льва Толстого

14 октября отмечает свой день рождения Павел Басинский , писатель, литературовед, критик, педагог, но главное — человек, который вернул нам Льва Толстого .

Перед Тотальным диктантом-2019, который мы писали за длинными столами в библиотеке, я спросила соседей, читал ли кто-нибудь из них автора. Мужчина рядом ответил, что да, он читал «Тайную историю Лизы Дьяконовой» , историю молодой женщины... Закончить не успел, начался диктант, после продолжить разговор не случилось. Но желание прочесть книгу впервые возникло именно тогда, книгу о неожиданной в мире, ориентированном на славу и престиж, истории молодой женщины, небогатой, не знаменитой и не оставившей следа в истории.

Всё, что случилось с девицей Дьяконовой, вся ее короткая грустная жизнь и страшная нелепая смерть, — в этом было бережное сочувственное внимание, и это стало началом моего знакомства с автором, которое продолжается пять лет и заново открыло мне, как многим из нас, Льва Николаевича Толстого.

Толстой среди скреп, не потерявших прочности. Как-то так вышло. К нему можно относиться в диапазоне от благоговения до ненависти, можно не числить его среди любимых писателей, можно вовсе не читать, но он существует как некая данность. Как солнце, вокруг которого всё вращается, как кантова «вещь для нас», как одно из базовых понятий национальной идентичности, главное из которых не Владимир-красно солнышко, Иван Грозный или Сталин, и даже не русская культура в целом, а он — Глыба, Человечище.

Великий писатель, многодетный отец и духовный лидер: сложная семейная жизнь Льва Толстого
9 сентября 1828 года в семье графов Толстых родился мальчик Лёва — будущий великий писатель (признанный таковым при жизни, в расцвете литературной карьеры), многодетный отец (не с большой буквы), счастливый муж (на склоне лет сбежавший от жены на почве непримиримого конфликта), духовный лидер и философ, чье значение в мировой культуре сложно переоценить. Читать дальше

Павел Басинский если и не главный в современном литературоведении исследователь толстовского творчества, то уж точно первый его популяризатор. Вы можете спросить, есть ли смысл продвигать торговую марку, и без того всем известную? Я отвечу, что любое золото тускнеет, если не полировать, а днище океанского лайнера обрастает водорослями и ракушками, которые надобно счищать. В случае Толстого таких обрастаний поразительно много. Павел Валерьевич последовательно работает с апокрифами толстовской мифологии, высвобождая истину из-под напластований домыслов.

«Лев Толстой. Бегство из рая» (премия «Большая книга» 2010), «Святой против Льва. Иоанн Кронштадтский и Лев Толстой. История одной вражды» , «Лев в тени Льва» , «Лев Толстой — свободный человек» , «Соня, уйди! Софья Толстая: взгляд мужчины и женщины» — череда романов-расследований, которые больше, чем беллетризованная биография, придают чтению о реальных исторических фигурах остроту почти детектива, а глубиной проникновения в душевные движения и мотивации поступков — совершенные психологические романы. Особо ценные достоверностью, подтвержденной архивными документами, письмами и дневниковыми записями.

Эти книги работают с глубоко укорененными мифами о писателе, его семье, жене, детях, отношениях с окружающими, а семья Толстых была мощнейшим источником притяжения, вокруг них всегда были люди, которые стремились войти в круг, стать его частью – среди них известные и знаменитые. Лев Николаевич предстает в этих книгах далеким от канонического старичка с посохом и кустистой седой бородой, изрекающего нравоучения. Он мальчик-подросток-юноша, мужчина, не выносящий принуждения и ограничения свободы, стремящийся уйти из обстоятельств, которые их предполагают. При этом ограничения как таковые не отвращают его и не становятся проблемой, больше того, добровольно налагаемые на себя жесточайшие обязательства ведут к спартанскому образу жизни, граничному с аскезой. Однако на давление извне, заставляющее подчиняться нормам и правилам, которые считал отжившими и неверными, он всю жизнь отвечал бунтом бегства, в дилемме Fight or Flight выбирая второе.

Жена гения: спутница жизни и героиня романов Льва Толстого
Говорят, что за каждым успешным мужчиной стоит женщина. Что ж, женщина, на протяжении сорока восьми лет стоявшая за гением, более чем заслуживает, чтобы мы узнали о ней больше. Читать дальше

Однако перечисленные книги оставались «широко известными в узких кругах». Хитом, по-настоящему народной книгой стала «Подлинная история Анны Карениной» . Романом романов нас не терзали учителя: помнится, в школьной программе стояла «Война и мир». Но женщину, всё пожертвовавшую любви, а потеряв ее, покончившую с жизнью самым жестоким по отношению к себе способом, любят, невзирая на суицид, на двух оставленных сиротами детей, на двух мужчин, чьи сердца разбиты, а карьеры погублены ею. Снимают кино с самыми прекрасными актрисами эпохи, рисуют граффити: «Аня, дура! Жизнь прекрасна».

Басинский среди тех, кто не только признается в любви к роману, но и читал его десять раз. То есть, с одной стороны, ничего необычного в том, что литературовед, критик и первейший среди современных писателей специалист по истории семьи Толстых читает, но с другой, десять раз — это очень много, и предполагает уровень знакомства с материалом, недостижимый не только для читателя, который прочел однажды, но и для знатока-эрудита. Такой, несколько даже обсессивный сорт увлеченности. Он и сам признает, что с некоторого времени собственная одержимость романом начала его беспокоить. И тогда на помощь пришел доступный творческим людям перевод переживаний с внутреннего плана на внешний.

Это идеальное соотношение академической и беллетристической составляющих. Подробный разбор образов Анны, Вронского и особенно самого загадочного героя романа Каренина. Серьезный разговор о ключевых сценах. Замечательно интересные рассказы о железной дороге, игравшей роковую в творчестве и жизни Толстого роль. А еще, совершенно восхитительное наблюдение, касающееся внутренней сути Анны, ее близости стихийным, доязыческим, хтоническим силам, ее оборотничеству, которое удивительно совпадает с моей интерпретацией образа.

И если бы автор на этом остановился, это не был бы Павел Басинский. В нынешнем году вышел роман-расследование о втором главном герое «Анны Карениной», Левине, которого многие недолюбливают, считая заурядно положительной антитезой каренинской трагедии. Зачем он, с этой своей косьбой, разумным хозяйствованием, со своим умирающим от чахотки братом? Ну, кроме спасения Кити, чье сердце разбили Анна с Вронским? С героиней, по имени которой назван роман, он почти не знаком, встречается с ней лишь однажды, незадолго до финала, так и отдали бы ему главу-две или, если он так уж дорог писателю, пусть десятую часть объема. Зачем половину?

И это: «Скрипач не нужен» — претензия не только нашего торопливого времени, современники точно так же не поняли, упрекали автора в неоправданно обильном присутствии дворянина-хозяйственника в романе об адюльтере и воздаянии. На это Лев Николаевич отвечал, что гордится архитектурой сюжета, и лавры лучшего мирового романа, которыми увенчало время, достаточное тому подтверждение.

«Подлинной историей Константина Левина» Басинский объясняет не только самостоятельное значение его фигуры в сложной галерее сюжетных арок, но также зеркальность по отношению к другим ключевым персонажам, неслучайно главы называются: «Левин и Стива», «Левин и Вронский», «Левин и Долли», «Левин и Каренин», «Левин и Кити». Выстраивая треугольники, квадраты, пентаграммы отношений, проводит нас анфиладой комнат романа-дворца и многое становится понятным.

А вы знали, что одним из вариантов фамилии Левина в черновиках был «Ленин»? Представьте на минуту, что Толстой окончательно остановился бы на нём. Учитывая славу книги, Владимир Ульянов не выбрал бы такой партийной клички, и не было бы у нас Ленинграда, юных ленинцев, марксизма-ленинизма, ленинианы. Таким внезапным открытиям в «Подлинной истории...» несть числа, это литературоведческое исследование, которое читается как триллер.

О Басинском можно говорить много, здесь я совершенно ничего не сказала о его горьковских исследованиях; а еще он, интеллектуал, не боится пробовать себя в жанрах авантюрного ( «Русский роман, или Жизнь и приключения Джона Половинкина» ) и даже любовного ( «Любовное чтиво» ) романов. Но закончить я хочу тремя фактами о нём, которых вы наверняка не знали:

1. Виктор Пелевин вывел его в «Generation П» в образе критика Бесинского, которого запер в сортире.
2. Владимир Сорокин — в «Дне опричника» в образе средневекового критика.
3. Алексей Варламов назвал роман «Душа моя Павел» и взял прототипом главного героя Павла Басинского (это я узнала от самого Алексея Николаевича, а Павел Валерьевич подтвердил).

Счастья и успехов! Ждем новых книг!

Текст: автор канала «Читаем с Майей» Майя Ставитская