Искусствоведение — истории

Иду за девушкой по парку, В руках моих, цветы и зонт. На лужах, словно светит сварка, В сияньи окон, горизонт. Иду и плачу тихо-тихо, Шепчу слова любви из сна. Вот-вот сложу я грустный стих мой, Душа в любви - обнажена.. А незнакомке, очень страшно, Она решила - я маньяк. А мне уже, не так уж важно, Я стал в любви, совсем, чудак. Я может сам боюсь, и плачу, Боюсь той девушки, дождя, Иду, и сам с собой чудачу, Свою судьбу и жизнь, стыдя. Боюсь домой к себе вернуться, И оказаться в тишине. Боюсь уснуть, боюсь проснуться, Боюсь себя.. любви, во мне.

Поп-арт, почему ты морщишься? Считаешь, что ты НЕЧТО большее? * Увольте! Поп-арт, не притворяйся. Человек — это мерч, майка с принтом «Кошмара на улице вязов». * С одной стороны — панк-рок, с другой — баян. Идёт непорочная дева; в одной руке — алкоголь, в другой — дитя. * Человек? Мне дан твой срез: помойка, в которой утонул отщепенец, постер на неё наклеен с Ма Терезой. * Вот будет кино, да? «Не-е, пустяк». Я всё это видел, открыв ОКНА настежь.

Отдаю этой книге своё сердце, это прям очень короткое и увлекательное путешествие по искусству. Как раз то что надо, ведь подтвердилась моя мысль о том, что если мне что-то не нравится, то я не смогу это изучать, так что я очень радовалась тому, что про искусство до 1400 года можно очееень кратко прочесть инфу и всё!!! И про искусство с 1900 (-15) года можно опять же просто очень кратко осмотреться. И сама вёрстка книги приятная и удобная, особо понравились приведённые примеры картин и скульптур и написанные имена художников - более ярких представителей каждого направления, стиля - по которым уже отдельно можно более детально изучить…

Уф! Я читала "Хризантему и меч" больше полугода. И вроде бы всё внятно и доходчиво излагается, но почему-то никак не укладывалось в голове. Бенедикт была культурным антропологом, способствовала введению в научный обиход понятий "модели культуры" и "этос культуры" (у последнего до сих пор нет чётких терминологических рамок) . Исследование японской культуры было выполнено Рут Бенедикт по заказу Службы военной информации США. Полевая работа была невозможна, поэтому Бенедикт основывалась на исторических трудах, мемуарах путешественников, художественной литературе, философии, религии, пропагандистских и политических материалах. Результат её…

"Первый раз на эстраде" - сколько раз видела этот монолог на экране, сейчас читаю и опять не верю, что человек, так свободно ведущий себя на сцене, мог такое сотворить, плачу от смеха и вспоминаю свой дебют на ёлке в детском саду в роли снегурочки. Было мне лет 10-11, наверное, мама работала воспитателем в детском саду. Какой-то умный человек из администрации решил, что пора давать дорогу молодым и вообще... Вырастим бабу Ягу в своём коллективе. В смысле, Снегурочку. Конечно, мне это удалось не столь феерично как Ираклию Луарсабовичу, но только из-за недостатка реквизита, потому, что рядом не случилось оркестра, а ронять кроме себя, ёлки и…

Есть ли что увлекательнее, чем следить за полетом мысли искусствоведа, глядя на предмет его рассуждений? Например, такой: Это художник Твомбли нарисовал Леду и лебедя. Искусствовед: Твомбли воспроизводит очертания рассыпающихся, рассохшихся, растленных и т.д. мыслеформ классики, стилизованные, по мнению многих искусствоведов, под помпеянские граффити.Помпеянские граффити:

Я очень люблю импрессионистов. Эта любовь открылась как-то внезапно, лет в двадцать семь. До тех пор было: не люблю, не люблю, не люблю, не знаю, равнодушна; а в какой-то момент (Ван Гог! Ван Гог открыл мне глаза!) - бац! и люблю. И каждый раз теперь, бывая в Питере, сразу иду на третий этаж в Эрмитаже. Сажусь там и впитываю. Не интересуясь никакими искусствоведческими раскладами. Но тут попалась мне книжка Рейтерсверда (1915-2002), шведского художника, "Импрессионисты перед публикой и критикой". Там подробно расписано, как критика последовательно гнобила "независимых" с 1873 по 1886. И, интересное дело, благодаря ругани критиков я…

Эту книгу я не только перечитала, но уже наверное скоро выучу наизусть. Особенно иллюстрации. От бабушки нам достался старинный сундук, крашеный-перекрашенный (тремя слоями краски). Когда мы его отчистили, возник вопрос как же его оформить? Поиски привели к мезенской росписи. В интернете множество примеров использования сюжетов и изображений этого вида росписи, но я люблю больше иметь дело с бумажными книгами, тем более, когда речь идет о вдохновляющих вариантах для создания собственного произведения. Книга Наины Величко стала отличным вариантом для меня. И благодаря ей я надеюсь создать максимально возможно аутентичный сундучок. Начало уже…

Не извольте беспокоиться. Тот факт, что я только что прочла жизнерадостную памятку портала «Теории и практики», мигом обнаружив в себе все симптомы как психического здоровья, так и нездоровья, нисколько не объясняет, зачем бы мне в течение суток выдавать по две рецензии на «Искусство одиночества» О. Лэнг. Мир не кувыркнулся в зазеркалье, книжка осталась той же самой — и не то чтобы таким уж неисчерпаемым источником эмпатии либо критического вдохновения - проникновенные жизнеописания манхэттенских творцов через призму печального Я. Со мной тоже всё в порядке: курить и прокрастинировать за последние 16 часов не бросила, всё так же мрачно…

Первый раз я встретила эту книгу в формате pdf. Я даже толком не помню сколько раз я её перечитывала! Это что-то невероятное! Спустя пару лет я решила, что дома должна быть бумажная версия. И тут началось! Найти её в Интернете на русском языке было очень тяжело. В магазинах её тоже было не найти. С огромным трудом сделали предзаказ в одном из магазинов. Месяца через три случилась радость, вот она в руках! Вот только издание отличается от того, что было в pdf...

Всем привет! Сегодня хочу поделиться впечатлениями не от одной книги, а о целой серии. Это «Главное в истории…» от издательства МИФ. Помните, в нашем детстве была серия иллюстрированных энциклопедий для школьников по разным предметам: математике, литературе, химии?.. Так вот, у нас была «Энциклопедия юного художника». В ней под одной обложкой было собрано всё: и фаюмские портреты, и античные краснофигурные амфоры, и прекрасные импрессионисты, и соцреализм (куда же без него!) Так вот, от данной МИФовской серии у меня ощущение, что весь этот массив разобрали по кусочкам, систематизировали, добавили примеров и имён, описали наиболее…

Весной 2010 года волей случая и при посредничестве истфака МГУ я оказался в Нью-Йорке, где абсолютно случайно забрёл в музей современного искусства. Спустя 10 лет я столь же случайно стал читать книгу Уилла Гомперца "Непонятное искусство" (очень занимательная). А там наткнулся на вот это: "Весной 2010 года в Музее современного искусства в Нью-Йорке состоялась ретроспектива работ Марины Абрамович (род. 1946), охватывающая более четырех десятилетий творчества художницы... Сама Абрамович сосредоточила свои усилия на новой работе под названием «В присутствии художника» (2010). Она сидела на деревянном стуле посреди огромного атриума, перед ней…

Просматриваю я своё прочитанное в поисках очередного книжного совета. Добрался до своей любимой книги о советском быте и что я вижу? Неожиданный и приятный тег от неизвестного мне пользователя. Кто ты, отзовись, побеседуем...

Статья Е.Е. Боборыкиной Можно ли считать каллиграфию искусством? Дискуссии о каллиграфии в эпоху Мэйдзи посвящена полемике, развернувшейся на страницах одного из японских журналов в 1882-м году. Художник Кояма Сётаро и писатель Окакуро Какудзо опубликовали каждый по три статьи на тему, можно ли считать каллиграфию искусством, но однозначного ответа на этот вопрос не существует до сих пор. Для меня же самым интересным в этом небольшом исследовании стала пара абзацев о современном отношении в Японии к традиционной каллиграфии. Начиная с эпохи Мэйдзи, каллиграфия более не часть повседневной жизни, практическая её сторона очень ограничена.…

В состав этого сборника в числе прочих входит статья Н.Н. Трубниковой «Сборник наставлений в десяти разделах»: рассказы о хитрецах и простаках, в которой приводятся разные занятные случаи эпох Хэйан. Один мне особенно понравился: Что же до канцлера Фудзивара-но Ёримити, то часто он и сам был прозорлив. Однажды он придумал, что делать с тайным пороком своего родича Фудзивара-но Санэсукэ (957-1046). Тот был падок до женщин и имел привычку приставать к чужим служанкам, что приходили за водой к колодцу возле его усадьбы. Канцлер подослал к нему девушку-сыщицу, велев ей оставить в покоях Санэсукэ казённое ведро, и так изобличил его и устыдил…

Я познакомилась с Александром Васильевым сравнительно недавно - прочитала о нем статью в журнале "Вокруг света" за 2008 год. Женских журналов я не читаю, но вот и в таком информативном издании сочли возможным рассказать о "хранителе моды". Я отметила про себя, что мы ровесники и загляделась на вот эту фотографию, где Александр то ли выходит из черной рамки, то ли уходит во тьму. Мне стало казаться, что вот сейчас он, как чеширский кот, исчезнет в черноте, а останется светить только эта его чудесная брошь. В Васильеве чувствуется аристократ, и в нем не смешно то, что шокирует в некоторых стилистах, например, в "поющем парикмахере" Звереве.…

Ну вот, опять. А. Васильев доказывает, что гостю нельзя давать домашние тапочки, уважение к человеку проявляется в том, чтобы гость заходил в грязной, но своей обуви, которая гармонирует с основным костюмом. Ну, еще летом допустим. Но зимой мое тонкое платье "под шубой" никак не гармонирует с сапогами... Мне жарко сидеть в сапогах, между прочим. Мне неловко глядеть на свои следы, оставленные на ковре... Дайте мне тапочки!!! Купите несколько пар, хороших и разных, маленьких и больших... я найду что-то подходящее к моему платью в большей степени, чем эти зимние сапоги. Была у меня одна знакомая, умный и замечательный во многих отношениях…

Идея прочитать данную книгу затаилась во мне уже давно. Но существовала ужасная преграда — в электронной версии книгу читать было невозможно. Кто-то так старательно изуродовал иллюстрации, попутно перепутав их номера, что разобраться в иллюстративном материале стало просто невозможно. А поскольку другой версии не было, вывод был только один — исключительно бумажный вариант. С бумажным вариантом тоже не всё слава богу — книга вышла в 2003-м году, а поскольку издание очень качественное, то она уже давно стала библиографической редкостью. Найти её и купить в собственную библиотеку было, опять же, невозможно. К счастью, есть библиотека…

Стоит сразу оговорить, что книга была куплена в 2015 году. Её тогда как-то особо хорошо разрекламировали, или ещё что, во всяком случае придя в книжный я, после некоторых поисков, загребла именно эту книгу, а не Измы, которые с чего-то очень хотела. Да, ещё стоял вопрос на тему Сонтаг О фотографии, тоже Гараж. Как оказалось, ни Сонтаг, ни Измами я больше не интересовалась, а Искусство перформанса стояло на полке и ещё бы простояло (не хватило пары месяцев до 5 лет), если бы не недавнее моё решение перебрать книжный шкаф. Что побудило читать, если честно, - это оооочень приятный на ощупь картон, и сама бумага. Может из-за длительного простоя…

Скажу сразу: книгу эту не читал. Историю вспомнил, читая рецензию Anthropos-а про немецкое искусство. Я, конечно, понимаю, что у немцев были и Гёте, и Bauhaus, но лично у меня разговоры о немецком искусстве в первую очередь вызывают в памяти ампир периода 1933-1945. И, что интересно, в Германии почему-то этого ампира не видать, там есть много всего, но только не этого. Поэтому вспоминаю, как ни странно, набережную Тюреттини (Quai Turettini) в Женеве. Набережная тянется вдоль правого берега Роны и представляет собой массивные ступени из серого гранита, а за ними аллею из аккуратно подстриженных больших платанов. Всё вместе выглядит как взвод…

Прочитав в интернете байку: "Приятель работает в кафе. Однажды он наблюдал за залом и вдруг увидел, как у гостей по столику ползет таракан. Конечно, это неприемлемо для заведения такого класса. Друг не растерялся: подбежал к столику со словами «Жорик, дорогой, я думал, потерял уже тебя!», взял его в руки и унес. За находчивость начальство отблагодарило его финансово, и гости долго смеялись", - я не могла не вспомнить Гиляровского: "В те времена всевластным диктатором Москвы был генерал-губернатор Закревский, перед которым трепетали все. Каждое утро горячие сайки от Филиппова подавались ему к чаю. — Э-тто что за мерзость! Подать сюда…

Эта история произошла в общежитии института. Зашел я как-то, уже не помню зачем, в соседнюю комнату, к таким же студентам, как и я. Посидели, поговорили и вдруг я краем глаза заметил на столе под сковородой книгу большого формата. Что это была за книга я не разглядел, потому что сковорода была еще большего размера. Чугунная такая, тяжеленная. С эмалированной крышкой от большой кастрюли. Я подошел к столу, поднял сковороду, а под ней - неповторимая улыбка Моны Лизы. Я говорю соседям - "Что ж вы делаете, гады - это же Леонардо, а вы на него сковороду?!" А мне в ответ - "А ну-ка поставь на место, у нас сковорода к столу пристает от высоких…

Когда идете в музей, то не старайтесь охватить невозможное и посмотреть все. Есть даже такой термин – «музейная усталость». Наш мозг не может обрабатывать то огромное количество визуальной информации, которое вдруг на него сваливается и в какой-то момент, который может случиться даже через час или полтора, начинает болеть шея, спина, слезятся глаза. Это та усталость, когда нужно немножко отдохнуть, выпить кофе или бокал вина в кафе, и вернуться в музей через какое-то время, либо вообще осматривать экспозицию постепенно, за несколько дней. Особенно это касается больших музеев. Удивительно, что этим советом многие пренебрегают. Но никто же не…

В детстве у меня был огромный трехтомный сборник сказок со всего мира и была там вот такая иллюстрация: На мой детский взгляд это была совершенно жуткая картинка. Безглазая призрачная служанка расчесывает волосы госпоже, которая сидит с закрытыми глазами, очевидно для того, чтобы не видеть оторванную голову перед ней, прикрепленную к какому-то штырю. Мне казалось, что женщина держится среди всех этих ужасов просто героически. Я уже не помню, какую именно сказку иллюстрировала эта зарисовка, но саму картинку узнала моментально, когда наткнулась на нее в книге "Жизнь и развлечения в средние века". Так что же это за штука такая, пугавшая…

О папе Иоанне XXIII: "Ему предъявили семьдесят обвинений. Собор, проявляя заботу о нравственности и спокойствии паствы, отвел шестнадцать самых скандальных обвинений – и они так и не были раскрыты, – инкриминировав папе только лишь симонию, педерастию, изнасилование, инцест, пытки и убийство. Его обвинили также в отравлении предшественника". Только мне интересно, что же тогда было в тех шестнадцати "скандальных" обвинениях?!