Прощение или поражение

Критик: Юрий Володарский
Рецензия на книгу Всеобщая теория забвения
Оценка:

Интересный нюанс: действие «Всеобщей теории забвения» начинается в том же 1975-м, что и действие «Сочувствующего». Через полгода после того как во Вьетнаме войска коммунистического Севера захватывают Сайгон, в Анголе приблизительно такие же истовые, только чернокожие, коммунисты провозглашают независимость. Старшее поколение наверняка помнит доносившееся в те времена из телевизоров и радиоточек назойливое словосочетание «МПЛА — Партия труда». Советская пропаганда преподносила ангольских революционеров как абсолютное добро, а португальских колониалистов — как абсолютное зло. В действительности все было совсем не так.

О том, как ситуация выглядела изнутри, рассказывает Жузе Эдуарду Агуалуза, ангольский писатель португальско-бразильского происхождения, автор трех десятков книг, в том числе семнадцати романов. Написанная в 2012-м «Всеобщая теория забвения» — самое известное его произведение. В 2017-м оно было удостоено Дублинской премии, после чего его перевели на десятки языков мира. Подобно книгам Нгуена и Курниавана роман Агуалузы охватывает немалый, почти полувековой, временной период, содержит несколько сюжетных линий и великое множество персонажей. Однако по объему он чуть ли не вдвое меньше предыдущих.

Центральный герой романа — 50-летняя Луду, старая дева с психологической травмой, полученной в далекой юности; подробности ее истории мы узнаем ближе к финалу. После смерти родителей Луду перебирается из Португалии в Анголу к старшей сестре и ее мужу. Вслед за объявлением независимости страну начинают сотрясать внутренние конфликты, перерастающие в гражданскую войну «всех против всех». Сестра с мужем пропадают без вести, в квартиру Луду, расположенную на последнем этаже новостройки, начинают ломиться разъяренные народные массы. Воспользовавшись оставленными стройматериалами, Луду замуровывает проход к двери в свою квартиру — теперь к ней можно попасть только через балкон.

Еще раз прибегнем к сравнениям. Если стиль Нгуена хлесткий и колкий, а у Курниавана в изобилии гротеск, натурализм и брутальный юмор, то Агуалуза гораздо более сдержан и в манере письма, и в изобразительных средствах. Он прежде всего замечательный рассказчик: предпочитает короткие емкие предложения, не тратит времени на рефлексии и отступления, слог его упруг и энергичен. Сам Агуалуза говорит об этом так: «Мой опыт в журналистике научил меня двум вещам: разговаривать с людьми и получать от них сюжеты, а еще — сокращать их. Из двух слов я выберу то, что короче».

В скромные 272 страницы текста Агуалуза втискивает множество человеческих историй, причем все сюжетные линии в конце концов пересекаются в той же квартире Луду. Характерно, что среди прочих там лицом к лицу встречаются те, кто считал друг друга антагонистами, а то и вовсе заклятыми врагами. Тут проясняется главная тема романа, заявленная в его названии. Луду приходит к выводу, что терзания по поводу прошлого бессмысленны и бесплодны. Ее старик-оппонент, вождь кочевого скотоводческого племени, наоборот, считает, что забывать ни в коем случае нельзя, что забвение равнозначно не прощению, а поражению.

Автор в споре своих персонажей участия не принимает, но позволяет себе высказаться в послесловии. «В «Теории» все персонажи получают возможность быть прощенными. В моей Анголе, чьи раны продолжают кровоточить, этого не происходит. И речь не о войне: последовавшее за ней революционное насилие было еще хуже, чем борьба за независимость, раскидав по разные стороны баррикад целые семьи. По сути моя книга о ксенофобии, о боязни другого человека... Нужно убрать разделяющие нас стены и позволить тем, другим, войти. Они — это мы. Каждый человек — все человечество».