Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 5
Она подошла к зеркалу, посмотрелась в него и медленно покачала головой. Собственное отражение ей ни капельки не нравилось. На мгновение закрыла глаза, снова открыла, стараясь впустить в себя новый образ целиком. Взгляд тут-таки соскользнул вниз. Демонстрируя стиль модных красных сапожек на высокой блестящей сталью шпильке, ступня приподнялась. Острый носок покачнулся, будто стрелка компаса в поиске севера. Фокус сместился выше. Черные ажурные чулки, именно чулки, короткая, слишком короткая юбка не давала шансов каким бы то ни было сомнениям на этот счет. Все яркое, все агрессивное. Красные сапожки, черные чулки, красная юбка, красный жакет, кружевная блузка, тоже красная, ко всему этому прилагался короткий кожаный плащ, как ни странно, черный…
– Слушай, а это не слишком? По-моему, перебор! Нет, оно конечно ярко, эффектно, но… – она оторвалась от созерцания своей агрессивной красоты и повернулась к нему. – Все-таки я помощник директора, секретарша, а не…
– Ну, как ты сама вчера отметила, в первую очередь ты кадровый разведчик, скажем прямо, шпион. Вот для шпионки очень даже отлично выглядишь, я точно знаю! Да и для помощника директора, думаю, тоже вполне себе… стильно. Внимание мужской части коллектива тебе обеспечено, вместо того, чтобы оберегать свои секреты, они глаз с тебя сводить не будут, следовательно, все получится, – трудно было судить, что в его словах искренность, а что банальная насмешка.
– Ты думаешь? – она неопределенно пожала плечами. – Тогда хоть блузку сменю. Надену, к примеру, эту. Нет? Черную?! Ладно. Уверена, хуже уже не будет.
Противно затрещало новомодное переговорное устройство, соединяющее «умную» дверь подъезда с квартирой. В такт треску вспыхнула, подмигивая, лампа.
– Все, за мной приехали. Шеф, лично! Нет, не провожай, не светись, будешь выходить из дому, не забудь маячок оставить, словом, будь паинькой. И да, целовать я тебя не буду, сам виноват, заставил накраситься, как я не знаю…
Задорно подмигнув на прощанье, она подошла к двери. На мгновение замешкалась, будто собиралась еще что-то добавить, но раздумала, вышла, беззвучно захлопнув дверь.
Как только она переступила через порог и оказалась на лестничной площадке приветливая улыбка слетела с ее лица. Без малого минуту в приятных чертах сквозила одна лишь задумчивая сосредоточенность, но и она понемногу сдавала свои позиции. На смену приходила беззаботность, выражение лица, которое украсит любую секретаршу пусть даже та и не блондинка.
– Теперь можно спускаться…
Оказавшись внизу, она снова улыбалась, только это была уже не та улыбка, отблеск которой остался в глубине зеркала там, наверху в квартире. Это была маска. Не было в новом облике ни намека на теплоту или искренность, было лишь наигранное спокойствие, скрашенное дежурной «рабочей» улыбкой профессиональной соблазнительницы.
Ее ждали. Напротив входа в подъезд стоял роскошный внедорожник. Чистый, блестящий свежей полировкой он разительно контрастировал с общим фоном грязного весеннего двора.
Улыбка пригодилась. Как она и рассчитывала, у пассажирской двери авто стоял сам директор – толстяк с идеально круглой головой, украшенной курчавыми, просто молодой барашек, волосами. Пухлая, как и фигура в целом ладонь опиралась на капот, печальные глаза с грустной отрешенностью во взгляде рассматривали блестящие окна ближайшего дома.
Хлопнула, закрываясь, дверь подъезда. Толстяк подскочил на месте, пригнулся, будто услышал выстрел, резко обернулся. Увидел ее. Застыл на мгновение, не в силах отвести глаз, снова подскочил, смешно поклонился, потянул на себя дверь, широко распахнул, потоптался на месте, медленно отходя в сторону. Весь его облик выдавал одно единственное желание – желание понравиться.
Она снисходительно кивнула, продолжая улыбаться, села, поправила юбку. Директор захлопнул дверь, обошел вокруг машины, рассеянно, будто непроизвольно поднял голову. То ли увидел, то ли представил, как покачнулась занавеска в окне восьмого этажа, то ли разглядел, то ли выдумал мелькнувшую за занавеской фигуру. Круглое и кажущееся бесконечно добрым лицо в один момент исказила злобная ухмылка. Еще мгновение и от нее не осталось и следа…
– Вы не забыли? Послезавтра мы с вами ужинаем, – толстяк втиснул огромный живот в не очень-то и большое пространство между водительским сиденьем и рулем, повернулся к пассажирке, его лицо буквально светилось от почти искренней радости.
– Конечно, как можно такое забыть! – ее улыбка действительно удалась, вглядывайся, не вглядывайся, а не отыскать в ней ни намека на фальшь.
Директор минуту смотрел в ее глаза, но вот не выдержал, схватил за руку и принялся осыпать пальцы жаркими поцелуями. Она рассмеялась, нежно, но решительно оттолкнула его, повернула к себе зеркало заднего вида, сделала вид, что поправляет прическу, сказала:
– Мы ведь уже обо всем договорились, а это значит – сегодня только работа. Вперед!
Мощный двигатель злобно зарычал, машина помчалась по пустынной утренней улице. Толстяк посмотрел на улыбающуюся пассажирку, лукаво ей подмигнул. Та ответила тем же. Его потная рука опустилась на ее колено. Она деланно смутилась, убрала ногу, по-детски надула губы, отвернулась.
– Простите, я лишь хотел включить музыку. Вы любите музыку? – рука толстяка схватилась за ручку магнитолы. Пухлые пальцы казались непомерно огромными на фоне тонкого механизма.
– Да! Включите что-то этакое… – она перестала дуться и снова заулыбалась. – Такое что-то, ритмичное, чтоб танцевать захотелось. Или нет, лирическое, красивое что-то хочу!
Городок оказался слишком маленьким. Не успели толком разогнаться, не успел директор настроить хоть какую-нибудь радиостанцию, как внедорожник остановился у ворот. Несколько мгновений и створки беззвучно разъехались. Поднялся шлагбаум. Рядом с ним застыли два силуэта в камуфляже. Охранники дождались, пока машина въедет во двор, быстро опустили полосатый шлагбаум, медленно и печально съехались тяжелые створки, отделяя территорию завода от остального мира.
Лишь только ворота закрылись, она почувствовала непонятную тоску, будто это ее закрыли, изолировали от общества, да еще и шлагбаум опустили…
– Здесь мы будем в полнейшей безопасности, – отрешенным голосом немного не к месту сказал директор. На мгновение его лицо превратилось в маску с пустыми глазницами, его щеки побелели, а на лбу выступила испарина.
«Так и есть – двое у шлагбаума плюс пост на входе в офис прямо напротив стеклянной двери, – она непроизвольно отметила метаморфозы, что происходили с лицом толстяка, но не предала этому значения. Ей не до того было. Она осматривалась. Сверяла то, что запомнила после вчерашней «экскурсии» с тем, что предстало пред ней в то утро. – Административное здание. Один охранник, оружия не видно, но думаю, он вооружен. Слишком уж часто посматривает вниз. Наверняка под стойкой пистолет. Пистолет – он для мужчины предмет, так сказать, особой гордости, глаз не сводит, будто мечтает насмотреться. Охранник один, но ночью, скорее всего, вдвоем дежурят. Все просто, шаблонно, никаких осложнений не предвидится, во всяком случае, на начальном этапе».
– Надеюсь, со вчерашнего дня вы ничего не забыли? В вашей работе хорошая память – непременное условие. Вы ведь крайне редко что-то забываете, правда? – директор открыл дверь «предбанника» своего кабинета, пропустил девушку вперед. – Вот и хорошо, значит, занимайте ваше рабочее место, располагайтесь, будьте как дома…
Слегка приглушенный толстой дубовой дверью из кабинета донесся противный скребущийся звук. Телефон. Она уже знал, что это за аппарат – городской, прямой, его установили исключительно для того, чтобы у директора была возможность вести важные переговоры, не опасаясь любопытной секретарши. Странно это, личный проводной аппарат, в наши дни, во времена расцвета мобильных телефонов и интернета! Странно, а то и вовсе глупо.
Директор шепотом выругался. Покраснел, отвесил девушке подобие поклона и подбежал к двери. Извлек из кажущегося бездонным кармана мешковатых брюк большую связку ключей и принялся нею звенеть.
С подозрительным хрустом провернулся механизм замка. Рывком достойным спринтера толстяк бросился вперед. Слишком резкий взял старт. Ковер сдвинулся, потянув прижимающий его стол. По всем признакам следующим звуком должен был стать грохот падения, но нет, хозяину кабинета чудом удалось удержаться на ногах.
– Да, это я. Что? Ага, подожди секунду!
Модельной походкой она прошлась по мягкой ковровой дорожке, взяла графин, плеснула воды в единственное украшение «предбанника» – большую кадку с растущей в ней пальмой. Будто невзначай заглянула в директорский кабинет. Наткнулась на колючий взгляд толстяка, глуповато улыбнулась ему, подошла к своему столу, села, включила компьютер.
Послышались тяжелые шаги, их дополнило еще более тяжелое дыхание. В проеме двери показался шеф. С напускным равнодушием она подняла голову, прекрасно понимая, что переигрывает, улыбнулась так глупо, как только могла. Толстяк также улыбнулся, чуть замялся, словно собирался что-то сказать, но все не мог придумать, что именно. Вздрогнул, будто только опомнился, подмигнул ей и плотно запер дверь.
Шаги затихали, удаляясь вглубь кабинета. Она сорвала с лица маску наивной глупышки, которая совершенно не гармонировала с живыми, задумчивыми глазами, сунула руку в сумочку, достала помаду. Воровато огляделась, усмехнулась. Сняла прозрачный колпачок, внутри, вместо красящего стержня находился миниатюрный наушник. Вынула его. Сдавила. Внутри электронного устройства что-то щелкнуло. Включено. Вставила наушник в ухо, прислушалась.
– Отвык я от утренних пробежек, но ничего, я почти готов, можешь выкладывать, нет, подожди секунду, – в наушнике звучал задыхающийся голос шефа и тихий хрустальный перезвон. Кто-то на другом конце провода моет стаканы? Возможно. – Сейчас на всякий случай…
Голос пропал, вместо него в наушник влетел нарастающий гул, удивительно похожий на шум разбушевавшегося моря. Громкий, но ненавязчивый, при желании можно было даже расслабиться и почувствовать себя отдыхающим, лежащим на теплом песочке, вот только представляй, не представляй, а легче от этого не станет.
Все понятно – сигнал глушат. А это не просто так! Вряд ли такие предосторожности из-за разговора, к примеру, о рыбалке, значит надо что-то делать, причем уже сейчас.
Она подкралась к двери, мысленно ругая того, кто придумал сапоги на шпильках и себя за то, что поддалась на уговоры их обуть. Нет, с одной стороны это эффектно, что и требуется, а вот с другой – одни сплошные неприятности.
Надежная дверь отлично справлялась со своими обязанностями – не пропускала ни единого звука. Лишь присев у замочной скважины ей удалось различить голос, но это был только голос, разобрать отдельные слова не получалось.
Отчетливо прозвучал стук, удар. Там, за надежной дверью положили трубку, прекращая разговор. Скрип, скорее всего, отодвигают стул. Надо срочно возвращаться, не то к отсутствию результата добавится еще и самый настоящий провал…
– Я должен уехать, – лишь только она опустилась в кресло, из кабинета вышел директор. Странным взглядом он посмотрел на нее. Красноречивый взгляд. Была в нем напускная восторженность, хитрость и нечто, очень напоминающее брезгливость. – Станут спрашивать, скажите, я буду завтра. Если что-то срочное… нет, ничего, все завтра.
Он резко отвернулся, мотнул головой, будто смахивал с лица прядь волос. Снова посмотрел на нее, но теперь уже обычным взглядом, выдержка в нем, спокойствие и искренняя восторженность вызванная чарами неимоверно привлекательной женщины.
– Понятно, – просто кивнула она.
– Да, и еще, – он подошел ближе, положил на стол большой, размерами с хороший чемодан, кейс. Демонстративно прикрыл замок ладонью, набрал код. Открыл. Достал прозрачную папочку с несколькими листами внутри. – Чтобы вы не скучали – вот вам задание на день, надо отсканировать эти документы, – он заговорщицки подмигнул и перешел на шепот. – Только очень вас прошу, это для внутреннего пользования, вы уж постарайтесь, чтобы никто не увидел. Когда отсканируете, файлы мне на почту отправьте, а оригиналы положите в сейф. Код замка…
Директор еще раз подмигнул, взял листик со стола, черкнул на нем несколько цифр, пододвинул бумагу к девушке. Та растерянно кивнула, толстяк повернулся и вышел, громко хлопнув дверью.
Она пробежалась глазами по тексту – распоряжение о начале производства какого-то препарата. В бумагах фигурировало некое фосфорорганическое вещество, обозначенное, как «Изделие СХ-125А». Неужели это оно? Похоже! Червь сомнения, который тут-таки принялся грызть ее, нехотя угомонился. Да, подобная аббревиатура ей ранее не попадалась, но достаточно было просмотреть приложение: таблицы и краткое описание производственного процесса, как все становилось на свои места. Это оно, действительно оно! Трудно было поверить в такое невероятное везение, но то, на что она должна была затратить как минимум несколько дней, приложив для этого непомерные усилия, вплоть до… ей попросту подарили!
Послышался гул двигателя. Знакомый звук. Она бросилась к окну, прижалась к холодному стеклу, увидела внедорожник, выезжающий за ворота. Это был шанс, а разбрасываться шансами непозволительная роскошь для настоящего разведчика!
Документы поочередно занимали место под крышкой сканера. Жужжали моторы, двигая считывающую головку, на экране компьютера проявлялось изображение, текст. Мгновение и эта картина уже на экране телефона. Не откладывая в долгий ящик, она создала письмо, нажала отправить, вот только ничего не произошло, в самый ответственный момент пропало подключение к сети…
– Ладно, это я еще успею, – прошептала она, – сейчас надо взглянуть, что находится в сейфе. До чего же просто все получается. Все готовое, все на блюдечке!
Отгоняя остатки подозрительности, она заспешила в кабинет директора, отодвинула картину, бездарную мазню неизвестного автора, изображающую угловатую обнаженную женщину. Под картиной сейф. Просто-таки классика жанра! Код, восемь цифр, хорошо хоть не подряд, это было бы действительно слишком. Открыто.
Небольшой металлический ящик, все внутреннее пространство забито деньгами. Никаких банковских упаковок, никаких резинок, просто стопки, купюра на купюре. На самом верху, упираясь в верхнюю стенку, расположилась продолговатая коробочка обтянутая черной кожей. Не в силах совладать с чисто женским любопытством, она потянула коробку на себя, шаткая стопка развалилась, деньги драгоценным снегопадом рассыпались по кабинету.
Внутри не оказалось ничего сколько-нибудь стоящего. Колье, симпатичное, но не более того. Наверняка недешевая безделушка, но она не из тех женщин, расположение которых можно обменять на блеск каких-то там бриллиантов. Зато внизу, под стопками денег обнаружилось то, от чего ее сердце бешено забилось, а руки мерно задрожали. Там лежала простенькая картонная папка с завязками, внутри которой чернела пластиковая карточка с выбитой на ней фамилией шефа – универсальный пропуск, а ниже лежала подлинная драгоценность – несколько листов. Обычная офисная бумага, текст и какие-то чертежи, отпечатанные на принтере.
На первом же листе был план. Схема помещения, разделенного на множество кабинок-кабинетов. Мебель, оборудование, условные обозначения, все это не оставляло места сомненьям – лаборатория! Ниже был еще один план – план местности. Простенький, проще некуда. Квадрат, внутри большого прямоугольника. Вокруг, по периметру кружочки. «Столбы? Свет? Сигнализация? Так это же похоже на…» – она бросилась к окну, одному, другому. Вот! Да, похоже. Приложила к стеклу лист с чертежом, посмотрела на бетонную коробку среди двора, громко и от всей души рассмеялась.
– Оно, точно оно!
На следующем листе было продолжение. Внутренности какой-то башни. Лестницы. Коридоры. Снова лестницы. Двери. Множество дверей. Замки на них, электронные, у каждой карандашиком четыре цифры. Код! А все вместе – шахта, ведущая в подземелье. Если это не удача, тогда что?
Страшно захотелось броситься вниз, ворваться в тайную лабораторию, все узнать, все разведать, но надо было ждать. Ломиться в секретное помещение средь бела дня, рискуя быть замеченной – далеко не лучшая идея. К тому же у нее еще масса дел, надо отсканировать бумаги, что находились в сейфе, да и просто порядок навести, все должно быть так, как было до отъезда директора.
Совсем немного времени прошло, и ничто в кабинете не намекало на то, что там кто-то был. Деньги ровными стопками уложены в сейф, наверху колье в футляре, на нем секретные листы, которые доверил ей директор. «Теперь остается только изобразить бурную трудовую деятельность…»
Несколько коробок личных дел из архива, которыми она обложилась, чтобы создать видимость работы не понадобились. На протяжении всего рабочего дня никто и не подумал зайти, проверить, чем занята новенькая секретарша, да и просто поздороваться никто не решился. Не было посетителей, не было звонков, никого не интересовало, есть на работе директор, нет его, не было до него ни кому дела… даже немного подозрительно.
За окном заметно потемнело. Подменяя освещение естественное, вспыхнули мощные лампы. Свет одной из них влетел в большое окно, отразился от монитора…
Громко, особенно громко в тишине пустого помещения зазвенел телефон. Она вздрогнула от неожиданности, схватила трубку, выдохнула:
– Да.
– Добрый вечер, охрана беспокоит. Вы еще задержитесь?
– Придется, работы много, на завтра нужно… – она замялась, пытаясь придумать, что именно нужно, но продолжения не потребовалось.
– Понятно. Когда будете выходить, позвоните, мы доставим вас домой. Шеф распорядился…
– Спасибо!
Она бросила трубку и заспешила к окну. Закрыла жалюзи. Осмотрелась. Искренне пожалела о том, что оставила оружие дома. Подошла к столу. Взяла сумочку. Достала телефон. Разблокировала. На его экране красовалась надпись «Нет сети».
– Что же это со связью? Несвоевременно как-то, – прошептала она и взялась за клавиатуру компьютера.
Перестук полированных ногтей по клавишам также ничего не дал. Стучи, не стучи, а доступ в интернет как таковой отсутствовал. Пожалуй, это должно было насторожить, но не в тот раз. Нет места осторожности там, где властвует везение. Надо действовать!
Она решительно направилась к двери. Приоткрыла, выглянула в коридор. Прислушалась. Посмотрела в одну сторону, в другую. Никого. Ни намека на присутствие людей, что и неудивительно – рабочий день давно закончился, а пост охраны на нижнем этаже, правда, охранники на то и охранники, чтобы охранять, должны же они хоть изредка проверять все здание. Пожалуй, должны, но пока никого не видно, да и ладно…
Лестница. Она занесла ногу над первой ступенькой и замерла. Прислушалась. Откуда-то снизу долетали голоса. Громкие, эмоциональные. Это не задавило решимость, но заставило вспомнить об осторожности.
Первый этаж. Такая же картина, но голоса гораздо громче, отчетливее. Много их, разный тембр, разные слова, даже язык, кроме того, уже можно было понять их природу. Трансляция. Футбольный матч, ревет толпа болельщиков, похоже, кто-то мяч забил куда надо…
К крикам электронным добавились голоса живые. Два. Возгласы, громкие, дружные, практически в унисон. Радость в них, воодушевление, счастье…
Она отошла от лестницы и осторожно выглянула из-за угла. Так и есть, у входа, за стойкой охраны сидели двое. Они счастливо улыбались и внимательно, практически не мигая, смотрели на экран планшета.
Шансов на то, что ей удастся пройти незамеченной мимо «футболистов» практически не было. Увлеченность увлеченностью, но они ведь не слепые.
Она немного поразмыслила, вспомнила недавнюю экскурсию, память выдала план первого этажа. Медленно кивнула, подтверждая свои мысли. Помещение, которое идеально подходило для ее целей находилось в дальнем конце коридора. Зал для совещаний, большой, просторный, светлый, а главное – угловой. Множество огромных окон, что особенно радовало, ни на одном из них не было решеток.
Толстый ковер заглушил цоканье каблучков. Мимо нее, блеклые, будто нарисованные мелькали двери. Все одинаковые, как под копирку, безликие, ничем не отличающиеся между собой.
Вот и конечная цель. Вход в зал для совещаний. Как и следовало того ожидать, она заперта. Порядок, все-таки предприятие, можно сказать, режимное. Благо замка в привычном понимании не было, как и ключа. Было лишь считывающее устройство и карточки, как та, с именем шефа, что была у нее в руке. Все просто, надо только поднести кусок пластика к замку, намекнуть электронике, что она, мол, не она, а шеф и тут-таки…
Она заметно помрачнела, медленно покачала головой. Все это хорошо, но была одна проблема – пульт охраны. Любое действие, любое срабатывание любого датчика обязательно отобразится на нем, охранники заметят, среагируют, а значит, надо что-то менять. К тому же и это еще не все, в каждом кабинете, в каждом коридоре, на лестнице, везде напичканы камеры. Все пишется, все фиксируется, ладно пока ее не обнаружили, но это ведь цифра, она все помнит! Нет, так ни один уважающий себя шпион не поступает!
– Неправильно все это, неправильно! – пробормотала она и покачала головой. – Никто так не действует, я тоже не буду, начну сначала.
Быстрым шагом, не беспокоясь о том, что ее могут услышать, она взбежала по лестнице. Промчалась по коридору, влетела в свой «предбанник», села в кресло, несколько раз обернулась вместе с ним, радуясь, будто ребенок, пододвинула к себе клавиатуру. Замерла на мгновение. Приготовилась. Тонкие пальчики быстро забегали по клавишам. Повинуясь их бегу на экране сменялись картинки. Были там планы этажей, были сложные схемы электронных приборов, блоки программного кода…
Последнее нажатие, запрос, подтверждение. Она откинулась на спинку, задорно улыбнулась, потянулась, неспешно вращаясь вместе со стулом. Замерла, засмотревшись в свое отражение в зеркале. Подмигнула себе, отраженной, прошептала:
– Вот теперь все правильно. Вперед!
Все это уже было. Радостные крики болельщиков, тысяч тех, которые пришли на стадион и двоих, что смотрели трансляцию за стойкой охраны. Длинный до бесконечности коридор, дверь в конце него. Карточка. Легкий щелчок, подтверждающий то, что система сработала. Проход открыт.
Писк электронного замка несколько умерил пыл. На мгновение ей показалось, что она что-то упустила, что-то не отключила, но нет, дверь так и осталась открытой, а светодиод тревоги над ней не зажегся, значит все нормально.
Длинные ряды стульев – просто небольшой кинотеатр. Стол как кафедра в аудитории, нагромождение каких-то коробок и ящиков за ним, гора какого-то хлама просто на столешнице, похоже, последнее совещание закончилось очень даже давно.
Окно открыто. В лицо пахнуло сырым и прохладным весенним воздухом. Легкий ветерок моментально остудил ее разгоряченные щеки, всколыхнул длинные локоны. Успокоил, добавил уверенности.
Мгновение и она снаружи. На удивление тихо опустилась на землю, осторожно прикрыла окно, отдавая себе отчет в том, что оно все равно откроется. Разглядела под стеной кирпич, опустила его на подоконник.
Порядок. Начало положено. Она внимательно осмотрелась, сориентировалась. С одной стороны все было просто и понятно – квадратное сооружение, являющееся входом в так интересующую ее лабораторию, находилось точно посредине двора. Прямо оно. Мимо не пройдешь, ошибиться невозможно. Все просто и понятно, но беспокоило не это. На так манящий ее объект было нацелено целых восемь мощных ламп, а туман все еще не решился скрыть от любопытных глаз предприятие и все его секреты.
Ярко и неимоверно контрастно бетонный кубик выделялся на густом черном фоне подкрадывающейся ночи. Площадка так хорошо освещена, что шансов пройти незамеченной практически не было. Увидят. Ладно, те, которые охраняли офис, с ними все понятно, футболисты они, а что если найдется охранник, которого не занимает бестолковая беготня по полю за мячом? Вдруг кому-то ближе унылый вид из окна, выходящего на «плац»?
Сомнения были, но вариантов не было. Точнее, был один – надо рисковать. Раз уж она вознамерилась проникнуть в тайну подземного цеха, надо действовать, притом уже сейчас, немедля, вряд ли выпадет еще один такой шанс.
Решилась. Выбрала направление. Кратчайший маршрут, прямиком через ту часть двора, которая казалась чуть менее ярко освещенной, правда, так только казалось. Рывок. Три десятка метров на тонких каблучках вполне сопоставимо с олимпийской дистанцией.
Кроваво-красной молнией она пронеслась по освещенному пространству. Сапожки заскользили по пыльному асфальту, обе руки одновременно уперлись в шершавый бетон квадратного строения. Добежала. Она на месте. Сердце колотилось, отзвуки пульса стучали в висках, но это не давало права на отдых. Она плотнее прижалась к стене, прекрасно понимая, что яркая одежда слишком заметна на фоне унылого искусственного камня.
Быстро перебирая ногами, она заскользила вдоль стены, тщательно ощупывая шершавую поверхность в поисках входа. Получилось. Дверь! Даже взвизгнуть захотелось, иллюстрируя приступ радости, близкой к эйфории. Действительно дверь. Гладкий, покрытый капельками росы прямоугольный лист металла. Чуть заметное в ярком свете прожекторов подмигивание. Красный огонек. Все понятно – замок.
Дважды пикнул динамик электронного устройства. В ответ на приглушенные звуки, громко клацнул механизм замка. Щелчок. Казалось, звук облетел всю территорию предприятия, заглянул в каждый даже самый укромный уголок. Казалось, не осталось ни одного человека в округе, который бы его не расслышал. Казалось, просто казалось…
Лишь только дверь приоткрылась, в одно мгновение, будто не человек, а некая аморфная субстанция, она просочилась внутрь. Дождалась повторного щелчка, звука с которым механизм накрепко ухватил металлический лист. Застыла, наслаждаясь абсолютной тишиной.
Цель близка, разгадка совсем рядом. Она понемногу успокаивалась. Сердцебиение возвращалось к нормальному ритму. Дыхание восстанавливалось. Еще немного и нею овладело приятное чувство, возникло и крепло понимание того, что самое страшное уже позади, обманчивое чувство!
Несколько шагов вперед. В густой темноте каким-то чудом удавалось определять границы доступного пространства. Подсознательно она чувствовала стену правее себя, решетчатую конструкцию впереди и левее. Логика подсказывала, что должен быть и выключатель, вот только где?
Еще один несмелый шаг. Часто подмигивая, будто не решаясь, зажегся свет. Одна за другой несколько ярких вспышек ослепили ее, но лишь на мгновение. Скоро глаза привыкли к резкому изменению освещенности, она увидела то, что и рассчитывала увидеть – маленькое идеально квадратное помещение, большую часть которого занимала лестница, множество ступеней уходящих куда-то вниз. Посредине, эффектно опоясанная лестничными пролетами, та самая решетчатая конструкция – клетка. Вне всякого сомнения – шахта лифта, вот только самой кабинки не видно. То ли остановилась где-то внизу, то ли это всего лишь видимость подъемника.
Быстро обнаружилась раздвижная дверь. Правее нее круглая кнопка, подмигивающая отвратительным красным светом. Вызов лифта? Похоже на то…
Особо не надеясь на чудо, она вдавила пластмассовый диск. Лампа, подсвечивающая пластиковую кнопку, тут-таки погасла. Откуда-то сверху донеслось монотонное рычание механизма. Далее тихий треск, несколько щелчков, кнопка снова зажглась и все затихло.
– Ну и ладно, так сказать, не впервые… – пробормотала она и ступила на лестницу. – К тому же, мне вниз.
Ореол таинственности понемногу рассеивался. Изнутри вся эта сверхсекретная конструкция казалась обычным подъездом обычного многоэтажного дома, правда, по самую крышу вдавленного в землю. В остальном же стандартное жилое строение с неработающим лифтом, разве мало их разбросанно по всей стране?! Казалось, не в бездну погружаешься, а просто спускаешься с верхнего этажа, минуешь пролет за пролетом.
Схожесть подчеркивали двери. На каждом условном этаже их целых четыре штуки. Разные, деревянные они, железные, обитые имитирующим кожу материалом. На некоторых виднелись цифры, наполовину стертые таблички. Все как одна закрыты, не было на них панелей, позволявших ввести код, который она подглядела на секретных чертежах, а еще ни одна из них не реагировала на поднесенную к ней карточку. Странное явление, хотя…
Мрачность мыслей понемногу оттесняла здоровый энтузиазм и пыталась задавить настроение. Становилось по-настоящему тоскливо, к тому же куда-то исчезло предчувствие скорой победы.
Пролет за пролетом оставались позади. Сколько этажей прошла, она уже не знала, сбилась где-то на втором десятке. Сколько этажей осталось, даже и не догадывалась, трудно определить реальную высоту, ведь куда ни взгляни, одна сплошная бесконечность. Не разглядеть ни верхнего этажа, ни нижнего, а от того возникали печальные мысли, приходило понимание того, что надо будет возвращаться, а это наверх, пешком, как тут не расстроиться!
Совершенно неожиданно спуск закончился, она даже чуточку растерялась. Очередной поворот, очередной лестничный пролет уперся в ровный бетонированный пол. Там был коридор, длинный, освещенный лишь красными лампочками дежурного освещения. Тут-таки в лицо пахнуло прохладой, изрядно сдобренной запахами чего-то химического, чего-то лекарственного. Это не могло не порадовать, ясно же – цель совсем близко! Энтузиазм воспрянул духом, с ним вернулось настроение. Она решительно пошла вперед.
Концентрация запаха увеличивалась. Если первое время он был эфемерным, еле различимым, то скоро от него першило в горле и слезились глаза. Если сомнения и были, то они планомерно с каждым шагом отпадали. Это здесь, здесь лаборатория. Она уже близко, надо пройти всего немного и там…
Промелькнула разумная мысль: «А ведь нелишним было бы обезопасить себя, отыскать хоть какую-нибудь марлевую повязку, лучше противогаз. Вот только отступать уже поздно. Сделаю так – пройду столько, сколько смогу, а там будет видно».
Кажущийся поначалу бесконечным коридор уперся в решетку. Толстые прутья, переплетенные между собой, образовывали непреодолимую преграду, непреодолимую для многих, вот только не для нее.
В тусклом свете дежурного освещения она осмотрела решетку. Руки нащупали массивную цепь, которой скрепили решетчатые створки. Концы цепи соединены замком. Навесной замок – разве это проблема!
Она кокетливо провела рукой по волосам. Мгновение и пальцы держали идеальный инструмент опытного взломщика – шпильку. Легкое движение руки и замок со звоном упал на землю, за ним последовала цепь. Скрипнув, решетка поддалась, но за ней оказалась глухая металлическая дверь. Казалось, очередная преграда, а вот и нет. Ведь точно по центру двери весело подмигивал светодиод. Электроника это просто и эффективно.
Поднесенная к замку карточка сделала свое дело. Тихо пикнул механизм, почти беззвучно сработали магниты, втягивая ригели. Полотно отошло от рамы, намекая на то, что проход свободен.
За дверью оказалось просторное помещение, особенно просторное в сравнении с коридором, по которому она шла ранее. Оценить размеры не получалось, мешало слишком слабое освещение, да еще и призрачно-красное. Мрачный с кровавым оттенком свет запутывал, давил на глаза, добавлял жути всему происходящему. Терялись в нем стены, прятался в красноватой мгле потолок. Благо так было недолго.
Она ступила лишь несколько шагов, как сработала автоматика. Вычислила она человека, возможно, идентифицировала, благодаря карточке, включила свет. Один за другим длинные тонкие цилиндры люминесцентных ламп вспыхивали, подмигивали, раздражая, разгорались, успокаивая. Постепенно территория, освещенная ними, увеличивалась. Правда, это не очень помогло, ведь дальний край огромной комнаты терялся далеко впереди, казалось, не было конца длинной, пусть и освещенной комнате-тоннелю.
Непроизвольно она застыла, с подлинно женским любопытством озираясь вокруг. Зрение уже привыкло к чрезмерной яркости люминесцентных ламп, стали видны боковые стены, высокий сводчатый потолок, но не только это…
То, что она видела, удивляло и поражало ее. Просторное помещение, освещенное белым светом, поделено на бесчисленное множество кабинок. Вместо стен – полиэтилен, вместо дверей – застежки молнии.
Кабинки, ровные ряды кабинок, сквозь мутную поверхность пленки просматривалось то, что находилось внутри. Она не смогла удержаться и подошла к условной двери ближайшей то ли палаты, то ли камеры. С опаской коснулась условной стены, расправила ее. Присмотрелась. Увидела металлическую кровать, у изголовья которой виднелся штатив – подставка под капельницу, на ней несколько больших бутылок, от них трубочки. Ниже, на тумбочке, похоже, тоже металлической, подмигивал цветными цифрами яркий экран какого-то электронного устройства. Правда, и это еще не все, на кровати был виден силуэт человека, не хотелось в это верить, но так все и было. Действительно человек, пусть пленка размывала очертания, пусть разглядеть лицо было невозможно, но сомнений не было, это человек, живой человек. Он лежал на кровати, тело совершенно неподвижно, только голова часто дергалась, будто к ней подведено электричество.
С огромным трудом ей удалось заставить себя отойти от прозрачной стены и пройти дальше, вперед, в неизвестность. Медленно, еле-еле передвигая ногами, она шла вдоль бесконечного ряда кабинок. Шла, вглядываясь в устрашающие значки, предупреждающие об опасности, посматривала на подмигивающие насыщенно-красным цветом экраны, закрепленные на «дверях» некоторых из них. Цифры, значки подобные иероглифам. Пусть понять их значение она не могла, но этого и не требовалось – тысячи оттенков красного пугали сами по себе, напоминая о витающей в воздухе опасности.
Пожалуй, впервые за все время, что она занималась столь опасным ремеслом, ей стало по-настоящему страшно. Понять причину того несложно, ведь более всего человека пугает неизвестность. Разве может быть что-нибудь страшнее невидимого убийцы, проникающего через легкие, через кожу. Кто знает, может она уже стала его жертвой, может, она мертва, сама о том не подозревая?
Разрастающийся страх подгонял мысли. Разные, они возникали, вспыхивали не менее ярко, чем цифры на индикаторах, гасли. Надо было что-то менять, что-то предпринимать, но вот что именно? На первый взгляд правильным казалось развернуться и уйти, сбежать, вернуться домой, передать полученную информацию и дожидаться подкрепления, но это только один вариант! Пусть правильный, пусть логичный, но только один.
– Это, конечно, да, но вопрос в другом, а что собственно я разведала? – стараясь придать себе смелости, она заговорила вслух. – Ничего! Подвал да полиэтилен, а где конкретика? Разве может уважающий себя разведчик передать непроверенные данные? Нет! Для начала надо заглянуть в одну из этих кабинок, заставить себя заглянуть…
Индикатор на одной из «дверей» разительно отличался от экранов других подобных устройств. Он светился успокаивающим изумрудно-зеленым светом. Просто светился, будто большой плоский фонарик. Не было на нем страшных красных цифр, да и нестрашных тоже не было. Плюс ко всему собачка застежки, играющая роль замка, была поднята, пленка свободно раскачивалась, будто от сквозняка.
Отбросив слабые сомнения, она решительно направилась к кабинке, откинула одну половину полиэтиленовой створки, заглянула внутрь. Увидела то, что ожидала увидеть – кровать, на ней, укрытое простыней, просматривалось тело. Человек. Да! Спит? Умер? Стараясь не растерять остатки смелости, она подошла ближе, сорвала легкую ткань, медленно попятилась назад. На нее смотрели совершенно пустые глаза. Они глубоко запали в черные глазницы бледного, изнеможенного лица.
Выждав несколько секунд, мнимый покойник медленно мигнул полупрозрачными веками, отбросил простыню, сел, свесил худые, как и все тело, ноги. Потянулся, криво усмехнулся, слыша, как хрустят суставы, принялся шарить ногами под кроватью, будто искал тапочки. Она же продолжала пятиться назад, не зная как воспринимать то, что происходит.
Когда до выхода оставалось не более метра, краем глаза она уловила движение, уловила, но среагировать не успела. Две тени, двое мужчин, облаченных в совершенно черную униформу с лицами, закрытыми клетчатыми платками, вбежали в огражденное полиэтиленом помещение и безо всякой прелюдии схватили ее за руки. Они застыли, как изваяния, держали легко, без особого нажима, но напряженные тела однозначно намекали на то, что они готовы и к более решительным действиям.
Пытаясь вернуть контроль над ситуацией, как минимум ее понимание, она закрыла глаза. Воображение принялось трудиться, один за другим перебирая варианты, предлагая способы, как быстро разметать охранников. Это не представляло особой сложности, невзирая на бытующее мнение, мол, сапоги на шпильке далеко не лучшая обувь для хорошей драки. Как раз наоборот, ведь острый каблук – холодное оружие, да и фактор неожиданности, тоже отбрасывать не стоит…
– Дорогая вы моя, что же вы так поторопились? – послышался громкий спокойный до мрачности мужской голос. – Мы ведь договаривались встретиться в субботу, а сегодня всего лишь четверг!
Отвратительный голос, холодный, унылый, от него веяло чем-то страшным, леденящим, убийственным, чем-то подобным тому, что создавалось и испытывалось в этом подвале. Этот голос она уже слышала – директор, примерно так он говорил в те редкие моменты, когда не пытался выглядеть очаровательным. Да, так он пару раз разговаривал по телефону и теперь вот с ней…
«Каблуком в ногу того, который слева, удар в живот, уклоняюсь от того, что справа, удар в шею, прыжок в сторону толстяка, заламываю ему руку, случись, один из двоих не отключится, директор будет заложником…» – воображение предложило убийственно простой план спасения, как минимум, шанс на таковое.
Стараясь не выдать своих намерений и усыпить бдительность охранников, она расслабила мышцы рук, слегка приподняла веки, скосила взгляд в сторону директора. Первое, что увидела – пистолет в руках толстяка. Серьезное оружие. Гротескно большой ствол смотрел точно на нее и немного подрагивал. Пришлось смириться, пусть с охранниками она бы точно справилась, но обогнать пулю, увы, никому не под силу. Думай, не думай, но в этот раз ее переиграли.
Яркость света постепенно снижалась. Наверняка все так и было задумано: заманить, ослепить, а уже после…
– К чему все это представление? Зачем оружие, громилы! Вы ведь уже проиграли, вам точно не выкрутиться! Вам остается только сдаться! – она решила сменить тактику. – Да, пока я не забыла, спасибо вам огромное за информацию, все в лучшем виде оцифровано и отправлено в центр!
– Хорошая попытка, – он равнодушно пожал плечами, – вот только абсолютно бессмысленная. То, что я вам дал, не стоит и ломаного гроша. Кстати, если бы вы потрудились изучить… да хотя бы основы химии, вы бы сами поняли, как глупо сейчас выглядите. К тому же ничего и никуда вы не отправили, это попросту невозможно – уже два дня как глушатся все сигналы в пределах нашего объекта. Но и это ладно, меня сейчас другие мысли занимают. Любопытство, знаете ли, одолевает, спать не дает, прошлой ночью глаз не сомкнул, все о вас думал! Так и тянет узнать вас поближе. Расскажите, для начала, кто вы и на кого работаете? Это не только меня успокоит, но и вам на пользу пойдет. Поймите, тут все просто – я вас внимательно слушаю, а после решаю, что делать дальше. Не поверите, но возможно я вас даже отпущу. Так что скажете, поговорим?
Он кивнул мрачным охранникам, которые по-прежнему удерживали ее запястья. Они синхронно кивнули в ответ, один перехватил обе ладони девушки, сдавливая, словно тисками, пальцы. Второй достал наручники. Мгновение и металлические браслеты украсили ее женственные руки. Она злобно смерила взглядом одного конвоира, второго, испепеляющим взглядом прожгла директора. Тот стойко выдержал «прожарку», даже засмеялся, правда, слишком уж натянуто. Открыл рот, собираясь что-то сказать, но ему помешали. Зазвенел телефон.
Тихо выругался, быстрым шагом подошел к ближайшей стене, снял трубку древнего аппарата, приложил к уху. Несколько минут в огромном зале царила абсолютная тишина. Она молчала, надеясь уловить хоть частичку разговора, шеф молчал, слушая своего собеседника, охранники молчали, ожидая команды.
Не проронив ни слова, толстяк повесил трубку. Мрачно посмотрел на аппарат, стараясь взглядом передать всю ненависть, которую испытывает к этому полезному изобретению человечества. Достал белый, размером с небольшую простыню, носовой платок, вытер ним лицо. Посмотрел на нее, как на пустое место, несколько раз кивнул своим мыслям, пробормотал, обращаясь к охранникам:
– Разговор придется отложить, – угрюмое выражение лица директора заметно подняло ей настроение. – Заприте ее. Пусть тем временем «худой» с нею поработает. Пусть подготовит, а через пару часов я вернусь. Вот тогда ей придется здорово постараться, чтобы я захотел ее выслушать, не говоря уже о том, чтобы ей поверить!
