Беспризорщина

Пустырь на окраине Москвы. Раннее утро. Вокруг серо и уныло. Рассвет еще не вступил в свои права. Засохшая серая трава и бурьян поодаль запорошены легким инеем. Облетевший кустарник с чудом сохранившимся листком на вершинке чуть покачивает им на ветру. Вдали видны дома и серый бетонный забор. Оттуда несется голос проснувшегося города: гул машин, крик дворников, звон трамваев. Припорошенный легким снежком и покрытый ржавчиной люк в земле в самом центре куста неожиданно приподнялся. Над ним сразу заклубился легкий парок, какой может идти только из теплого помещения. В щель выглянуло чье-то лицо. Внимательно осмотрелось вокруг. Никого не было в этот ранний час на пустыре.

Люк сдвинулся в сторону. Из темного нутра теплотрассы, оперевшись руками в перчатках на чугунные края, ловко выбралась худенькая девчонка лет тринадцати-четырнадцати в мальчишечьей куртке с серыми полосами по рукавам и джинсах с кожаными заплатками на коленях. Одежда была не больно чистая, но без дыр. На ногах стоптанные крепкие сапоги, в руках спортивная сумка и несколько свернутых пластиковых пакетов. Светлые длинные волосы пышно раскинулись по плечам. Их явно не так давно помыли. Симпатичное чистенькое личико с синяком на виске и ссадиной на скуле повернулось во все стороны. Глаза еще раз зорко осмотрели окрестности. Девчонка наклонилась над люком и приглушенно крикнула в темноту:

– Быстро-быстро, пока никто не появился!

На свет божий показалась черноволосая мальчишечья голова с темно-карими глазами и смуглой кожей. Под левым глазом имелся роскошный фингал. Подросток легко вымахнул из люка и тут же наклонился над ним:

– Эй, шкет! Руку давай!

Смуглому было на вид лет шестнадцать. Он был высок и крепок в кости, хотя личико выглядело еще совсем детским. В мужском ватнике не по размеру, подпоясанном истертым кожаным ремнем и спортивных штанах. На ногах мужские теплые сапоги с выдранными замками. Чтоб не спадали, в коже были проделаны дырки, через которые протянуты куски бечевки на манер шнурка.

Пацан легко выдернул из нутра теплотрассы мальчонку лет пяти, худенького и щуплого, одетого в серое зимнее пальто, довольно длинное и подпоясанное по талии женским шелковым платком. Из-под него выглядывали растоптанные сапоги и теплые штаны с начесом. На голове топорщилась меховая вытертая шапка, размера на три больше детской головенки. Воротник был тщательно подвязан серым шерстяным шарфом. Светлые глазенки зорко осмотрелись вокруг. Рука в самодельной варежке поправила шапку, чтоб не сползала на глаза. Черноволосый мальчишка вытащил из кармана ватника спортивную шапку и натянул на непокорные вихры. Потом натянул перчатки. Девчонка торопливо прикрыла люк. Обернулась к мальчишкам:

– Далеко друг от друга не отходим. Леша, ты за Гуней присматривай. Как бы его снова не уволокли. Если что, вечером, как стемнеет, встречаемся вон там…

Указала рукой вправо. Оба пацана кивнули. Все трое торопливо направились в сторону бетонного забора. Девчонка на ходу достала из кармана куртки вязаный серый берет и натянула на голову. Смуглый спросил:

– Лен, может сходим на мусорку у той высотки прямо сейчас? Пока Сливка спит! Они вчера нажрались. Сам видел, как Кузя его тащил к подвалу. – Он забежал вперед и едва не упал, запнувшись за кочку. Темные глаза уставились Ленке в лицо, рот расплылся в улыбке: – Сейчас рано! Рискнем?

Девчонка раздумывала недолго:

– Попробуем! Сегодня Сливка нам не страшен, я кое-что прихватила…

Она достала из кармана куртки цепочку с небольшой гирькой на конце. Покачала немного, а затем спрятала снова в карман. Смуглый улыбнулся ровными зубами. Приподнял ватник и продемонстрировал забитую под пояс брюк ножку от табуретки с металлическим штырьком сверху. Малыш, хлюпнув носом, ухмыльнулся, показав отсутствующие верхние зубы впереди и с трудом вытянул из кармана пальто стальной шипованный кастет на взрослую руку. Старшие переглянулись и тут же отвернулись, расхохотавшись. Просмеявшись, Ленка спросила:

– Сережка, а это у тебя откуда?

Парнишка, страшно картавя, важно ответил:

– У Сливки из кармана забрал, бля! Он всегда его таскал. Пока Леха с ним позавчера по земле катался, я подкрался и стянул. Сливка Леху под себя подмял, раз руку в карман, а там пусто. Тут я его по затылку и бежать…

Смуглый Лешка сразу перестал смеяться и уставился на ребенка:

– Так это ты, шкет, его огрел? Крепко заехал! Он меня почти задушил и вдруг – падает. Чего молчал? Я теперь должник твой.

Гуня махнул рукой, отказываясь от долга. Забив руки под пальто, подтянул штаны и стер светлую капельку, вытекшую из носа. Троица, уже подошедшая к забору, резко развернулась влево и направилась вдоль него, по хорошо протоптанной тропинке. Судя по сплошному снежку, здесь еще никто до них не проходил. Младший мальчик не поспевал за старшими и ему приходилось бежать, но он не жаловался, понимая, что действовать надо быстро. Ленка несколько раз оборачивалась на него, но шаг не сбавляла. Забор закончился и они оказались на широкой улице, с другой стороны которой стояли серые коробки домов. Над ними вдалеке возвышался красивый высотный дом-башня со сверкающими стеклами. Именно туда и направилась троица. Ленка вдруг обошла темноглазого мальчишку и дождалась малыша:

– Гуня, ты туда не ходи, встань на углу, как в прошлый раз и смотри в оба. Кто появится, свистни, потом убегай туда, где был в прошлый раз. Мы придем…

Мальчонка кивнул и провел варежкой под носом. Хлюпнул:

– Ладно!

Минут через пятнадцать они подошли к высотке. Теперь дом казался еще больше, чем издали. Подобрав полы пальто руками, Гуня бегом кинулся к углу башни. Заглянув за угол, махнул рукой – никого. Застыл там, оглядываясь во все стороны. Ленка и Лешка, направились к синим мусорным бачкам, необычайно чистеньким и нарядным. Они были завалены пластиковыми пакетами с мусором. Вокруг не было ни сориночки. Лешка обрадовался:

– Вот это удача! Видно только наполнили.

Последние метры бежали бегом, чуть пригнувшись вперед. Ленка несколько раз оглядывалась на зарешеченное окошко слева. Оба были тут не в первый раз и знали, что там живет злющий дворник. Забежали с другой стороны бачков и тут же выдернули из них несколько пакетов. Торопясь разорвали пластик, вытряхивая содержимое на асфальт. Мусор рассыпался. Несколько бутылок и жестянки от напитков брякнули и оба испуганно оглянулись. Девчонка развернула взятые с собой пакеты и принялась набивать их всевозможной дрянью, которая могла пригодиться. Это были бутылки, жестянки, выброшенная одежда, консервные банки, бумага, засохший хлеб. Иногда попадались остатки печенья в пакетах. Она тут же тщательно завязывала набитые пакеты сверху.

Они копались около часа, вполголоса радостно переговаривались, когда обнаруживали что-то интересное. Неожиданно раздался пронзительный свист. Ленка и Лешка подхватили раздувшуюся от «добычи» сумку с пакетами и кинулись к противоположному выходу из элитного двора. Ленка успела заметить, что Гуни на углу уже нет, а к ним несется, ругаясь и проклиная, дворник с лопатой.

Преодолеть низкий, всего-то в полтора метра заборчик, для подростков оказалось пустяком. Они перекинули пакеты с добычей и вдвоем перетащили сумку с бутылками. Оба одновременно приземлились в ровно подстриженные колючие кустики боярышника. Не обращая внимания на колючки, исцарапавшие им руки, кинулись дальше. Ленка оглянулась: дворник сидел на заборчике и матерился, глядя им вслед. Лопаты в его руках уже не было.

Беспризорники скрылись между домами. Торопливо нырнули в какой-то, оказавшийся распахнутым, подъезд. Их никто не заметил и они поднялись на лифте на последний этаж. Затем преодолели еще один пролет пешком и очутились под самой крышей. Выход на нее, как и во всех московских домах оказался заперт на громадный замок. Вокруг валялось множество жестянок из-под пива и напитков, стеклянные бутылки – целые и разбитые, обрывки газет и грязь с пылью. По всей видимости рука уборщицы сюда не доставала…

Ленка и Лешка прислушались. В доме часто раздавался стук дверей. Лифт, со страшным скрипом и скрежетом, постоянно двигался вверх-вниз. В подъезде было довольно холодно, но во всяком случае значительно теплее, чем на улице. Оба принялись сортировать собранное, раскладывая по разным пакетам. Собрали и то, что валялось на последнем этаже. Бутылки и банки решили сдать в пункте приема поблизости. Банки Лешка лихо сминал каблуком, когда лифт начинал громыхать. Ленка пару секунд полюбовалась на найденную ею светло-зеленую трикотажную кофточку со слегка распустившимся рукавом. Небрежно забила остальные тряпки в пакет, решив рассмотреть их позже. Подхватила ставшую еще тяжелее сумку с бутылками и два пакета. Посмотрела на мальчишку:

– Пошли. Гуня, наверное, заждался и замерз. Надо жратвы купить и похавать…

Кареглазый молча подхватил оставшиеся три пакета и склоняясь под ними, направился за подружкой вниз. Она шла первой, прикусив губу от тяжести набранного…