Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
© Алексей Аимин, 2019
ISBN 978-5-4496-9168-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
От автора
Хотел бы я вернуться в прошлое? Вряд ли.
Мне хватило и того, что я однажды там побывал.
Честно скажу, этой книги могло и не быть.
В смутную и нищенскую пору двух десятилетий о которых пойдет рассказ, у меня не было ни времени, ни возможности донести все это до читателя.
Время было бурливое и возбуждающее. Я щедро делился своим творческим возбуждением с друзьями и сослуживцами. А еще с попутчиками в поездах, стоя в магазинных очередях или за кружкой пива. Народ хвалил и подбадривал:
– Неси в газету.
Но все редактора того времени сразу же от меня отмахивались, видимо, еще помнили варианты зачистки инакомыслящих из недалекого прошлого. Они и мне не раз на это намекали. Я же лишь подсмеивался – не те времена:
Оказалось, что зря. Позже узнал, что именно тогда был записан в «непонятные» и взят на заметку (два сигнала – от секретаря партбюро завода где работал, и от редактора местной газетенки).
Позже эти крамольные по тем временам стихи стали казаться мне устаревшими и уже никому не нужными. Натыкаясь на них все больше убеждался: – устарело и подходит под поговорку:
«После драки кулаками не машут».
И вот однажды заглянул ко мне приятель Юрка Толокнов. Разговор коснулся прошлого. Прослушав мои ранние опусы, он начал гневно выражать возмущение, меряя комнату своими ходулями:
– Твою маму! Нет, нельзя такое держать в столе, это преступление!
Социализм. Свобода выбора
Мои возражения, что мол, время ушло, люди успокоились и стали забывать о пережитых жутких годах, он бесцеремонно отмел словами и выражениями, которые я опущу.
После такого напора я постепенно начал сдаваться:
– Ну и под каким «соусом», я могу сегодня это подать?
Этот аргумент, был мгновенно парирован:
– А так и подай: Привет из прошлого.
Нет, а еще лучше – из прошлого с приветом.
Так что, если у вас возникнут возражения или недовольство, то все претензии, к нему, талантливому прозаику и поэту, патриоту России, ценителю номерных портвейнов с №№15, 33, 72.
Сам он всегда был настроен отрицательно к власти, к бардаку в стране и часто цитировал народ:
Народное творчество простым людям всегда нравилось. Но оно всегда было ориентировано на сиюминутный успех. Я же скал что-то среднее меж народом и классиками нашей литературы – часто окультуривал их монологи и высказывания.
Потом совсем забросил этот жанр. Но очередь до него опять дошла, так как в политике страны начались повторы и многое снова стало попадать в точку.
Перечитав свои стихи и приколы из прошлого, нашел мысли которые могут быть интересны современному читателю. Даже тому, кто не застал эти взбалмошные времена.
Многое из представленного не сможет служить образцом литературного творчества. Но зато вы найдете здесь чувства, которые переживали я и мои современники в то непростое, но интересное время. У читателей моего поколения они вызовут воспоминания с индивидуальным оттенком, ведь главным достоинством предлагаемой подборки – дух времени.
ПРИВЕТ ПЕРВЫЙ ознакомительный
Вроде бы двадцать лет в масштабах истории человечества – ерунда, но для нашего народа 80-90-е годы прошлого века стали поворотными.
Страна стояла на перекрестке. Я тоже там стоял и думал о будущем:
Именно тогда мы окончательно разуверились в идеалах коммунизма. С карты мира исчезла страна с аббревиатурой СССР, и вновь появилась Россия.
Удержать людей с разным менталитетом можно только силой – психологическое рабство оказалось трудно переносимым. Правда, поначалу руководители страны этого никак не могли понять – отсюда жертвы. Слава Богу на сами выступления пришлось только чуть больше октября 1917 года. Но зато гражданской войны в масштабах всей страны не было.
А что касается коммунистических идеалов свободы и равноправия, то это было навязанное зарубежное учение о построении Рая на земле. Рассчитано оно было на недалеких и не шибко образованных людей. И никаких царей и тиранов!
Свержение монархий шло по Европе по присказке:
Английские фунты – французские штыки – русские дураки.
Но, побыв в идеалистах материализма, Россия зашла в тупик. Ей и пришлось хоронить призрак коммунизма, который бродил по Европе и забрел в наши края. Гостил он у нас чуть меньше века, не успев отметить столетний юбилей Союза борьбы за освобождение рабочего класса (в последующих вариантах РКПб, ВКПб и КПСС). Но похороны его оказались довольно дорогими.
Четыре полных поколения прошли по замкнутому кругу, отдав свои силы, талант и жизни на пути к этой светлой мечте. Годы войн, репрессии, унижения и голода. А за два последних десятилетия ХХ века наша страна прошла путь от «застывшей», но одной из ведущих стран мира к быстро развивающейся стране нижайшего пошиба.
Масса людей находилась в прострации. Я тоже не был исключением, с той лишь разницей, что фиксировал на бумаге свои внутренние переживания, метания и мало кого интересующие личные трагедии:
Два шага назад
Чтобы легче войти в освещаемые события, нам придется заглянуть и в шестидесятые-семидесятые, когда формировалось мировоззрение повествователя. Когда страна выходила из послевоенной разрухи, когда в народе укреплялась вера в правильности избранного пути.
Культ «отца всех народов» был развенчан, хрущевская оттепель проскочила мимо но след оставила.
Начали строить хрущевки и сеять кукурузу. Постепенно расселялись коммуналки и люди с общих 15—20 метровых кухонь стали иметь личные 6-метровые в которых порой столовалась в две смены. Так жители разделялись и постепенно становились индивидуальными ячейками.
Промелькнул и исчез анекдот:
К концу 60-х мясо и колбаса из праздничного ассортимента перешла в ежедневный. Но это только в больших городах, куда шныряли за деликатесами и одеждой жители близлежащей округи. Электрички и поезда тогда пахли вкусно.
Последующая стадия осознания действительности проходила под монотонные речи генерального секретаря, которого наш народ, подначивая, благодарил за все:
После весны наступило вновь лето,
солнышко светит по-прежнему.
Партии нашей спасибо за это,
и лично товарищу Брежневу!
Однако постепенно жизнь становилась монотоннее и серее. Светлое будущее по-прежнему отодвигалось на неопределенное время.
Уже в конце 70-х советские прилавки стали блекнуть, и в нашей жизни появилось новое понятие – дефицит.
Мы тогда и знать не знали, что находились в застое, – об этом нас просветили позже.
Социалистическое плановое хозяйство исчерпало себя, плодя никому не нужные, некачественные товары. Но в пересчете на душу населения все выглядело вполне пристойно:
– обувь по три пары на человека,
– каждому мужику – костюм,
– каждой женщине – два платья,
чулочно-носочные изделия по 8 пар на статистическую единицу.
Премии производителям давали за изготовление, а не за реализацию, и о каком качестве или его внешней привлекательности товара могла идти речь?
Доходило до маразма, чтобы исключить затоваривание складских помещений, эту продукцию просто уничтожали.
Но и тогда, в стране делались микроскопические шаги в сторону рынка. В период хронического дефицита, принцип – «ты мне – я тебе» и стал зачатком рыночных отношений: вы нам палку колбасы – мы вам билеты в театр. Но это по мелочи. А аппетиты росли и из первых советских детективов мы уже знали, что и в СССР
есть те кто «Где-то там порой, честно жить не хочет» и делает левые бабки.
Но мы-то были честными, а заодно и бедными и одно другому нисколько не противоречило.
К началу восьмидесятых годов народ уже стал понимать, что его дурят. Отчеты об ошеломляющих успехах социалистического производства никак не совпадали с действительностью. Энтузиазм в народе угасал и призывы:
«Кто в труде впереди, у того орден на груди!» – уже не грели.
Советские люди переходили на другой принцип:
«Если вы считаете, что вы нам платите, то считайте, что мы работаем». Дефицит в магазинах частично восполнялся довеском с производства. Несли все, что подворачивалось – мыло, лампочки, гвозди. Так что внизу особого застоя не было. А вот наверху…
Наверху к нашему руководству неожиданно подкралась подлая старость, с которой кремлевские таблетки, по большому счету не справились. За один 1982 год нас оставили два столпа предыдущей эпохи – подпольный вождь коммунистической идеологии Суслов и фасадное лицо системы – Леонид Ильич Брежнев.
Двоих следующих генсеков мы проскочили быстро. Из всего, что запомнилось при Андропове – облавы в рабочее время в магазинных очередях. Народ тут же распустил слух:
ЦК КПСС уже переименовывают в ЧК КПСС.
Еще запомнилось очень удивившее незначительное снижение цены на водку (с пяти рублей 30 копеек до четырех 70-ти).
Народу это понравилось, и подешевевший продукт назвали мило и душевно – «Андроповка».
Следующий генеральный секретарь Черненко вообще в народной памяти не смог зафиксироваться.
