Межгалактическое брачное агентство «Лютик»

ГЛАВА 1

Луна казалась бледной и мутной, будто недовольной, что ее выгнали на небо в такой холод. В тусклом свете неприлично раннего утра сквозь дымку скверных болотных испарений прорисовывались мутные силуэты могильных плит.

Спрятавшись за склепом, Кэл Вестрит сделал передышку и вынул свой кольт системы БПЗ (беспрерывной подачи лазера). Пальцы немели от холода, пронизывающий ветер с болот, резкий как ведьмино дыхание, забирался под плащ, пробирая до костей.

Кэл мрачно поморщился. Инсперон. Четыре утра. Кладбище!

– Клянусь святым Кубла Ханом, когда я отловлю тебя, Морхед, сверну шею без протокола! – чуть слышно пообещал он себе и выбрался из укрытия.

Медленно ступая по бугорчатым наслоениям сфагнума, издающим при нажатии шипящий звук, инспектор межгалактической полиции из отдела по ловле особо наглых преступников пытался глядеть сквозь туман. Надо было прихватить спектральные очки. Вот только звонок шефа, вынувший его из теплой постели, о том, что Морхед опять был замечен на Инспероне, случился так безобразно рано, что Кэл едва успел сообразить, что произошло, наспех собрался и чуть не забыл кольт. Так что теперь приходилось действовать по обстоятельствам.

Вестрит весь превратился в слух. Все его инстинкты обострились. Глядя сквозь туман, он ждал. Ждал и молил, чтобы новость о появлении Морхеда не оказалась липой.

Внезапно слева между стволами жакаранды промелькнула тень. Кэл прижал кольт к груди и осторожно направился туда, откуда исходило странное шевеление. Секунду спустя из-за дерева показалась огромная голова. Она огляделась, принюхалась, а следом за ней вынырнуло тело. Огромный зеленый великан, сгорбившись, на цыпочках крался к склепу.

Кэл покачал головой. Конечно, Морхед был устрашающе велик, безобразен, как смерть на Мартикане, да еще и не стеснялся расхаживать по улицам в чем мать родила, не считая набедренной повязки, но инспектор до сих пор не мог взять в толк, как его коллеги, пока он наслаждался двухнедельным отпуском на розовых пляжах Нембуса, так и не изловили этого в высшей степени бестолкового монстра?

Тем временем уродец, перебирая передними и задними лапами, взбирался по стене склепа на крышу.

Кэл направил дуло кольта прямо в пятую точку монстра.

– Морхед! – громогласно объявил он. – Живо поднимай клешни вверх, иначе отстрелю тебе задницу!

Монстр обернулся, и его пасть с торчащими, не поместившимися в ней нижними клыками, растянулась в улыбке.

– Начальник! – протянул он. – А ты чё, уже из отпуска вернулся?

– Между прочим, по твоей милости, – кивнул Кэл. – А теперь давай поскорее решим наши дела, я жажду вернуться в постель.

Морхед потряс лысой башкой.

– Как скажешь, начальник. Только для начала поймай меня.

И оторвавшись от стены, монстр одним прыжком оказался на ближайшей могильной плите. Сев на четвереньки, он стал интенсивно раскачивать камень.

Кэл устало вздохнул. Спустя мгновение в Морхеда полилась струя красного сихзондного лазера. Монстр успел вовремя отскочить, и лазер превратил плиту в груду камней. Вестрит поморщился. Дошло до того, что он оскверняет могилы.

В это время чудовище со скоростью, совершенно несвойственной такому неуклюжему гиганту, прыжками углубилось в туман. Кэл выругался и бросился следом. Сфагнум под его ногами шипел и взрывался, издавая омерзительный, смрадный запах. Мутный зеленый силуэт уходил все дальше от кладбища. Хоть Морхед и патологически туп, ноги у него длинные.

– Не поймаешь, не поймаешь! – кричал великан. Его голос то взмывал вверх, то устремлялся вниз вслед за своим хозяином, отчего казалось, что слова разбегаются во все стороны и ищут, где бы спрятаться.

Прицелившись, инспектор пускал в противника лазерные стрелы. Но Морхед, чертов лицедей, бежал зигзагами. Его огромные лапы позволяли ему делать один шаг там, где Вестриту требовалось десять. Еще мгновение и монстр скроется в лесу, а там отыскать его будет не легче, чем в лабиринте.

Прищурившись, Кэл поднял руку вверх и нажал на спусковой крючок. Лазер пробил ветку ближайшего от Морхеда дерева, она со скрежетом оторвалась и через секунду придавила преступника к земле. За его спиной щелкнули неоралические наручники.

Спустя два часа уже в своем кабинете под мирный рокот кофемашины, сложив ноги на стол, Кэл медленно раскачивался в кресле. Кое-что все утро не давало ему покоя. Одна навязчивая мысль, от которой он не мог отделаться. И эта мысль была связана с Дьярви Буллардом, преступником, которого они разыскивают по всей Галактике вот уже семь месяцев кряду.

Он повернулся к окну и отрешенно уставился на синеватый диск Сатурна. Дверь приоткрылась и в его кабинет просунулась голова младшего сержанта Леннокса.

– Морхеда определили, – отчитался юноша. – Но он клянется, что ничего не совершал.

– Так всегда поначалу, – рассеянно ответил Кэл и повернулся к помощнику. – Определите его в камеру часиков на семь. Только в ту камеру, чтобы не случилось, как прошлый раз.

Леннокс покраснел.

– Да ладно, шеф. Я же извинился!

– Дело не в твоих извинениях, приятель, а в том, что ты определил гелеобразное существо в клетку. В итоге преступник просочился сквозь решетку и уполз еще до того, как его успели допросить.

– Согласен. Виноват, – парнишка поморщился.

То были его первые шаги в этой непростой работе, и он ужасно хотел понравиться своему начальнику, которого боготворил. Несколько секунд он озадаченно разглядывал инспектора, и затем хмыкнул.

– Шеф, а вы чаем не о Булларде думаете?

Тот наконец удостоил его осмысленного взгляда и спросил:

– Почему ты так решил?

– У вас всегда такое лицо, когда вы думаете об этом неуловимом фальшивомонетчике.

Парень был прав – Вестрит думал о Булларде, но и еще кое о чем.

– Ну и как? – не унимался помощник. – Где он, по-вашему? Что подсказывает чутье?

– Чутье? – переспросил Кэл.

– Ну да. Ваша профессиональная чуйка.

– Чутье, – повторил инспектор, смакуя это слово.

Он снова повернулся к окну, наблюдая, как над голыми степями Инсперона восходит красное солнце.

Когда же солнце было в зените, Кэл окончательно уверовал, что ему жизненно важно увидеть землянку Джой Уивер!

За пятнадцати световых лет от этого места, в трейлерном парке для звездолетов домашнего типа, на коричневой карликовой планете «Лучистая», Джой Уивер хмуро смотрела на темный дисплей своего новенького галактифона компании «Кони Космонетикс». Ежедневный ритуал по заказу еды вызывал в ее душе меланхолию. Когда полгода назад лунной ночью она тайком пробралась на летающий корабль, припарковавшийся посреди кукурузного поля на ферме ее родителей в Кентукки, Джой казалось, что она была готова ко всему за пределами Земли. И она, в самом деле, довольно легко адаптировалась на необъятных просторах Галактики, и единственное, с чем пока она не могла примириться, – так это с космической пищей.

– Еда на заказ от компании «Венус Астра»! Слушаю вас? – раздался приятный женский голос на том конце межгалактического «провода».

– Эээ… здрасти!

Джой собралась с мыслями, чтобы начать непростой диалог.

– Хотелось бы подробно изучить ваше меню. Может, вы сами что-нибудь порекомендуете?

– О, всенепременно! – пообещал звонкий голос оператора. – Может, блюдо дня? Сегодня это бифштекс из мраморной пятачковой баранины.

Джой поморщилась, представив себе, как выглядит этот зверь.

Первое время она питалась в ресторанчике у дома на сиротской планете, в окрестностях Вестерлунды. Именно там высадили ее новые друзья-гуманоиды, на чей звездолет она бесцеремонно проникла, пока они портили кукурузу ее отца, выводя на поле странной формы фигуры, чтобы поутру поржать, наблюдая из стратосферы, как земляне всем миром будут усердно изучать их рисунки, выдвигая идиотские теории и делая странные выводы. Отличные ребята, типичные инопланетные существа серо-зеленого цвета с продолговатыми головами и большими глазницами, Джой быстро нашла с ними общий язык. Правда, для этого пришлось покинуть пределы Земли. Поначалу их речь напоминала азбуку Морзе, сплошь состоявшую из звуков: длинных и коротких. Но как только их корабль пересек границу термосферы, речь гуманоидов обратилась в человеческую. Хотя, возможно, она осталась прежней, но Джой стала понимать гуманоидов, а они – ее. Почему так произошло, девушка не задумывалась. Точнее, набросала пару-тройку идеек, но проверить их подлинность не представлялось возможным.

Потусив немного с ребятами на тарелке, Джой попросила высадить ее на ближайшей остановке. Так и началась ее бродяжническая жизнь вне планеты Земля.

Возвращаясь к ресторану на сиротской планетке, уверенно можно сказать, что еду там подавали сносную и немного напоминающую земную. Джой вполне устраивало меню этого заведения, пока однажды, перепутав дверь туалета, она угодила в кухню, где лично узрела, как происходит процесс мытья посуды. Оказалось в этом заведении в буквальном смысле слова понимают фразу «вылизывать тарелки языком». На крохотной кухоньке синие существа квадратной формы, очень напоминающие губки для мытья посуды, высунув свои шершавые язычки, оттирали ими чашки до блеска. Эта сцена раз и навсегда отбила у Джой желание посещать межгалактические заведения общепита. С тех пор она могла позволить себе лишь еду в одноразовой посуде.

– Скажите, а нет ли у вас чего-нибудь зеленого?…

– Несомненно! Как вам жареные ножки зеленого пупырчитокрылого зюблика?

Джой закатила глаза и покачала головой. Солнечные лучи, из-за толстого слоя неонового газа окрашивающие небо карликовой планеты в розовый цвет, проникли в комнату сквозь приоткрытые окна, принося с собой ослепительно-яркий свет. Девушке нравился ее маленький комфортабельный звездолет домашнего типа, в котором она проживала последние три месяца. На Земле он бы назывался дом на колесах, и в нем всегда было удобно путешествовать, не покидая любимой комнаты. В космическом пространстве вместо колес домик был оснащен крыльями и кнопкой автопилотирования, а в остальном это был все тот же трейлер с кухней, спальней, удобствами, холодильником и микроволновкой, на котором очень приятно рассекать поля бескрайней Вселенной, делая остановки везде, где были вот такие вот трейлерные парки.

– Понимаете, – Джой постаралась донести до оператора важную информацию, – я не ем мясо. Я веган.

– Правда?! – жизнерадостный голос девушки стал звонче. – Неужели? Я тоже веган! Какая удача, что в таком огромном пространстве я смогла встретить кого-то своей расы. Скажите, а вы давно были на родине? Я так целую вечность там не была…

Джой прикрыла глаза. Терпением она и на Земле особым не обладала, но ежедневные разговоры с операторами доставки еды просто сводили ее с ума.

– А, может, – прерывая эмоциональный диалог оператора, состоящий из ностальгических воспоминаний о родной планете, – вы приготовите что-нибудь на скорую руку из того, что растет на деревьях?

– Ну конечно! Как вам жаркое из перепончатых долгоротиков? Они произрастают на деревьях, на далеких берегах Алькафракаха, к моменту созревания вылупляются из коконов и падают с веток. Наши специалисты собирают их еще совсем молоденькими, мясо маринуется и доставляется нам в специальных контейнерах, потому всегда остается свежим и ароматным.

Джой несколько секунд ошалело смотрела в пространство. Затем ненадолго прикрыла глаза. Кажется, у нее осталось немного шпината в морозилке.

– Ты все еще синяя?

Люк душевой кабины поднялся и в комнату вошел Тимофей. Как всегда, добродушно улыбаясь, в линялой футболке в полоску и объёмных джинсах с вытянутыми коленями. Он вытирал влажные курчавые волосы полотенцем, изо рта торчала зубная щетка. Ее зубная щетка!

– Эй, девушка! Вы меня слышите?… Так какой заказ вы намерены сделать?…

Джой раздраженно нажала на аппарате кнопку сброса. Хорошая вещь этот галактифон, благодаря ему ее родители до сих пор думают, что их дочь сейчас в Новом Орлеане строит карьеру визажиста (каждое воскресенье она говорила с ними по скайпу), но иногда даже он мог быть совершенно бесполезен.

– Что, опять проблемы с доставкой еды? – спросил Тимофей, видя, как досадливо морщится его подруга.

– Каким был твой первый вопрос?

Девушка развернулась на квадратных каблуках своих летних сандалий и промаршировала к холодильнику. Открыв дверцу, она с головой скрылась внутри. Джой иногда надеялась, что, встав поутру, она обнаружит полный холодильник вегетарианских салатиков. Ведь это же космос! Здесь может быть все! Должно быть все!

– Я просто поздоровался, – пояснил Тимофей, наблюдая за стараниями девушки отыскать в их вечно пустом холодильнике хоть что-то съестное на завтрак.

«Ты все еще синяя?» была их совместная шутка, которую парень использовал в качестве приветствия. Дело в том, что на Земле Джой работала косметологом в салоне красоты и часто экспериментировала с цветом собственных волос. Последний оттенок, который она использовала для своих локонов средней длины, был баклажан. Попав в космос, Джой узнала, что краска не смывается даже после шести месяцев. Но больше удивлял другой факт: все (абсолютно все!), независимо от вида, расы и состояния, кто видел Джой впервые, изумленно спрашивали: «У вас синие волосы?». А она-то, глупая, думала, что во Вселенной живут существа с разнообразным цветом волос. Видимо, синий к ним не относился.

Ничего не обнаружив, Джой сердито захлопнула крышку холодильника. Хлопок вызвал реакцию на пробуждение их бортового компьютера.

– Доброе утро, мои друзья с Земли! Ваш бортовой компьютер Глория приветствует вас. Чего желаете? – на стене у потолка загорелась красная лампа, и раздался приятный женский голос.

– Привет, детка, – улыбнулся Тимофей.

– Выключись! – сердито буркнула Джой и стала поправлять невидимые складки на своей белой рубашке в тонкую голубую полоску.

– Да ладно тебе, – заступился парень за компьютер. – Глория пытается быть вежливой.

– От нее никакого толку. Сколько раз я просила ее приготовить нам еду, – пальцы девушки тем временем перешли к складкам на темных бриджах.

– Она не в состоянии это сделать. Все, что может Глория, – пилотировать наш трейлер в открытом космосе, пока ты точишь свои ноготки.

– Мой трейлер, Тима! Ты не заплатил за его аренду ни гроша.

Парень улыбнулся. Он не обиделся на язвительный укол подруги. Именно это Джой и нравилось в нем больше всего, что Тимофей никогда ни на что не обижался.

Ему было двадцать два (моложе Джой на пять лет). Среднего роста, немного полноват, вследствие чего его фигура по форме напоминала квадрат. Он носил очки и имел цыганские, словно смоль, черные кудри. Проживал в России. Тимофей Гречкин, так его звали, когда он жил на Земле. Попав за ее пределы, взял псевдоним Тима Сириус!

Космос был его мечтой с самого детства, он грезил им во сне и наяву. Но в отличие от остальных, таких же очарованных просторами Галактики, решил не идти в космонавты (да его и не брали из-за слабого здоровья), а самому построить звездолёт и на нем бороздить просторы Вселенной. Отчего три года находился под строгим наблюдением психиатра. Днем он смиренно посещал врача, а ночами в гараже отца строил летательный аппарат.

И самое фантастическое, что построил. Более того, звездолет взлетел, и Тимофей дотянул на нем аж до Альфа Центавра. Там он и развалился на части, собрать которые уже не представлялось возможным. Центавриане до сих пор пребывают в легком замешательстве, как такого рода аппарат, который держался на соплях и святом духе, смог покинуть стратосферу? Теперь его останки на этой планете выставлены в музее Идиотизма и Того, Что Делать Не Нужно. А самого Тимофея обязали выплатить кругленькую сумму налога за нелицензионный летательный аппарат.

Но проворный парнишка отыскал в межгалактическом налоговом кодексе статью, в которой черно по белому сообщалось, что «если лицо, обложенное налогом, сбежит и спрячется где-нибудь (например, дома у друга), то налоговые службы не могут иметь к нему никаких претензий». Теперь он официально «прятался» в трейлере Джой.

Иногда, наблюдая за ним, девушка размышляла, каковы были ее шансы встретить Тимофея на Земле? Она была не сильна в математике, особенно с подсчетом десятых и сотых, потому просто была уверена, что очень низкие. А вот вне Земли они довольно быстро нашли друг друга.

– Там за парком я видел аллею плодовых деревьев, – улыбаясь, Тима скрестил руки на груди и навалился спиной на раковину. – Похожи на нашу сливу. Ради тебя я сделаю первый укус, если в течение десяти минут не скопычусь, ты можешь смело собрать фрукты.

Выдержав секунду, Джой взвизгнула и бросилась Тимофею на шею. Тима был отличный друг.

Рене повесила ведро на левое плечо и похлопала правой рукой в серебряной перчатке по нижнему карману своего защитного комбинезона.

И тут их нет! Старший научный сотрудник НИИ КосмоЭкологии имени Аль Мегреца со штаб-квартирой в Дубхе, что в галактике Колесо Телеги, досадливо покачала головой. Как она могла забыть черные нитки?

В последнее время она была слишком рассеянной. Сказывалась изнурительная работа над диссертацией. Рене писала о влиянии Магнетары (нейтронной звезды с очень мощным магнитным полем) на магнитные полосы кредитных карт. И сегодня она как раз должна была начать первые полевые исследования, но ее, как и остальных членов НИИ, выгнали на межгалактический субботник.

Проблема мусора в космосе стояла очень остро, потому чистку стали проводить каждый сезон.

Рене и еще нескольким сотрудникам поручили зашивать черные дыры.

Причиной тому стали испорченные и недалекие космические туристы, бездумно бороздившие межзвездные трассы. Издревле известно, что белые дыры можно использовать, совершая сверхсветовой прыжок, то есть перемещение в пространстве на много миллионов световых лет, а черные дыры – всего лишь гигантские галактические мусорные свалки, ежеминутно извергающие газовые выхлопы смрадного душка. Так вот, ранее упомянутые испорченные и недалекие космические туристы частенько путают белые с черными дырами и вместо сверхскоростного перемещения в пространстве и времени попадают на комические мусорки, где торчат по несколько световых лет, пока кто-нибудь из рейнджеров не освободит их.

В итоге на очередном заседании вселенской комиссии по абсолютно всем делам и проблемам космоса было решено зашивать черные дыры. Чем, собственно говоря, и собиралась заняться Рене, пока поняла, что не взяла сжатепространственные нитки.

Она удрученно вздохнула и проверила наличие кислорода в шлеме. Болтаться в открытом космосе, облаченным лишь в защитный комбинезон, и с баллоном ракетного топлива за плечами, необходимого для перемещения в пространстве, не очень-то приятно. Особенно, когда ты забыл нитки для зашивания черных дыр!

Рене почувствовала какой-то комок в нагрудном кармане, и в ее душе затеплилась надежда. Но, сунув руку, она достала из кармана мятную карамельку.

Снова мрачно вздохнув, она обругала себя за вечную рассеянность и бросила карамельку в черную дыру. И тут она вспомнила: она взяла нитки! Утром, когда раздался звонок, требующий явиться на субботник, Рене спросонья покидала все необходимое в сумку, а сумку прицепила к баллону.

Покачав головой, Рене потянулась к своей сумочке, вынула из нее моток ниток и несколько секунд озадаченно глядела на него. Нитки были белого цвета! Сто очков в пользу ее невнимательности.

Плечи Рене поникли. Но делать нечего. Протянув нитку сквозь игольное ушко, эколог стала проделывать неровные стежки вдоль по отрезку. Закончив работу, Рене склонила голову набок, разглядывая творение собственных рук, рук старшего научного сотрудника, привыкшего видеть космос через монитор своего компьютера, и не державшего в этих руках ничего тяжелее лазерной указки. Безобразная кривая строчка в форме ломаного зигзага пересекала черную дыру поперек.

Рене поморщилась, но долго переживать ей не пришлось. Сигнал внутри ее шлема предупредил, что на их выездном звездолете объявили перерыв на обед.