Copyright © 2024 Giulio Giorgetti
Immortal1® является зарегистрированной торговой маркой.
Все права защищены.
Перевод с итальянского © 2025 Ольга Таровик
Эта книга является чистым вымыслом. Любые совпадения с реальными людьми, местами или событиями полностью случайны и ненамеренны. Элементы повествования, персонажи и ситуации также являются плодом фантазии автора. Автор не несет ответственности за любые ошибочные интерпретации текста или ассоциации с реальностью. Любые отсылки к реальным событиям или людям являются случайными.
Посвящается Кате. Моей музе.
Dedicato a Katya. La mia musa.
День шестьдесят шестой. Беспокойная ночь
Екатерина повернула обратно к вилле в Остии, когда на часах было 23:16. С моря дул приятный свежий ветерок, так отличающийся от холодных сибирских ветров ее детства.
Спецвыпуск о Мемо, который она только что прослушала в наушниках, был явным успехом «Иммортал1» и серьезным поражением скептиков. Екатерина включила расслабляющую музыку Хаусера и занялась растяжкой. Пробежка была длинной, но молодая женщина выглядела как всегда безупречно; облегающий спортивный костюм подчеркивал ее гибкие формы.
Екатерина подошла к невысокой стене у края набережной, продолжая делать упражнения, и потянулась кончиками пальцев к носкам кроссовок. Быстрым жестом вытащив из трещины в стене записку, она незаметно сунула ее к себе в карман. Потом сняла наушники, чтобы слышать шум волн, разбивающихся о берег, и медленно пошла к дому.
Витторио Ридольфи находился в своей личной резиденции вместе с Беатриче. Его жена, по их общему соглашению, оставалась в стороне от политики, поскольку не любила публичности. В садах Пинчо, откуда открывался прекрасный вид на Рим, царило безмятежное спокойствие. Здесь, вдали от напряженной атмосферы Квиринала, они оба несколько воспряли духом.
Витторио не собирался смотреть передачу о Мемо, но Беатриче настояла, и он не смог ей отказать. Его жену терзало беспокойство за Давиде. Она знала, что Валентина с детьми только что покинули его, и эта мысль тяжким грузом лежала у нее на сердце. Хуже того, она каждый день наблюдала, как меняется ее сын, как он становится незнакомцем, совсем не таким человеком, каким она стремилась его воспитать.
Когда спецвыпуск закончился, Витторио и Беатриче молча переглянулись. Было очевидно, что «Иммортал1» прибегла к мощной пропаганде, чтобы защитить свое детище. Реальность представлялась не такой, какой была на самом деле. Когда ее муж стал собираться, чтобы ехать обратно в официальную резиденцию президента, Беатриче горько вздохнула и сказала только:
– Помни, что он все равно остается твоим сыном.
Ее слова, такие простые и такие многозначительные, повисли в воздухе. Оба чувствовали себя подавленно.
Ридольфи спустился к ожидавшему его бронированному автомобилю. Машина двинулась в путь по мокрым от дождя улицам. Президента снедало беспокойство. Ощущение счастья, такое яркое прошлым вечером, рассеялось, и на сердце лег камень. Путь к спасению его сына и Италии виделся длинным и извилистым. Мысли теснились в голове; ответственность за судьбу страны подавляла, а преображение Давиде, ослепленного жаждой власти и манией величия, не сулило ничего хорошего. Ридольфи был опытным политиком, привыкшим уверенно двигаться вперед и лавировать между сложными переплетениями политических сил, но сейчас он был в сильном затруднении. Возможно, для спасения одного придется пожертвовать другим. Он надеялся, что ему не придется делать этот выбор.
Симоне Татини был в своем доме в Понтассьеве. Эхо только что услышанных по телевизору слов до сих пор отдавалось в его голове. Его невероятно раздражала ложь об антропологическом чипе, особенно после того, как он видел, как насмеялись над Клаудио Фуксом. Он знал, что теории Фукса и Хаймора были верны: чип нес с собой тяжелые побочные эффекты, в частности – ослабление мозговой деятельности.
Татини решил выйти прогуляться, чтобы привести мысли в порядок. Жена спросила, куда он собрался, и он ответил:
– Мне надо подумать, пойду освежусь ненадолго.
Надев куртку с эмблемой своей любимой команды «Фиорентина», он вышел и вдохнул холодный влажный воздух. Татини долго гулял по улочкам, пока не дошел до моста Понте Медичео, главного моста города, соединявшего берега реки Сьеве. Луна отражалась в воде, и ее свет играл на волнах, навевая мысли о бессмертии и пределах человеческой дерзости.
Рассматривая окружающий пейзаж, Татини заметил старушку, которая аккуратно и даже с некоторым изяществом кормила уличных кошек. Он слышал мяуканье маленького хромого котенка, слепого на один глаз, пытавшегося прорваться к еде. Женщина растроганно наблюдала, как он трется об ее руку. Потом она, видимо, решила взять котенка себе, потому что подняла его на руки и унесла домой. Теплые стены защитят малыша от холода и подарят ему новую жизнь.
Ученый увидел в ее жесте доброту и надежду, напоминание о хрупкости жизни и важности заботы о других. Эта сцена глубоко его поразила. Он понял, что этика важнее, чем работа над достижением бессмертия.
Татини торопливо вернулся домой и направился прямо на чердак, где стояли коробки с документами. Опрокинув одну из них, он стал яростно копаться в бумагах, отыскивая те, где описывались побочные эффекты антропологического чипа, разработанного им годы назад. Наконец он нашел, что искал: доказательства, которые он собирался предъявить миру.
Вернувшись домой, Екатерина занялась расшифровкой записки, добытой на набережной. Она была от российских спецслужб. Для обычных сообщений обычно использовались интернет-системы, но когда уровень секретности был высокий, СВР предпочитала личную связь. Стена на набережной была пунктом доставки сообщений. Расшифровав записку, Екатерина долго не могла оправиться от потрясения.
Текст гласил: «Мы проанализировали полученные фотографии и выяснили, что люди, занимавшиеся презентацией Мемо в главном офисе «Иммортал1», связаны с сицилийскими преступными группировками, в частности, с «Коза Ностра». Эти же люди закупили около 500 килограммов взрывчатки (тринитротолуола). Кроме того, в последние две недели «Вандар» приобрела около 300 килограммов С-4. Твоя задача – следить за ситуацией и немедленно сообщить, если заметишь любую их дальнейшую активность».
Эти фотографии прислала СВР сама Екатерина. Когда ее исключили из числа организаторов презентации Мемо, она заподозрила неладное и незаметно для службы безопасности «Вандар» нащелкала множество фотографий участников.
Она вернулась к записке. «Что касается самого антропологического чипа, избегай пользоваться им кроме тех случаев, когда это необходимо для поддержания легенды». Текст заканчивался решительным приказом: «Завербовать Алессандро Темпесту. Как можно скорее».
Екатерина была в шоке: СВР требовала завербовать Алессандро, возможно, потому, что видела в нем потенциального союзника против «Иммортал1» и Давиде Ридольфи.
На нее нахлынула волна эмоций. Она была хорошо тренирована, так что обычно ей хватало прочитать текст один раз, чтобы запомнить его наизусть. Но сейчас она перечитала записку несколько раз, прежде чем сжечь ее. Сомнений не было: у нее требовали завербовать Алессандро.
Екатерина встала, порвала записку и бросила ее в горящий камин. Когда пробило полночь, она отправила Алессандро сообщение через российское приложение, которым они пользовались для личного общения: «Я тебя хочу. Сейчас». Это был их с Темпестой шифр, означавший, что им надо встретиться как можно скорее. Они не могли доверять ни системам «Иммортал1», ни американским мессенджерам, поэтому выбрали такой способ. Лучше было встречаться лично, поскольку Алессандро хотел сохранить в секрете разработку искусственного интеллекта ИТАЛ-ИЯ.
Получив сообщение, Темпеста не медлил ни секунды. Он сразу же позвал Доминуса, дремавшего в своей комнате.
– На тот раз машину поведу я, – сказал Темпеста и запрыгнул в машину как был, в спортивном костюме.
Они быстро поехали в Остию в сопровождении охраны. Это не укрылось от Луки Де Фаббриса, который после просмотра передачи о Мемо не находил себе места. Он страстно желал надеть чип, и невозможность сделать это сводила его с ума.
Лука курил, сидя на бортике бассейна, когда услышал рев отъезжающей Феррари Темпесты. Ему пришла мысль: а не зайти ли в кабинет шефа проверить, там ли еще антропологический чип, который ему показывали?
Внутренняя охрана в здании была сведена до минимума, и Лука решил этим воспользоваться. Он поднялся в квартиру Алессандро и услышал голос Роберто, сотрудника службы безопасности, который пел на кухне. Лука понаблюдал за ним из-за двери: тот стоял к нему спиной и готовил себе бутерброд.
Лука тихо открыл дверь, не закрытую на ключ, и просочился в офис Темпесты. Он почувствовал, как у него участился пульс, но, собрав всю свою храбрость, начал рыться в верхнем ящике стола. Ничего. Лука проверил второй ящик, но и там ничего не нашел. Наконец, открыв третий, он обнаружил там коробочку.
– Да, это он!
Ему пришла мысль, что хорошо бы забрать браслет, оставив коробку на месте. Так он и сделал. Спрятав чип в карман, он вернулся к себе. Роберто, занятый приготовлением очередного ночного перекуса, ничего не заметил.
Луке ужасно хотелось сразу же надеть Мемо, но он сделал над собой усилие и удержался от этого. Он понимал, что его брат Риккардо, знающий его лучше других, обязательно заметит даже небольшие перемены в его поведении. Рассудив так и подавив разочарование, Лука решил спрятать чип под кроватью и дождаться подходящего момента, чтобы надеть его, не вызвав подозрений. Адреналин пульсировал у него в висках, когда он вышел из комнаты, уверенный, что этот маленький предмет откроет ему двери в лучшее будущее.
Темпеста приехал на виллу в Остии около 2:00. Увидев Екатерину, он быстро подошел к ней и поцеловал, но она легонько оттолкнула его, уперев ладонь ему в грудь, давая понять, что им надо поговорить. Они сели на диван перед горящим камином.
Екатерина была профессионалом шпионажа, но не хотела врать Темпесте. Их отношения были важнее, гораздо важнее, чем все на свете, включая шпионские игры.
– Алессандро, я получила четкий приказ. СВР требует, чтобы я тебя завербовала, – прямо сказала она и стала с любопытством ждать его реакции.
– Завербовать? Меня? Почему именно меня? Это ты им предложила? – засыпал ее вопросами Темпеста.
– Нет-нет. Это они решили. Очень возможно, что они хотят получить в твоем лице союзника в борьбе против «Иммортал1» и антропологического чипа. Но ничего конкретного я пока не могу тебе сказать.
Алессандро задумался.
– И как это работает?
– Обычно людей вербуют за деньги или за идею. Денег у тебя и так достаточно, так что обсудим второй вариант. Враг твоего врага – твой друг, так у вас говорят, правильно?
Алессандро встал и подошел к камину, задумчиво глядя на огонь. Видя его колебания, Екатерина тоже встала и подошла к нему.
– Наши отношения все усложняются. Я и так лавирую между двумя спецслужбами, только тебя мне и не хватало на работе – пошутила она, пытаясь разрядить обстановку.
Темпеста почувствовал комок в горле, не столько из-за шага, которого от него требовали, сколько из-за Третьего уровня. Он еще не рассказал ей об этой организации. Для него самого это пока было в новинку. Темпеста боялся поставить под удар всю сеть и именно поэтому пока молчал. Но прошло уже два месяца, и теперь его секрет казался почти предательством, ведь они обещали говорить друг другу все.
Он решился. Повернувшись к Екатерине и глядя ей прямо в глаза, он сказал:
– Катя, я должен тебе кое-что рассказать.
– Что? – спросила она с любопытством, улыбнувшись.
Темпеста поразмыслил секунду и сказал:
– Видишь ли, у меня тоже есть секреты. Я тебе пока об этом не говорил, потому что для меня это внове.
Екатерина молча смотрела на него.
– Я тоже состою в одной секретной организации. Она называется «Третий уровень», – выдавил Темпеста.
К его большому удивлению, Екатерина прыгнула на него, обнимая и целуя. Он не понял ее реакцию, поскольку ожидал совершенно другого, и спросил:
– Ты что, не рассердилась?
– Мне это не очень нравится, но я не сержусь. Я знаю, что значит хранить тайны, а ты к тому же не опытный агент. Мы поклялись говорить друг другу правду – понятно, что тебе это было нелегко. Я догадывалась, что ты что-то скрываешь. Сам факт, что мы видимся только изредка, уже указывал на то, что у тебя есть секреты.
Темпеста был потрясен. Он понял, что действительно нашел женщину своей жизни. В этой сложной ситуации Екатерина сразу поставила их отношения выше любых интриг и ни в чем его не винила.
– Я знаю о Третьем уровне, – объяснила она. – То есть слышала о нем. Туда очень тщательно отбирают, поэтому меня не удивляет, что они тебя пригласили. Из того, что я знаю, – они сотрудничают на международном уровне с различными спецслужбами. Это может быть самым простым решением: объединить твою работу в Третьем уровне с работой на СВР. Ты будешь представителем СВР и будешь работать открыто, без всякой секретности.
– Что конкретно ты имеешь в виду? – спросил Алессандро.
Екатерина широко улыбнулась и с удовольствием объяснила:
– СВР хочет остановить «Иммортал1», а это и твоя задача тоже. Ты можешь заниматься этим, не будучи завербованным нами; это будет что-то вроде сотрудничества между спецслужбами. Это все упрощает, потому что у нас не будет секретов от них и мы сможем работать гораздо свободнее. Но пока я сохраню это в тайне и не скажу своим, что ты – член Третьего уровня. Сначала тебе нужно будет поговорить с ними и предложить назначить тебя связным с СВР. – Она немного помолчала, а потом добавила: – В качестве жеста доброй воли, я хочу поделиться с тобой информацией и предупредить кое о чем. Российские спецслужбы отметили, что сицилийская мафия и «Вандар» в последние две недели активно накапливают взрывчатку.
– И зачем бы им это понадобилось? – обеспокоенно спросил Темпеста.
– Этого я не знаю, но они собрали огромное количество, – сказала Екатерина, хмуря брови. – Например, для покушения на Джованни Фальконе в Капачи было использовано 500 килограммов тротила.
Вдруг ей пришла мысль, которая сильно ее обеспокоила. Сердце Екатерины застучало, руки вспотели. Она собралась с духом и призналась:
– Я боюсь за тебя, Алессандро. Давиде на тебе просто помешался. Надо узнать, что у него на уме.
– Как-то не верится, что Давиде дошел до такого. Он выгнал меня из компании и теперь захватывает мир. Разве я представляю для него проблему?
– Просто он тебя знает. Знает, что ты не сдался и что-то задумал. Хотя, возможно, он копит взрывчатку для других целей. Все, что тут можно сказать, – это что появился отличный повод для сотрудничества между нашими организациями. Честного и открытого, – ответила Екатерина.
Темпеста был настроен решительно. Его взгляд был тверд и полон энтузиазма.
– Да, я согласен. Надо понять, что они задумали. Вместе мы будем сильнее. Я сразу же поговорю об этом с членами Третьего уровня.
Он горячо поцеловал девушку, счастливый, что освободился от груза тайны, которая против его воли отдаляла его от Екатерины. У него словно камень с сердца свалился, и он почувствовал себя легким и готовым к новой битве.
Темпеста медленно отодвинулся от нее и посмотрел на часы: было 2:37. Он решил отправить сообщение Витторио Ридольфи и запросить срочную личную встречу.
В Италии была глубокая ночь, когда президент США Этан Майлз вышел на помост. У него был довольный и уверенный вид человека, несущего ответственность за свои решения. Ему было 65 лет, и его высокая фигура прямо-таки излучала желание оставить след в истории.
Майлз был выходцем из отрасли инновационных технологий и представлял страну, желающую отвоевать сильную позицию на мировой арене.
– У меня для вас сюрприз, – начал он, прогуливаясь взад и вперед по большому помосту, украшенному звездно-полосатыми флагами. – Уверен, что вы уже знаете, что я имею в виду… – он сделал драматическую паузу, подогревая интерес публики. – Скоро мы вернемся на первое место в мире и станем еще могущественнее, чем раньше. И не только! Мы поведем человечество в такое будущее, которое еще вчера казалось фантастикой. А сегодня, благодаря новым технологиям и под моим руководством, мы готовы снова встать в авангарде! – Майлз решительным жестом поднял рукав рубашки и показал браслет Мемо. – «Иммортал1», американская компания, разработала устройство будущего. И я – один из первых, кто его носит. Могу сказать вам, что чувствую себя на сорок лет моложе. Мой ум стал острее, мое тело – сильнее. Вот на что способна наша страна!
Президент сделал жест скрещенной руки, уже ставший символом новой эры, и в зале раздался рев энтузиазма. Гремели аплодисменты и радостные возгласы. Американская публика была в полном восторге.