Авернское озеро

Глава 3

«Все прошло как по маслу» – эта фраза из уст мрачного телохранителя прозвучала как пароль.

Но Денис Зимин оказался не так предсказуем. Его мачеха сулила положение принцессы, и Соня настроилась на обкатанную временем программу: обед в ресторане, а то и ужин, шампанское на природе, долгое прощание на заднем сиденье машины, которая уже к следующему вечеру сменилась бы просторным гостиничным номером…

Денис одним махом уничтожил нарисованный Соней лубок. Когда они втроем поднялись с пляжа к набережной, он заговорщицки хлопнул своего телохранителя по плечу:

– Слушай, давай съездим… Ну ты знаешь куда, – и повернувшись к Соне, добавил: – Я хочу, чтобы ты все обо мне знала.

– Зачем? – вырвалось у нее.

– Я хочу, чтобы ты мне доверяла.

– Ты часто повторяешь: я хочу.

– А я и делаю, что хочу. Ты поедешь со мной? Это недалеко.

– А не опасно? – на всякий случай спросила Соня, хотя знала, что на этот вопрос всегда отвечают отрицательно.

Денис через плечо удивленно глянул на приятеля, и оба снисходительно засмеялись.

– Не опасно, – заверил телохранитель. – Это я тебе говорю как профессионал.

– А ты профессионал?

– Я занимаюсь этим десятый год.

– Ладно. – У нее было как-то неспокойно на душе. – Вы умеете уговаривать.

С легким смешком Андрей заметил:

– Да мы не особенно и старались.

Подходя к голубого цвета «Вольво», Соня с удовольствием представила, как сейчас охранник засуетится, бросится открывать перед хозяином дверцу, и спесь разом слетит с его невозмутимой физиономии. Но ничего подобного не произошло. Он уселся за руль, перегнувшись, поднял сзади защелку и больше не двинулся с места. Денис сам открыл дверцу и пристукнул босыми пятками, сделав галантный жест:

– Прошу!

Соня с удовольствием нырнула в уютную прохладу. Когда машина мягко тронулась, ей захотелось откинуть голову, закрыть глаза и погрузиться в состояние блаженного покоя…

Покачивая головой в такт какой-то мелодии, звучавшей в его голове, Денис мельком улыбнулся ей и перевел взгляд за окно. Его крупные пальцы теребили отвороты шортов, и Соня с недоверием подумала: «Стесняется он, что ли? Быть не может… С его-то опытом романтических похождений?»

Уловив, что на него смотрят, Денис нехотя повернул голову, чуть склонив ее к плечу, и в его лице проступило что-то умоляющее, отчего Соня едва удержалась, чтобы не погладить загорелую, слегка впалую щеку.

– Куда же мы едем? – сердито встряхнувшись, спросила она.

– Не бойся, я не страшнее прыжка с парашютом. Завидую, мне всегда хотелось полетать…

– Я не летала. Я падала вниз.

– Но ведь при этом возникало ощущение полета? Пусть и вниз. А может, мне еще не поздно записаться в секцию парашютистов?

– И не думай! – отрезал Андрей, взглянув на них через зеркало. – Твой папаша снимет головы нам обоим.

Денис выпучил глаза и надул щеки так, что на коже выступили детские тонкие прожилки. С шумом выпустив воздух, он пожаловался:

– И вот так во всем. Ни черта нельзя!

– Кое-что тебе можно, – напомнила Соня. – Не работать по-настоящему, не трястись над каждой копейкой…

Денис сделал нетерпеливый жест:

– Не надо напоминать, какой я бездельник! Я и без того постоянно помню об этом.

– Ты не бездельник, – возразил Андрей, – просто твое главное дело никем не оплачивается.

Соня заинтересовалась:

– Какое дело?

Денис загадочно пообещал:

– Сейчас увидишь…

Измученный жарой и пылью центр города остался позади. Они свернули в район, в просторечье именуемый «Шанхаем». Он был старым и низкорослым, как бредущий к концу жизни китаец. Среди одноэтажных домиков с серыми крышами и унылой череды бараков «Вольво» проплывала диковинной блестящей рыбой. Возле одного из домишек без ставень, но с высоким крыльцом, выкрашенным в дикий фиолетовый цвет, машина остановилась и удивленно замолчала. Быстро взглянув на Соню, Денис смущенно произнес:

– Вот мы и приехали. Ты не боишься запылить туфли?

– Не такая уж я и неженка! Пошли, не беспокойся.

Он ловко выскочил из машины и подал ей руку. Ладонь у него была широкой и мягкой. Соня содрогнулась, явственно ощутив, как она прижимается к ее животу. «Я перегрелась! – возмутилась она про себя. – Мерещится черт знает что!»

– Пойдем, – сказал он, не выпуская ее руки. – Только ничего не бойся.

– А что здесь? Притон наркоманов?

Но Денис лишь покачал головой и снова загадочно улыбнулся. Он завел ее в маленький палисадник, за которым оказалась большая огороженная площадка, в разных углах которой виднелись самодельные спортивные снаряды – бревна, наклонные лестницы, барьеры.

– Это клуб собаководства? – догадалась Соня.

– Не совсем. Это приют. Что ты так смотришь? Приют для бездомных животных. Мои родители о нем не знают, смотри не проговорись! Мы его создали вместе с… Кое с кем. Сейчас я тебя познакомлю. В основном все сделала она, потому что у нее вообще все лучше получается. Она очень талантливый человек, ты потом в этом убедишься. И вообще, и дом этот ее, и все постройки. Ее Анной зовут. Аннушка. Мы с детства дружим, я ведь раньше здесь жил, неподалеку. У нас обоих овчарки были, мы их вместе на поле тренировали. Вон там. – Он обернулся и, прикрыв глаза рукой от солнца, указал на уходящий в бесконечность просвет между соседними домами. – Только Аннушкина собака была поопытнее, да и сама она тоже… А мы с моим псом оба еще были щенками. Я за Аннушкой ходил раскрыв рот. Она от всех отличалась, даже поступать собиралась не куда-нибудь, а в Литинститут. Она ведь стихи пишет. Я ни минуты не сомневался, что она поступит.

– И поступила?

– Нет. – Денис нахмурился и сразу стал старше. – Но я об этом не знал. Мы уже переехали, я ее несколько лет не видел. А с год назад она зашла в мой магазин, и я случайно там оказался.

– Она водит машину? – с уважением спросила Соня. Ей нравились самостоятельные, сильные женщины.

Он сдержанно кивнул.

– Водит. Только не свою. Она работает водителем такси.

– Кем?!

– Тише! – Денис испуганно огляделся. – Она ведь где-то здесь.

– Она в сарае, – раздался низкий надтреснутый голос.

То, как выглядела подруга Дениса Зимина, разрушало все заготовленные представления о нем. К ним вышла далеко не юная, низкорослая, рано раздавшаяся женщина с круглым простоватым лицом. Громко шмыгнув носом, Аннушка поправила заляпанные очки, и от ее одежды терпко пахнуло.

«Надеюсь, она не станет протягивать мне руку», – с опаской подумала Соня и на всякий случай незаметно отступила за спину Дениса.

Но Аннушка только кивнула – не слишком приветливо, как показалось Соне, – и заговорила с Денисом о каком-то Карате, у которого третий день был понос.

– Ему надо поголодать, – озабоченно настаивал Денис, не давая ей договорить. – Зачем ты опять дала ему каши? Я уже договорился с одной дамочкой, она собиралась завтра за ним приехать…

– Хорош он будет после голодовки! – не соглашалась Анна. – Тощего точно никто не возьмет.

– Лучше тощий, чем больной. Вон, смотри, – дернул он Соню. – Ему, чтобы отощать, надо минимум месяц не есть.

Из соседней секции длинного сарая не спеша вышел полосатый кот и, переваливаясь, как одышливый старик, направился к кустам. В кончике темного хвоста билось раздражение.

– Ну-ка, ну-ка! – загорелся Денис. – Пошли же, посмотрим, что у него там.

Он потащил Соню за собой следом, и они втроем, вытянув шеи, стали наблюдать за испражнениями кота, присевшего под низкими запылившимися ветвями. Его желтые глаза затуманились.

– С каким презрением он на нас смотрит! – сказала Соня.

– Нет, – возразил Денис, – это от наслаждения.

Когда кот отступил, несколько раз лениво скребанув сухую землю, Денис стремительно склонился над маленькой кучкой и, завопив: «Ура!», подпрыгнул. Кот шарахнулся в сторону и поспешно забрался на дерево. Ненадежная ветка опасливо приняла его увесистое тело. Свесившийся хвост словно вычерчивал в воздухе ругательства.

Денис нетерпеливо потянул ее за руку.

– Пойдем, я покажу тебе своих лучших друзей.

Его лучшие друзья жили в другом сарае. Внутри оказалось прохладнее, чем во дворе, потому собаки здесь и прятались. Едва Денис приоткрыл дверь, как они разом вскочили и, отталкивая друг друга, с визгом бросились к нему.

– Не бойся! – успел крикнуть он Соне, со смехом отбиваясь.

Прижавшись к стене, она с изумлением разглядывала собак сквозь мутную пелену опускающегося пуха и пыли. Сделать это было довольно сложно, потому что собаки без конца перескакивали друг через друга и подпрыгивали, норовя лизнуть Дениса в лицо. Худой черный доберман с воплями бился об пол в припадке счастья.

– На моей могиле напишут: «Любимец женщин и собак!»

– Меня они так никогда не встречают. – Аннушка неслышно остановилась позади Сони. – Но их можно понять, Дэнька и сам любит их больше… А я почему-то все время помню, как собаки разделались с Актеоном.

«Черт бы тебя побрал! – рассердилась Соня. – Откуда мне знать, кто такой этот Актеон?!»

– Чем же он вам помогает?

– А он не помогает мне. Мы все делаем поровну – чистим сараи, достаем корм животным, моем их, лечим. Дэнька еще и хозяев им подыскивает. Вы слышали, что на Западе стало модно держать в богатых домах дворняжек? Денис пытается внедрить эту моду у нас.

– И получается?

– С переменным успехом. Иной раз и за месяц никого не пристроишь… Особенно с собаками трудно. Кошку он отмоет хорошенько, бантик повяжет и дарит какой-нибудь девушке.

– И они берут?

– Да разве ж ему можно отказать? – удивилась Аннушка. – Он уже десятка три пристроил.

Соня слегка присвистнула:

– Силен!

– А, – спохватилась Анна, – вы, наверное, не то подумали. Это чаще всего совершенно незнакомые девушки.

– Да вы не беспокойтесь. – Соня хотела было по привычке успокаивающе коснуться ее руки, но передумала. – Я Денису тоже совершенно посторонний человек. Даже не знаю, зачем он притащил меня сюда. Попытается кота всучить?

Темное широкое лицо Аннушки повернулось так медленно, будто с трудом отворилась старая дубовая дверь. В усталом взгляде было столько молчаливого понимания, что Соня вдруг почувствовала себя пациентом, пришедшим на прием к опытному врачу.

– Он еще никого сюда не приводил, – задумчиво сказала Анна. – Кроме Андрея, конечно. Да и он редко заглядывает.

Кое-как отбившись от собак, Денис проворно выскочил наружу, сквозь пелену пыли сверкнув шаловливой улыбкой. Вся стая с восторженным лаем рванулась за ним следом.

– Пойдемте, – позвала Анна. – Здесь пахнет псиной.

«Не то слово, – незаметно поморщилась Соня. – Как тут вообще можно долго находиться? Странный парень, очень странный…»

Когда она выбралась из полутемного сарая, Денис уже валялся на траве, лениво отпихивая то одну, то другую собаку. Устремив на Соню шальной взгляд, он беззаботно сказал:

– Когда отец все же выгонит меня из дома, я поселюсь с ними в этом сарае.

Не желая подыгрывать, Соня строго напомнила:

– Цивилизованные люди не живут вместе с животными.

– Слышишь, Аннушка? Оказывается, я – нецивилизованный человек. В общем-то, я и раньше это подозревал.

– Тебя действительно так тянет к собакам или ты меня разыгрываешь?

Он наконец поднялся и серьезно сказал:

– Только с животными человек и показывает свое истинное лицо. Перед ними ему не надо казаться ни умнее, ни тоньше, чем он есть на самом деле. Собака или любит тебя, или ненавидит. Ее невозможно обмануть, как невозможно и вынудить полюбить. Но можно заставить бояться себя.

– Тебя они, похоже, не боятся.

– И слава богу!

– А почему ты решил, что отец может тебя выгнать? – осторожно спросила Соня.

Денис поцеловал добермана в лоб и, выразительно проведя ладонями по майке, оттянул концы шортов:

– Посмотри на меня. Разве я похож на сына банкира?

– Да не очень…

– Вот и он так считает. Я знаю, что в глубине души он меня стыдится, потому и заботится, как о слабоумном. «Отдыхай, сынок! Гуляй, пока я жив, еще наработаешься…» – пробасил он. – Правда, в последнее время ему вдруг приспичило мной гордиться. А нечем…

– А если б он узнал, как ты возишься со всеми этими животными?

– …то приехал бы на своем «Мерседесе» и лично перестрелял всех к чертовой матери! – подхватила Аннушка. – Нет уж, лучше не рисковать. Он до сих пор Дэньке простить не может, что тот не выучился на экономиста. Все, что хоть как-то связано с зоологией, доводит его прямо до бешенства! Дэнька поэтому и домой-то никого из собак взять не может.

– У, пора идти! – воскликнул Денис, поглядев на часы. – Аннушка, ты сегодня без меня справишься?

Он ласково поправил ее тусклые растрепанные волосы. То, как выглядела женщина, похоже, не могло заставить его вести себя с ней по-другому. «Я всегда делаю, что хочу», – вспомнилось Соне, и она попыталась угадать, чего же это капризное дитя захочет дальше?