Красный, жестокий, оранжевый

© Юрьева В. 2017

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017

* * *

Пролог

Это был самый большой провал в жизни Эндерса Линна – медиума, которого принял придирчивый Лас-Вегас. В один день жизнь казалась идеальной, а на следующий все покатилось к чертям. Особенно иронично это было для того, кто, по собственному утверждению, умел пробивать окна между реальностями.

Время не позволяло сейчас рассуждать, где именно он допустил роковую ошибку. Эндерсу нужно было спастись, а он все еще не знал, как сделать это. Сердце колотилось в груди, легкие горели, и он задыхался. Отчасти такое состояние можно было объяснить быстрым бегом, непривычным ему, – но лишь отчасти.

Он никогда не был в подобном месте. Несмотря на свою профессиональную репутацию, медиум Эндерс Линн оставался циником и прагматиком. Он руководствовался сугубо материальными ценностями, а все, что нельзя потрогать, считал придуманными аргументами.

Теперь же все было иначе. Это здание, оно… оно обладало собственной душой. Или духом? Как храм или как ловушка, в которой умерло слишком много человек, чтобы она осталась без души.

Такие мысли сами лезли в голову, пока он поднимался все выше и выше по лестнице. За спиной он слышал торопливые шаги преследователей и их крики.

– Стой!

– Черт, если не остановишься, я выстрелю!

– Тебе некуда бежать!

Насчет выстрелов – это блеф, конечно. Если бы они были готовы стрелять, они бы уже сделали это. А так… Они, должно быть, не хотят испортить кровью дорогие ковры. Или, может, еще не разобрались, насколько он опасен, не определились, что делать с ним.

А вот фраза о том, что ему некуда бежать, была вполне правдивой. Эндерс и сам понимал, что оказался на пути, ведущем в никуда. Проклятая лестница! Такая широкая, и все на виду; а второй здесь нет. Либо лифты, либо эта лестница, все.

Ему казалось, что само здание заглатывает его, лишая возможности спастись. Он гнал от себя такие страхи, потому что они отнимали у него остатки сил.

Однако при всей безнадежности своего положения, притом что здание казалось живым существом, с удовольствием бросившимся на добычу, Эндерс надеялся выжить и уйти отсюда.

Можно попробовать сдаться им и уповать на то, что они вызовут полицию, но и этот вариант его не привлекал. Он ведь себе дорогу с одного континента на другой проложил, он не просто жертва для них, он многое может.

Его единственным преимуществом было то, что преследователи отстали. В самом начале они не сразу заметили, куда он побежал, и теперь между ними сохранялось расстояние примерно в этаж. Иногда они его видели, но для этого им приходилось приближаться к перилам и, соответственно, терять время. Эндерсу требовалось улучить момент, когда он будет вне поля их зрения, и спрятаться.

Безумная идея – но что еще поможет в безумной ситуации?

До крыши оставался буквально один этаж, когда он свернул в сторону. Двери пока не были закрыты, система магнитных замков не работала, поэтому он с легкостью попал внутрь.

Даже в том состоянии, до какого его довели, Эндерс не мог не отметить роскошь помещения, в котором он оказался. Но ведь и все здание такое: дорогое и стильное, однако при этом наполненное такой злобой, что медиум просто задыхался в нем.

Мест, где можно спрятаться, здесь хватало, однако все они были примитивны и предсказуемы. Когда его преследователи зайдут сюда – а они зайдут, они не идиоты, – они подумают о том же, о чем и он.

Эндерс пересек просторный зал и уже вышел на лоджию, когда дверь открылась. Вошли двое, не все – остальные продолжили подниматься. Они не были уверены, что он здесь.

– Эй! – позвал один из вошедших. Сомнение в его голосе было очевидным. – Ты можешь выходить! Мы ведь только поговорить хотим!

– Ты кто вообще такой? – добавил его спутник.

Они не притворялись, они его действительно не знали. Их руководитель – другое дело. Эндерс понятия не имел, что известно этому человеку, и проверять не хотел. Поэтому он продолжил движение и открыл одно из окон.

Перед ним мягко искрился золотыми огнями большой город. Он расползался до самого горизонта, и все равно после Вегаса с его неоновым сиянием эта пелена фонарей казалась такой же скромной, как ромашковое поле после королевских ботанических садов.

Высота, открывшаяся Эндерсу, захватывала дух. Темнота усиливала эффект, и казалось, будто он стоит над бездонной пропастью. На секунду он даже захотел отказаться от своего замысла, развернуться и добровольно сдаться им.

Но только на секунду. Потом гордость взяла свое. Это ведь почти оскорбление всему, чего он добился за столько лет! Когда его пугала опасность?

Его нынешний план был наглым и отчаянным. Уходя сюда, он прикрыл дверь в лоджию, и если они не пойдут за ним, все может получиться.

Ему требовалось зависнуть над бездной ночного города. Так преследователи смогут увидеть его, только если подойдут вплотную, а иначе им помешают темнота, растения, шторы… да много что помешает. Он же собирался немного повисеть так, дождаться, пока хлопнет главная дверь, оповещая об их уходе. После этого он мог бы добраться до служебного помещения и отсидеться там или даже воспользоваться одним из лифтов, вариантов несколько, есть из чего выбрать.

Но сейчас нужно просто продержаться. Эндерс был не в той форме, что лет пять назад, тренировки он забросил, однако был уверен, что ему хватит сил. С внешней стороны лоджии, за стеклом, должны быть желобки, в которые он сможет упереться ногами, уменьшая нагрузку на руки, и так повисеть минут пять-десять, пока они не уйдут из номера. Это же несложно!

Ему все равно было страшно, да и вряд ли нашелся бы человек, способный выполнить такой трюк хладнокровно. Это не шоу, здесь нет подстраховки и гарантий. Но Эндерс должен был сделать это, он должен был уйти отсюда непойманным, чтобы рассказать городу, какая угроза таится внутри его границ. Этот долг у Эндерса был не только перед собой, но и перед теми, другими…

Начало прошло хорошо. Погода словно намеренно помогала ему: утих ветер, и ночь баловала непривычным для сентября теплом. Но Эндерс все равно не расслаблялся. Он перебрался через перила, крепко ухватился за них руками и стал искать ногами точку опоры. Секундой позже скрипнула дверь, ведущая на лоджию, и он замер, опасаясь даже дышать.

Свет не включили, а значит, шанс еще есть.

– Нету его здесь! Но окно открыто. Думаешь, он мог прыгнуть?

– Шутишь? С семнадцатого этажа? Нет, это уборщица открыла, они так часто делают. Пока систему кондиционирования не наладят, по-другому не проветришь! Валим отсюда, он добежал до пентхауса, однозначно.

Дверь закрылась. Эндерс вздохнул с облегчением: все прошло лучше, чем он ожидал. Сейчас совсем чуть-чуть подождать, подтянуться и…

Что-то коснулось его руки. Прикосновение было легким, но реальным, и в своем нынешнем состоянии Эндерс почувствовал его особенно остро. Оно было шершавым, сухим и однозначно не человеческим.

Он знал, что отпускать перила нельзя. Потому что темнота ожидала его внизу, как голодное чудовище. Но Эндерс ничего не мог с собой поделать: подсознательное отвращение к тому, кто коснулся его, было намного сильнее гласа рассудка. Пальцы разжались до того, как он успел сообразить, что делает, и он сорвался, полетел к золотым огням чужого города.

Его падение отражалось в непроницаемо черных глазах.

Глава 1

– Это правда, что ради участия в проекте вы уволились с работы?

Вопрос был задан исключительно из вежливости. Алексей Тронов, психолог с мировым именем, автор многочисленных научных работ и организатор проекта, наверняка все знал. Если он хотел проследить за своими бывшими подопечными, об увольнении ему бы сообщили в первую очередь. Но вопрос позволял сохранить хотя бы видимость невмешательства в ее жизнь.

Алиса не была ни обижена, ни оскорблена. Она ни на секунду не забывала, что Тронов – не друг ей, а в некотором смысле наниматель. У них были исключительно деловые отношения, и она не собиралась добиваться его симпатии любой ценой.

– Да, все верно.

– Вы настроены решительно. Вам не жаль?

– Нет. У меня не было других вариантов – я израсходовала весь отпуск еще на первом этапе проекта, никто бы не отпустил меня в разгар учебного года. Мне нужно было выбрать: или работа, или участие в проекте. Это было несложно.

Она не врала. Алиса действительно не была привязана к этой работе.

Она никогда не мечтала стать преподавательницей в вузе. Однако на предыдущей работе она допустила серьезную ошибку, пусть и ненамеренно, и была вынуждена позабыть о карьере переводчика. Преподавание давало ей заработок, радовало общением со студентами, но угнетало обилием бюрократических требований.

Да и денег оно приносило немного. На жизнь Алисе хватало, она не стремилась к роскоши, а собственная квартира избавляла от многих расходов. Вот только накопить на нечто серьезное у нее не получалось, только не с таким уровнем доходов.

Между тем у нее была цель, за которую требовалось заплатить, и заплатить немало. Алиса подозревала, что ее сводный брат виновен в гибели их матери. Вот только голословные обвинения ни к чему бы не привели, все, кроме нее, верили, что произошел несчастный случай. Девушке нужен был детектив, способный собрать необходимые доказательства, и грамотный адвокат. Услуги таких специалистов стоили слишком дорого для простой преподавательницы.

Тронов со своим проектом открывал перед ней совершенно иные возможности.

– Это очень смелый шаг, – заметил психолог.

– Называйте вещи своими именами: безумный, – усмехнулась Алиса.

– Я не склонен к такой категоричности.

– Тогда вы в меньшинстве. Но знаете что? Если бы хотя бы часть меня не была безумной, я бы не согласилась участвовать в вашем проекте.

– Справедливо.

Они оба понимали, что осторожный и здравомыслящий человек не подписался бы на такое. Участие в проекте Тронова требовало львиной доли азарта.

Когда Алиса случайно обнаружила в Интернете психологический тест, обещающий высокий заработок, она не слишком обрадовалась. На сайте говорилось, что тест – это замена собеседованию. Тем, кто пройдет его успешно, будет предложена необычная и очень хорошо оплачиваемая работа.

Так ведь такими объявлениями Интернет полнится! Они обещают золотые горы за три «клика» на форумах в день. Как правило, это или пустышки, или чьи-то аферы. Алиса была слишком практична, чтобы купиться на такое, в бесплатный сыр она не верила никогда.

Однако тест девушка все-таки прошла. Он был интересным, увлекательным, а она все равно скучала в перерыве между парами. Алиса решила все задания и забыла об этом до момента, когда ей позвонили и пригласили на собеседование.

Имя Алексея Тронова заставило ее воспринять предложение всерьез. Алиса решила проверить, действительно ли знаменитый психолог связан с этим, и отправилась на встречу. С ней беседовал Тронов, лично, – большего доказательства и не придумаешь. К тому же денег от нее не требовали, первый тревожный звоночек афер и финансовых пирамид не прозвенел. Тронов просто рассказал ей о том, что планирует организовать.

Это был достаточно смелый проект, направленный на выявление детективных способностей. Семи добровольцам, отобранным с помощью компьютерного теста, предлагалось расследовать выбранное для них дело. Победителя, первым назвавшего имя виновного и мотив преступления, ждал приз – пятьдесят тысяч долларов.

Проект был оформлен официально, и это вдохновило Алису, она решила испытать свои силы. Голос разума она успокаивала тем, что ничего страшного здесь не будет. Они же не полицейские, а обычные люди; Тронов не станет подвергать их настоящей опасности.

А вышло все иначе. Тронов и сам не подозревал, во что их втягивает, он пребывал в полной уверенности, что подобрал легкое дело – для начала. Но в итоге один из семи участников оказался на скамье подсудимых, двое – в больнице, еще одной девушке требовалась психологическая помощь.

Казалось, что такой исход мог отпугнуть кого угодно, но Алису он лишь привлек. И не только потому, что она вместе с еще одним участником, бывшим хирургом Дамиром, выиграла. Просто там, на проекте, она почувствовала вкус совсем другой жизни.

Только теперь она поняла, как скучно ей было последние годы. Вынужденная заниматься нелюбимым делом, совсем неподходящим ее характеру, она каждый день как будто шла по замкнутому кругу. Стремление доказать вину брата тоже хорошего настроения не добавляло: она боролась с тем, что осталось от ее семьи, и ничего не добивалась. А в проекте она могла на что-то повлиять, восстановить справедливость, и это было не менее важно, чем денежный приз.

К тому же победа в первом этапе никак не повлияла на финансовое положение Алисы. Свою долю выигрыша она отдала другой участнице проекта, Кате, собиравшей деньги на лечение маленькой племянницы. Алиса убеждала себя, что думает только о спасении девочки, и отчасти это было правдой.

Но не полностью. Отдавая деньги, она словно обеспечивала себе оправдание, чтобы снова принять участие в проекте.

Она еще летом заявила Тронову, что хочет вернуться. Он обещал позвонить. Потянулись долгие месяцы, а ничего не происходило. Алиса напоминала себе, что на подготовку требуется время, хотя ждать становилось все сложнее.

И вот в конце сентября ей позвонили, сообщили условия. Увольнение из университета было вопросом времени, а не выбора.

– Вы ведь помните, что проект теперь будет проходить по новым правилам? – спросил Тронов.

– Да.

– Вас это не смущает?

– Я не рада, но… Этого недостаточно, чтобы я изменила свое решение.

Первый этап проекта носил исключительно научный характер. Тронов действительно был заинтересован в том, существуют ли врожденные детективные способности, как они проявляются. Его можно было понять: жестокое убийство его жены так и осталось нераскрытым, несмотря на усилия десятков полицейских и частных сыщиков.

Тронов наблюдал за ними, они отчитывались ему, вели видеодневники, но все это оставалось в закрытом доступе. Они не имели права никому рассказывать о проекте, а психолог обязался не публиковать результаты их работы напрямую, не называть имен.

Все изменилось, и Алиса предполагала, что далеко не последнюю роль в этом сыграли деньги. Первое расследование пошло не по плану, Тронову приходилось покупать молчание полицейских, предоставлять участникам необходимые ресурсы, выплачивать компенсации. Проект в том виде, в каком его задумал автор, окупить эти расходы не мог. К тому же Тронову, который много лет жил в Америке, остро не хватало влиятельных знакомств в России, у него и участников могли начаться проблемы с законом.

Он решил этот вопрос, когда привлек инвесторов со стороны. Им наука как таковая была не интересна, зато они поняли, что из проекта можно сделать любопытное шоу. Расследование продвигалось динамично, отношения между участниками проекта были неоднозначными и запутанными – публика такое любит. Не зря все реалити-шоу последних лет на рейтинги не жаловались.

Сложно сказать, как отнесся к таким переменам сам Тронов. Он казался спокойным и довольным жизнью, однако для него это была привычная маска. Он редко позволял кому-то разгадать свои настоящие чувства. Алиса подозревала, что вынужденной публичности он совсем не рад.

Да и она была не в восторге. А что делать? Тут остается лишь взвесить все факты и принять наименьшее зло. Для нее это было возвращение в игру.

– Дамир еще не дал своего согласия, – напомнил Тронов.

– Я знаю.

– Но вы готовы участвовать, даже если он не согласится?

– Почему нет? – пожала плечами Алиса. – Я пригласила его, и это все, что я могу. Финальное решение за ним – но только то, что касается его действий. То же и со мной.

Она была бы рада снова поработать с Дамиром. Он стал для нее необходимой страховкой во многих опасных ситуациях, умел анализировать положение, да и знания у него имелись такие, каких ей остро не хватало. Алисе было легко с ним в психологическом плане, она не помнила, когда ей удавалось так быстро поладить с кем-то вне проекта.

Да и он сначала заинтересовался вторым этапом, но как узнал о реалити-шоу – задумался. Дамиру такие вещи были неприятны даже больше, чем ей, и Алиса не винила его. Но заставить его она не могла, а упрашивать не собиралась.

Его выбор ей предстояло узнать на общем собрании, до которого оставалось всего два дня. Алиса готова была подождать. Сама же она приехала в офис Тронова заранее, чтобы подписать бумаги, в себе девушка не сомневалась.

– Екатерина также думает о том, чтобы вернуться, – сообщил психолог.

– Вы серьезно?

– Вполне. Но она пока не готова согласиться. Степан разговаривал с ней неделю назад. Она должна дать ответ сегодня или завтра.

В первом этапе Катя была одним из самых бесполезных игроков. Она не глупая, просто… слабая и недостаточно наглая. Она помогла Алисе и Дамиру, но вот действовать самостоятельно была неспособна. К тому же она получила деньги для племянницы, а значит, основная причина вернуться отпала.

– Зачем ей это? – поразилась Алиса. – У нее же отличная жизнь!

– Кто знает… Может, не такая отличная, как вам кажется, – загадочно улыбнулся Тронов.

– Вы что-то знаете?

– Я не склонен обсуждать чужую жизнь с третьими лицами, прошу прощения.

– Но склонны отслеживать мою, – хмыкнула девушка. – Ладно, понимаю, работа и все такое… Раз уж я здесь, не хотите познакомить меня с новыми правилами?

– Это не секрет, а тем более от вас. Но если вы получите всю информацию сейчас, то общее собрание покажется вам напрасной тратой времени. Мне бы этого не хотелось.

– То есть не хотите говорить, – покачала головой Алиса. – Ладно, я могу подождать.

– Не воспринимайте это на свой счет. На общем собрании я сообщу вам все и представлю своему партнеру. Также вы получите исходные данные по новому расследованию.

– Не сомневаюсь. Алексей Петрович, не возражаете, если я задам несколько личный вопрос?

Тронов, даже если был удивлен, не выдал этого.

– Конечно, Алиса.

– Вы ведь не рады, что все так обернулось… с реалити-шоу этим?

– Я считаю, что это интересное дополнение к моему эксперименту.

– Я и не ожидала нормального ответа… А кто хоть расследование выбирал? Вы или новые инвесторы?

– Мы совместно рассмотрели варианты и предпочли тот, который большинству показался наиболее подходящим.

Вроде как в его словах – сплошная демократия и равноправие всех организаторов, но Алиса видела подвох. Тронов предпочитает действовать самостоятельно, характер такой. И если он начал использовать слово «мы», значит, потерял полный контроль над ситуацией.

Это Алису совсем не радовало.

* * *

Катя понимала, что должна наслаждаться жизнью. Но уже то, что ей приходилось постоянно напоминать себе об этом, указывало на скрытые проблемы.

«У меня все хорошо, – мысленно повторяла девушка. – Все только-только наладилось. Это просто сказка!»

Самоубеждение не помогало, превращаясь в самообман.

Хотя объективно ее жизнь стала гораздо лучше. Еще в начале лета ситуация сложилась такая, что хоть волком вой: Катя была патологически неспособна работать. Она старалась изо всех сил, однако все время что-то шло не так. В бухгалтерской отчетности она путалась, в магазине чуть не прозевала кражу. Что ей хорошо давалось, так это домашнее хозяйство. Катя с удовольствием готовила, стирала, убирала, причем не только для мужа, но и для всей родни.

Семью это поначалу вполне устраивало. Но потом заболела дочь ее сестры, денег стало не хватать, и в семье появилась какая-то злоба, смешанная с ощущением безысходности. Родные прекрасно знали, что даже если Катя выйдет на работу, большого толку это не принесет, и все же не прекращали критиковать. Создавалось впечатление, что им нравится сам процесс. А Катя и так была загнана под плинтус, самой себе она казалась совершенно ничтожной.

Муж ее не поддерживал, скорее подливал масла в огонь. Его можно было понять: ему тоже доставалось. Но ведь это он въехал в квартиру ее родителей, а не наоборот, и менять ситуацию Олег не спешил.

Катя не знала, что делать. Она презирала себя, жалела племянницу, боялась, что муж разведется с ней. Она почти дошла до грани отчаяния, когда подвернулся проект Тронова. Катя, раньше пугавшаяся любого криминала, ухватилась за него, как за пресловутую спасительную соломинку.

Чуда не произошло: она не выиграла. Но внезапно Алиса оказалась так добра, что передала ей практически все свои деньги. Для Кати это стало шоком, она даже верить отказывалась, что Тронов не врет ей. Они с Алисой не были подругами, и близко к этому не подошли! Конечно, Катя помогла в финальной части расследования, но тогда она работала даже не с Алисой, а с Дамиром.

Тем не менее отказаться от такого щедрого подарка она не могла. Деньги пошли на лечение и реабилитацию Маши, девочке стало лучше. На остаток суммы Катя и Олег сняли квартирку, небольшую, зато свою, – это было пожеланием Алисы и условием получения денег.

Еще через месяц в копилке приятных событий произошло пополнение: Катю пригласили на работу, воспитателем в частный детский сад. Девушка подозревала, что рекомендацию ей дал Тронов, и была безумно благодарна ему за это. Платили хоть и не миллионы, но весьма неплохо, а главное, освободили ее от всей бумажной работы. От Кати требовалось только развлекать деток, и с этим она отлично справлялась, малыши ее обожали.

Так что жизнь стала такой, какой Катя раньше представляла ее в своих мечтах. Сошлись все условия – а счастья все равно не было.

Начать хотя бы с того, что Олег не превратился разом в прекрасного принца. Катя раньше думала, что ворчливость и замкнутость мужа связаны с постоянными конфликтами, которые провоцировала ее сестра. Но конфликты остались в прошлом, а Олег продолжил хамить. Как бы старательно Катя ни закрывала глаза, как бы ни старалась думать о хорошем, она видела, что он обращается с ней, как с прислугой.

Ее новая работа тоже не добавила ему уважения. Катя не всегда успевала вовремя приготовить ужин, иногда Олег приходил с работы раньше. Сильно он не скандалил, но свое недовольство не скрывал, он мог ворчать о том, что она плохая хозяйка, часами. Казалось, что новую квартиру он воспринял как собственное достижение, а Катю стал считать паразиткой.

Это казалось глупым, и Катя пыталась убедить себя, что придумывает лишнего, что ни к чему хорошему ее страхи не приведут. Может, у нее бы получилось, если бы тревожных сигналов не становилось все больше.

Муж теперь не всегда брал трубку. Мог вернуться поздно, отказаться от обеда просто потому, что был сыт. С тем, что в женских журналах застенчиво зовут супружеским долгом, тоже начались сложности. Иногда Катя приходила вечером с работы, а в воздухе витал запах незнакомых женских духов… которые постепенно стали знакомыми.

Итог получался забавный: Катя знала, что муж изменяет ей, но отказывалась верить в это.

Примерно полгода назад, до всей истории с Троновым и его проектом, она бы и не догадалась, что происходит. Возможно, этого бы вообще не было, если бы не ее достижения, такая вот ирония. Судя по всему, Олег приводил кого-то к ним домой. Куда бы он раньше привел любовницу, в ту квартиру, которая жила по законам коммуналки? А теперь он волю получил, важным стал… Да и девица та решила, что уведет перспективного жениха с квартирой, вряд ли Олег сообщил ей, что жилплощадь съемная и платит не он.

«Нет никакой девицы, – убеждала себя Катя. – У него просто сложный период на работе».

Она не могла взять и смириться. Может, это и называют гордыней, но Катя верила, что многого добилась на том проекте. Она человеку жизнь спасла! Еще и расследование продвинулось благодаря ей. Она не беспомощна и не бесполезна. Он не имеет права так поступать с ней.

Очень скоро она окончательно запуталась. Катя пыталась поговорить об этом с матерью, но та лишь отмахивалась:

– Не беси меня! В наши времена нужно за мужика держаться. Ну нашла ты сегодня работу, а завтра ее может не быть! Ты же себя знаешь, у тебя всегда так. Куда ты тогда денешься без Олега? К нам снова, квартиру переполнять?

Катя быстро сдавалась и соглашалась, что квартиру переполнять, конечно, не надо.

Обсуждать такие вещи с сестрой было бесполезно. Она все еще злилась на Катю, сторонилась, несмотря на помощь в лечении дочери. Казалось, что сестра, растившая ребенка одна, завидовала ей. Хотя чему тут завидовать, если жизнь стремительно катится в пустоту?

Подруги реагировали по-разному. Кто-то был солидарен с матерью, ссылаясь на то, что нормальных мужиков сейчас мало, всем надо, и лучше перетерпеть странности, чтобы не потерять мужа. Другие были более категоричны:

– Проверь его! Выбери день, когда он тебе не отвечает по телефону, и неожиданно вернись домой! Или камеру поставь, что еще лучше. Камера его не спугнет, а у тебя будут доказательства для развода!

– Я не хочу развода… – мямлила Катя. Слово казалось очень страшным. – Я его люблю…

– Тогда чего ты ноешь? Любишь – люби молча!

Вот так у них все безальтернативно. Либо терпи, либо руби сплеча. А Кате хотелось золотой середины, чтобы без резких перемен все наладилось, как-нибудь само собой.

Иногда возникало желание позвонить Алисе. Но это было бы неловко, они же не дружили, и она останавливала себя.

Ей хотелось снова почувствовать себя умной, успешной, востребованной, хоть чуть-чуть. Поэтому когда ей позвонил ассистент Тронова, она сказала, что готова рассмотреть новое сотрудничество. Да, ей будет тяжело и страшно – без вариантов. Но порой она была готова согласиться на все, лишь бы вырваться из этой трясины.

В один солнечный сентябрьский день Катя не выдержала. Вроде как объективных причин для плохого настроения не было, но… Девушка с самого утра поняла, что что-то пойдет не так. Взгляд у Олега был бегающий, он просил не звонить ему днем, на работу ушел раньше, как будто и отпроситься оттуда собирался раньше.

Несмотря на его просьбы, Катя попыталась ему позвонить. Начала в двенадцать, закончила в два, но ответа не было. По коже шли мурашки, и становилось как-то тошно, а отступить она не могла.

С работы ее отпустили без проблем, стоило ей только сказать, что она плохо себя чувствует. Там Катю любили и беспокоились за нее даже больше, чем в родной семье. Дорога до дома пролетела быстро, как никогда раньше. Может, потому, что ей не хотелось приезжать.

Но повернуть назад она не могла и скоро уже стояла у своей квартиры. Спокойно открыла дверь своим ключом. Почти не удивилась, увидев в коридоре женскую обувь и валяющиеся на полу вещи. Квартира была однокомнатная, так что искать эту парочку долго не пришлось.

Если в этой ситуации что и волновало Катю, так только то, как выглядела ее таинственная конкурентка. Воображение рисовало роковую брюнетку, высокую, тощую, яркую – такую, какой Катя никогда не была. Реальность оказалась прозаичной. Роковая брюнетка с дьявольской сексуальностью на ее пухловатого, лысеющего Олежика не позарилась. А позарилась миниатюрная блондиночка – стройнее Кати и вместе с тем старше лет на десять.

Они что-то говорили. Пытались оправдываться, извинялись даже. Катя не слушала и не слышала их. Как будто ей уши заткнули. И внутри расползалось онемение – ей было просто все равно. Чему тут удивляться, если она знала?

– Уходите, – только и сказала она.

Потом пошла на кухню, делать чай. Эти двое говорили о чем-то, но ей было все равно, она не разбирала слова. Блондинка все-таки убралась, и этого хватало.

У них был разговор с Олегом. Муж сначала пытался оправдываться, но когда понял, что Катя просто не в состоянии повысить голос, перешел в наступление. В чем-то там ее винил и называл плохой женой. Катя не спорила, она вообще ничего не говорила. Сидела, кивала, пила чай.

Они продолжили жить вместе, но уже как чужие люди. Развод не обсуждался, и на первый взгляд, все шло как раньше: она готовила ему, делала всю работу по дому. Они даже спали в одной постели! Но они почти не разговаривали, о сексе и речи не шло.

Олег быстро привык к такому раскладу и не пытался ничего изменить, а значит, с любовницей он помирился. Теперь у него был уютный дом, вкусные обеды и регулярный секс на стороне. Конечно, вряд ли он верил, что ситуация останется такой навечно. Скорее всего, ожидал, что Катя перебесится и все забудет – просто примет это как данность.

Катя же жила так, будто плыла по течению. Маленькая веточка, которую несет стремительный горный поток, такой она себя чувствовала. Она ждала. Когда ей в следующий раз позвонил Тронов, она на все согласилась, незамедлительно подписала документы. В детском саду ей согласились дать неоплачиваемый отпуск на месяц – сделали для нее исключение. Коллеги-то сразу поняли, что что-то идет не так.

В назначенный день Катя уехала на общее собрание. Олегу она об этом не сказала ни слова.

* * *

Дамир все еще не был уверен, что поступает правильно, но уже знал, что если бы не согласился, то сожалел бы больше. Ему не нравилась идея с реалити-шоу, однако покидать проект он не хотел.

Для него это был самый эффективный способ заработать. Дамир большую часть жизни верил, что навсегда свяжет свою судьбу с хирургией. Это ему было близко и понятно, манило с детства. Он чуть ли не с интернатуры начал добиваться серьезных успехов, ему пророчили большое будущее.

Но он на собственной шкуре узнал, как наивно это – считать свою жизнь предсказуемой. Дамир попал в серьезную аварию, выжил, но получил травму головного мозга. Теперь стресс мог в любой момент спровоцировать приступ, легкий, в виде дрожи в руках, или тяжелый… врачи предупреждали, что если он не будет осторожен, то может дойти до эпилепсии.

А для Дамира даже дрожь в руках приравнивалась к приговору. Он же хирург! Дрогнувшая рука во время операции могла привести к чьей-то смерти. Поэтому он был вынужден уйти из профессии.

Он понятия не имел, что делать дальше. Заниматься грубым физическим трудом ему было нельзя из-за той же травмы, его образование было узкоспециализированным – а медицина оставалась для него закрытой. Поддержки семьи у него не было: жена ушла, решив, что быть вместе в радости гораздо приятнее, чем в горе. Дамир оказался в тупике.

Проект Тронова все изменил. Это было не весело и даже не безопасно, но Дамир снова почувствовал себя живым. Он принимал решения, он менял ситуацию, от него многое зависело. Он стал нужным. Не все там прошло гладко, и сразу было понятно, что некоторые участники и не подумают о возвращении. Однако у него ситуация была особенная.

Это усиливалось еще и тем, что Алиса лично позвала его в проект. Дамир не любил открыто выражать симпатию, он просто делал выводы для себя. Ему было комфортно работать с девушкой, а раз она обратилась к нему после проекта, ей это сотрудничество тоже нравилось. Он хотел видеть ее снова больше, чем ожидал от себя.

Так что единственным поводом для сомнения был новый формат. Однако, поразмыслив, Дамир решил, что лучшей альтернативы у него нет. Поэтому на общее собрание он шел уже с подписанными документами.

Теперь он сидел в конференц-зале офиса Тронова, уже знакомом ему по первому этапу, и украдкой разглядывал тех, кому предстояло стать его конкурентами.

Алиса, устроившаяся рядом с ним, за эти месяцы не изменилась – да и с чего бы ей меняться? Разве что волосы немного отросли, а она не спешила их стричь. В целом она казалась жизнерадостной, ей не терпелось узнать, с чем они имеют дело.

А вот Кате – нет. Дамир вообще не ожидал встретить ее здесь, а уж тем более – в таком мрачном настроении. Раньше она напоминала ему большого ребенка, этакого внезапно ожившего резинового пупса с голубыми глазами и светлыми кудряшками. Теперь же ее взгляд стал более… взрослым, что ли. Видно, что-то произошло в ее жизни, но Дамир не собирался спрашивать об этом. Он считал, что только близкие друзья имеют право задавать такие вопросы.

Из первого этапа в проект вернулись лишь они трое. Еще четверо участников были новичками.

В одном ряду с ними сидела женщина лет шестидесяти на вид. Средней полноты, с коротко остриженными завитыми волосами, в спортивном костюме, она казалась типичной дачницей, которой сейчас пора было картошку копать. Да и сама женщина оглядывалась по сторонам с легкой растерянностью, будто просто ошиблась дверью.

Дамир решил не делать преждевременных выводов. Он и Катю раньше считал абсолютно бесполезной, а она очень помогла ему.

Напротив пенсионерки сидел весьма колоритный персонаж. Мужчина лет тридцати, широкоплечий, подтянутый, определенно активно пользующийся абонементом в тренажерный зал. У него была светлая кожа и угольно-черные волосы. Художественно выстриженная бородка, очерчивавшая скулы, показывала, что мужчина либо работает в шоу-бизнесе, либо у него очень много свободного времени. Глаза у него были светло-серые, и от этого они казались прозрачными. Одет мужчина был ярко, по-цыгански: в черную водолазку и пестрый пиджак, переливающийся блестками.

Такое буйство красок смущало участника, сидевшего рядом с ним. Этот мужчина был постарше лет на пять, и он тоже консервативным вкусом похвастаться не мог – судя по майке с костями и пирсингу в ушах и на лице. При этом внешность у мужчины была непримечательная, среднестатистическая, и он просто терялся в собственных аксессуарах.

На крайнем месте того ряда устроилась дама лет сорока пяти. Она сидела на краешке стула, вытянулась струночкой – и этим напоминала Дамиру курицу на насесте. Да и черты лица у нее были птичьи: темные близко посаженные глаза на круглом лице, маленький ротик и крупноватый нос. Она то и дело поправляла остриженные на уровне плеч волосы, а они все равно оставались безнадежно взлохмаченными. Взгляд у дамы был нагловатый и туповатый, и Дамир решил бы, что она тут явно лишняя. Но ведь все участники проходили тест, Тронов хвалился тем, что нужно обладать особыми способностями, чтобы попасть на его проект! Значит, способности есть и у этой дамы, но скрыты они очень глубоко.

Последним в зал вошел Тронов в сопровождении двух мужчин. Одному было около шестидесяти, может, чуть меньше. Он отличался тяжелой кряжистой фигурой, седой бородой и полным отсутствием волос на голове. Второй мужчина был раза в два моложе, обладал теми же чертами, что и первый, включая очень крупный нос и водянистые глаза, и тоже лишился волос на затылке – проплешина на голове по непонятным причинам поблескивала.

Тронов стал во главе стола, его спутники устроились в гостевых креслах.

– Добрый день. – Он улыбнулся с неизменной вежливостью. – Я рад видеть вас всех. Особенно тех, с кем мы работали раньше. Я знаком со всеми вами, вы друг с другом преимущественно незнакомы. Но этот пробел будет закрыт позже, когда проект уже начнется.

– А что, он еще не начался? – поинтересовалась курицеподобная дама.

– Нет. Нынешний разговор – ваш последний шанс покинуть проект. Даже несмотря на то, что вы уже подписали документы, я предоставляю вам возможность свободного выхода. Я еще раз объясню вам правила, их окончательный вариант, а вы мысленно взвесите свои силы. Готовы ли вы к этому? Пойдете ли до конца? Разумеется, вы сможете выйти из игры и в процессе. Но и я, и мои партнеры будем очень строго следить за соблюдением соглашения о сохранении тайны. Штрафы прописаны у вас в договорах, и я вас уверяю, никаких послаблений не будет.

Дамир уже читал новый договор и сразу отметил, что штрафные санкции по сравнению с прошлым разом возросли. Но это и понятно: любая информация о проекте теперь превращается в товар.

Остальные тоже не спешили уходить. Не факт, что они полностью понимали ситуацию. Возможно, они просто еще не осознали, насколько это серьезно.

– В начале проекта вам будет предоставлено настоящее уголовное дело, – продолжил Тронов. – Им занимается полиция, вы будете работать параллельно с ними. Они вам не помешают, вы им – тоже. Потому что весь проект пройдет на замкнутом пространстве.

– Как это? – удивилась Алиса.

– Получив исходные данные, вы отправитесь в здание, принадлежащее моему партнеру. После вашего входа здание будет полностью запечатано. У вас будут достойные условия жизни, вам предоставят еду и все необходимое. При этом у вас не будет никакого способа связи с внешним миром.

– А если что-то случится? – настороженно спросил Дамир, невольно вспомнив первый этап проекта.

– Тогда, конечно, помощь вызовут, вас выпустят. Вас могут выпустить и если вы захотите покинуть проект, но обратного хода уже не будет. Поэтому я прошу вас тщательно взвешивать каждое свое решение. С вами будет находиться мой представитель, Степан, с которым вы уже знакомы, а также представитель владельца здания. Они будут иметь непосредственный контакт с внешним миром, вы – нет.

– И что, нас куда-то увезут? – поинтересовался обладатель пестрого пиджака. – Что за изолированное здание?

– Само здание находится в Москве. Ближе к центру, я бы сказал, поэтому если кто-то уже успел подготовиться к долгому путешествию – я вас разочарую. Но технические особенности здания таковы, что оно может быть полностью изолировано от внешнего мира.

В этом была определенная ирония. Находиться в центре Москвы, среди толпы людей, но не иметь возможности достучаться до них. Дамир понимал, что это жутко, а вот другие участники, судя по взглядам, находили ситуацию забавной. Что ж, пусть тешат себя иллюзиями. Скоро сами во всем разберутся.

– Съемка будет вестись постоянно, – добавил психолог. – Но не в прямом эфире. Все ваше пребывание там будет записано, после мы смонтируем результат. Для этого будет использована внутренняя система наблюдения, уже имеющаяся в здании, и дополнительные скрытые камеры. Они будут установлены в ваших комнатах, но вы не узнаете, где именно они находятся. Естественно, в местах личной гигиены никаких камер не будет.

– А нам позволят посмотреть, что в итоге получилось, до эфира? – спросила Алиса.

– Мы можем учесть некоторые ваши пожелания, – уклончиво ответил Тронов. – Также вы должны помнить, что реалити-шоу будет позиционироваться как прямой эфир. Так что на время его выпусков вы должны будете покинуть страну. Это прописано в вашем контракте, условия и необходимые выплаты мы гарантируем. Ни во время проекта, ни после него вы не должны сообщать третьим лицам информацию о нем. Записи будут показаны только на специальном сайте с платным доступом. Для дополнительного эфира мы подпишем с вами новый контракт, если понадобится. Но реклама шоу будет размещена в открытом доступе в Интернете.

Вот это Дамира и раздражало. Как минимум из-за этой дурацкой рекламы его друзья, родные и знакомые могут узнать, чем он занимается. А некоторые из них настолько любопытны, что обязательно полезут посмотреть, что же там, на записи!

Но у него и Алисы ситуация еще терпимая. Близких родственников, которых это могло бы расстроить, нет, коллег теперь тоже нет. У Кати все иначе, а она не уходит. Нет, что-то определенно случилось…

Тронов обвел взглядом собравшихся:

– Мне приятно наблюдать, что вы все еще здесь. Это я воспринимаю как окончательное согласие на участие в проекте. Тогда не будем терять время, перейдем сразу к делу!

Он посторонился, чтобы они лучше видели экран, занимавший половину стены. Включился проектор, размещенный под потолком, и на экране появилось изображение здания. Это была зеркальная высотка, очевидно новая – и очевидно дорогая. Дизайн у здания был простой, коробка из стекла и металла, но за счет использования хороших материалов и грамотной подсветки смотрелась постройка все равно достойно.

– Это отель «Оранжерея», – пояснил Тронов. – Недавнее дополнение к архитектурному пейзажу Москвы. Проект, во многом не имеющий аналогов. Чтобы вы лучше понимали, что собой представляет этот отель, я передаю слово его владельцу, а также одному из основных инвесторов реалити-шоу, в котором вы участвуете. Богдан Федорович Ероев, прошу.

С кресла поднялся старший мужчина, подошел ближе. Тронов сделал шаг в сторону, но место его не занял.

– «Оранжерея» – это действительно уникальный проект, скажу без ложной скромности. Москва – один из самых дорогих городов мира. Поэтому каждый, кто открывает что-то новое для туристов, должен привлекать либо классом, либо ценой, либо эксклюзивом. Но хороших премиум-отелей у нас хватает, дешевизну я не люблю, к тому же мне хотелось сделать нечто особенное. Так и появилась идея «Оранжереи».

Пока он говорил, снимки на экране сменяли друг друга. Там появлялись роскошные номера, просторные рестораны, СПА и бассейны, но это как раз было банальным. Дамир сразу понял, о каком эксклюзиве идет речь.

Отель был полон живых существ. Во всех помещениях размещались террариумы, аквариумы, клетки, тропические сады. Многие клетки еще пустовали, но в другие уже заселили обитателей.

– «Оранжерея» – это уголок дикой природы прямо в центре мегаполиса! – с гордостью заявил Ероев. – Когда я решил инвестировать в это деньги, многие не поняли меня. Но я не пасую перед трудностями. Да, сделать все это, соблюдая нормы безопасности и гигиены, было очень дорого. И все же я доволен результатом. И, судя по интересу, уже проявляемому иностранцами, доволен не только я. В этом отеле вы и будете жить, пока не завершится шоу. Совершенно бесплатно – уже это, я считаю, огромная удача!

– Мы будем жить там не просто так, – напомнила Алиса. – Произошло преступление…

– Увы, – помрачнел владелец отеля. – Я ожидал, что будут какие-то диверсии от конкурентов, но… Произошло нечто непредвиденное. Поэтому в проекте Алексея я вижу для себя двойную выгоду: мы получим зрелищное шоу в шикарных декорациях, а вы определите, есть ли угроза моему бизнесу и откуда она исходит.

Дамир, который сидел близко к Кате, не мог не заметить, что она побледнела. Еще бы! Даже на фотографиях тропические пауки и извивающиеся змеи смотрелись устрашающе. Жить с ними рядом… Тут особый склад ума надо иметь.

– Во время съемок вы будете в отеле не одни, – предупредил Ероев. – Помимо моего представителя и ассистента Алексея, с вами будет необходимый минимум персонала. Их задача – поддержать отель в достойном состоянии, вам они мешать не будут. Я очень надеюсь, что вы добьетесь успеха. Я уже и так вынужден был перенести открытие на декабрь! Этот отель дорог мне, и я не хочу отступать. Он будет открыт! А вы поможете этому.

Он вернулся на свое место, снова уступая все внимание Тронову.

– Как видите, условия для вас созданы премиальные, и не думаю, что вынужденное заточение доставит вам хоть малейшее неудобство, – сказал психолог. – А теперь перейдем к неприятной части этой истории – к уголовному делу, в котором вы должны разобраться.

Шикарные интерьеры на экране сменились портретом молодого мужчины – лет тридцати пяти, не больше. Фото было постановочным: мужчина, облаченный в свободного кроя балахон, стоял в окружении сизого дыма, а в руках держал человеческий череп. Судя по напряженному лицу, все это должно было выглядеть очень таинственно.

– Это Эндерс Линн, гражданин Америки русского происхождения. Во втором поколении. Его профессия в нашей стране не слишком привычна, мистер Линн работал медиумом. Для тех, кто не посвящен в тему, поясню: это некий профессионал, который утверждает, что может общаться с потусторонними силами.

– Короче, фокусник, – буркнула «курица».

– Да, этот термин нам привычней. Но мистер Линн был завсегдатаем знаменитых шоу Лас-Вегаса. Там очень внимательно относятся к любого рода фокусам. Публика привыкла к магии и требует строгой градации своих развлекателей. Кто-то достает голубя из шляпы, кто-то обучает трюкам тигров. Мистер Линн заявлял, что может общаться с умершими людьми. Этим летом он приехал в Москву по приглашению сети гостиниц. Его шоу прошли хорошо, после этого он взял отпуск и остался в России. Своим знакомым он заявил, что хочет навестить дальнюю родню. Имеющиеся у нас сведения показывают, что он действительно сделал это. В сентябре мистер Линн вошел в состав тестовой группы, приглашенной в «Оранжерею».

– Мы иногда делаем так, – пояснил Ероев. – Приглашаем богатых или медийных иностранцев. Они пишут отзывы, и это в будущем прибавляет клиентов. Хотя звать этого Линна мы не планировали, я не особо-то знаком с фокусниками, даже не подумал о нем. Но он сам на нас вышел через своих работодателей, тех, что в Россию его привезли. Линн изъявил бурное желание осмотреть «Оранжерею», мой отдел маркетинга не нашел в этом ничего странного. Я их не виню, я бы тоже не заметил. Но теперь-то уж я хотел бы, чтобы его сразу к чертям послали!

– Предлагаю опустить оценочные суждения и вернуться к делу, – мягко прервал его Тронов. – К сожалению, на момент визита группы, в которую входил мистер Линн, система видеонаблюдения еще не работала. Поэтому у нас имеются лишь показания свидетелей. Линн с самого начала вел себя странно, нервно, оглядывался по сторонам. Вскоре он отделился от группы. Когда менеджер заметила это, она предупредила охрану. Линна нашли возле помещения ресторана, который не был завершен и, следовательно, не работал. Поначалу сотрудники отеля не восприняли ситуацию как чрезвычайную. Линна вежливо попросили вернуться к группе. Однако вместо того, чтобы подчиниться, он начал убегать. Очевидных причин для этого не было: он ничего не сломал и не украл. Тем не менее он не останавливался. Путь на улицу для него был блокирован, и он двинулся наверх. Вероятно, он надеялся там отсидеться… Это он и попытался сделать, свернув в номер люкс на предпоследнем этаже. Чтобы его не нашли, Линн повис на внешней стороне балкона, но сорвался вниз. К сожалению, семнадцатый этаж не оставлял ему шансов на спасение.

– Шмякнулся прямо перед главным входом, – проворчал Ероев. – Как раз этого мне не хватало перед открытием!

– Причины, побудившие Линна на такой поступок, выявлены не были, – завершил Тронов. – В его крови не обнаружены наркотики. Знакомые утверждают, что он не был склонен к депрессиям и суицидальным действиям. Раньше такого поведения за ним не замечали.

– Я читал об этом случае в газетах, – кивнул мужчина в ярком пиджаке. – Некоторые журналисты называют его поступок самоубийством.

– Мы тоже не исключаем эту версию, – подтвердил психолог. – Однако лично я в нее не верю. Действия Линна и сама его личность не указывают на депрессию, способную привести к суициду. К тому же если бы он хотел покончить жизнь самоубийством именно в отеле, куда логичнее было бы добежать до крыши и спрыгнуть. Но отпечатки его пальцев на том балконе указывают, что он именно сорвался вниз, пытаясь удержаться перед этим.

– И что требуется от нас? – уточнила Алиса. – Узнать, почему он слетел с катушек? Так ведь ответа в отеле может и не быть!

– Есть еще кое-что, что вы должны знать.

На экране появилось изображение мужчины лет пятидесяти, взятое то ли из паспорта, то ли из личного дела. Выглядел он мрачным, не слишком здоровым и уж точно не таким экстравагантным, как Линн.

– Вячеслав Сомов, – кивнул на фотографию психолог. – Один из прорабов, работавших на строительстве «Оранжереи». Он был убит за год до смерти Линна. Его сбила машина прямо перед входом в отель, причем свидетели утверждают, что это было сделано намеренно. Автомобиль и виновного так и не нашли. Вполне вероятно, что эти два события не связаны друг с другом, но…

– Мои сотрудники напуганы! – встрял Ероев. – Они уже высмотрели в Интернете, что Линн якобы общался с умершими. Теперь они вбили себе в голову, что этот американский трюкач занервничал, потому что почувствовал призрака!

– Сомова?

– Его самого. Я не слишком интересуюсь мнением персонала. Не поймите меня неправильно, но такие байки я нахожу смехотворными. И все же байка байке рознь… Я не хочу, чтобы эта дурацкая версия превращалась в новую городскую легенду. О таких вещах очень быстро узнают гости отеля, это вредит бизнесу. Так что я буду признателен, если вы вычислите, от чего на самом деле психанул американец! Настолько признателен, что призовые пятьдесят тысяч долларов не заставят себя ждать.

– Все верно, – заявил Тронов. – Тому, кто разберется в этом деле, предоставит необходимые аргументы и доказательства, достанется премия в размере пятидесяти тысяч долларов. Здесь присутствуют Дамир и Алиса, выигравшие в первом этапе. Они могут подтвердить, что эти слова – не пустой звук.

Дамир сдержанно кивнул. Он не любил всеобщее внимание – а сейчас его было слишком много. Эти люди наверняка удивляются, может, и осуждают его: выиграл ты уже, зачем тебе больше? Тронов ведь не сказал им, что большую часть своего приза Дамир потратил на лечение умалишенной девушки, пострадавшей в том деле.

В зал вошел Степан, ассистент Тронова – личность с непримечательной внешностью и безграничным, вселенским просто терпением. Он поставил на стол стопку из семи папок на молнии.

– Вот здесь, – Тронов положил руку на папки, – собраны все необходимые вам материалы. Данные на Линна, Сомова, результаты вскрытия, фотографии… в общем, все. У участников первого этапа не было такого преимущества, их я многое заставлял узнавать самостоятельно. Но у вас другая ситуация, ведь вы не будете иметь доступа в Интернет и не сможете покидать отель. Пожалуйста, убедитесь, что ваши родственники предупреждены о вашем отсутствии. Не хотелось бы, чтобы кого-то из вас начали разыскивать через полицию. Также я прошу вас ответственно отнестись к этому делу. Произошло нечто странное – я не берусь сказать, убийство это было, самоубийство или несчастный случай. Да, полиция занимается делом, как я и сказал, но пока у них серьезного прогресса нет. От вас очень многое зависит.

Речь была чистой воды моральной мотивацией, в которой Дамир не видел смысла. Здесь же не наивные девочки-гимназистки собрались! Получить приз хочется всем, они будут работать ради этого, а многим и идея шоу интересна, по ним видно.

Сам Дамир собирался полностью сосредоточиться на расследовании, хотя пока что перспективы были далеко не радужные. Дело казалось однозначным тупиком – попробуй объясни поведение сумасшедшего!

Но и прошлое дело выглядело бессмысленным, пока они не пришли к результату, которого вообще никто не мог ожидать.

Так что стоило попытаться.