Убежище. Книга третья

Атмосферный пролог

Часть первая. Самое-самое начало. Патентованное семейное Проклятье

– Мы проклятье заказывали? – Нина вопросительно осмотрела коллектив.

Коллектив глубокомысленно молчал.

– Вот и я не заказывала, а оно выехало и перемещается в нашу сторону! И никуда нам уже не деться! Патентованное семейное проклятие – это вам не кот начхал!

Толстый серый кот оскорбленно глянул на Нину и громко чихнул.

– Будьте здоровы, Ваша Полосатость!

Ещё один представитель кошачьего племени – угольно черный котяра непомерных размеров, выткался из вечерних сумерек за окном и грянулся с подоконника на пол.

– Каждый раз морально готовлюсь к тому, что ты превратишься в какого-нибудь человеческого типа и тут же растеряешь всё своё обаяние.

Котяра гневно фыркнул.

– Да я понимаю, что ты не дурак, это я так… Автоматически себе представляю! Для опоздавших повторяю – к нам едут мои племянники в количестве двух штук. Пашка и Полька. Пааапрааашу не расслабляться и не прикидываться, что вы сейчас дрыхнете! Всё очень и очень серьёзно! Я даже не совсем уверена, что мы останемся целы и невредимы. То есть в глобальном смысле… – Нина слабо взмахнула рукой, обводя некое пространство. – В прошлый раз они разобрали запруду на даче у брата и спустили пожарный пруд на огороды. Нет, это были огороды, которые устроили несколько ушлых дачников, вырубив небольшую рощицу и более того, они собирались продолжить эту самую вырубку и дальше, увеличив себе «земельку под картошку»…

Нина хмыкнула. – Теперь вряд ли, конечно, увеличат и вырубать будут… И место заболочено, и скандал получился на славу! Сначала-то Пашку и Польку ругали, а потом они объяснили, что и почему… Нет, их, конечно, не похвалили, более того, стали относиться с ещё большей опаской, хотя, казалось бы, куда уж больше-то…

Она вздохнула и пояснила живенько заинтересовавшимся слушателям:

– Детки очень уж креативные. Прямо-таки чрезвычайно! Вот два года назад их родители собрались разводиться – братца Витечку подцепила какая-то сильфида и он решил, что от семейной жизни устал и достоин лучшего, то есть красы ненаглядной. Ага… Витькина жена Светка в слёзы, а детки сочувственно похлопали матушку по плечу, велели не огорчаться и поехали к папеньке. Сказали, что раз он достоин лучшего, то и они с ним. Витька в шоке, на такое он не подписывался, сильфида в обмороке. Она-то мужика ловила, а вовсе не двух его деточек.

Нина припомнила события позапрошлого года и от души рассмеялась.

– Хватило сильфиды в аккурат на два дня. Наши ПП, что в переводе, кроме Пашка и Полька обозначает ещё Патентованное Проклятие, даже расстроились. Жаловались на сильфиду! Сказали, что ещё даже толком не приступили, а она уже визжать, рыдать и вещи папочки паковать. Охарактеризовали её слабачкой. Ну, не знаю, не знаю… Я вот не уверена, что Витька и двух дней такого кошмара стоил. Тем более, что они взломали все её аккаунты во всех соцсетях, все почты, поставили на комп и смартфон какой-то троян… Короче, дева вынуждена была менять всё! Собиралась даже в полицию писать заявление, только они ж маленькие, кто поверит, что хакнуть могут даже Пентагон?

Нина опасливо покосилась на собственный ноутбук и быстренько обновила пароль.

– Не, это, конечно, не поможет… – задумчиво пробормотала она. – Но мало ли… Может, хоть немного голову поломают!

– Хотя… Дядьке они взломали пароль из восемнадцати хаотично выбранных цифр на спор. Дядя потом ноут и близко не оставлял там, где деточки были.

Нина повспоминала, благо было что.

– В возрасте пяти лет они решили, что пчёл заставляют работать за мёд! Вытянули все банки с вареньем, которые нашли, вскрыли и отнесли к соседу по дядиной даче, который держал пчёл. Причём, кормили пчёл с ложки и их НЕ кусали, а вот попытки взрослых приблизиться и прекратить эту фантасмагорию закончились массовым нападением роя.

Нина машинально осмотрела стол и убрала подальше банку с клубничным вареньем.

– Потом они сочли, что на собачьей площадке издеваются над собаками и сняли с двух фокстерьеров намордники… Драка была такая, что в Витькином районе до сих пор её помнят! Причём, ни Польку, ни Пашку никто не укусил, а вот взрослым досталось неслабо!

Коллектив слушателей иронично переглянулся.

– Смешно вам. Потом, они услышали, что тётка Мила собралась утопить котят от своей кошки. Я всегда думала, что она у нас ээээ, глуповатая. После трёх последовательных пробуждений в абсолютно мокрой постели, причём, все три раза были сделаны совершенно разными методами, для последнего они и вовсе шланг в окно протянули, котят удалось отстоять и пристроить в добрые руки.

Слушатели одобрительно прищурились.

– А дальше-то было больше! – Нина подтянула к себе чашку и попила остывшего чая. – Они добрались до второй тётки – Инны. Вот уж было! Покупка полутора тысяч мадагаскарских тараканов и выпуск их на тёткиной даче. А всё почему? Потому, что тётушка посмела Витьку и его жену критиковать. Сказала, что они детей неправильно воспитывают, и вообще все не такие, не сякие и не этакие. Угу, она так орала каждый раз, когда встречалась с тараканом, что весь район вздрагивал, вместе в близлежащим городом и деревнями. Зато, ни слова больше про Витьку она не произносит! Вообще молчит, как рыба об лёд, только гневно губы кусает!

Нинина молчаливая аудитория уважительно покивала головами.

– И вот теперь ЭТО едет к нам? Чего-то мне так не нравится!

Нина оглядела собственный дом. Дом любимый и самый-самый лучший на всём белом свете, был ей подарен бабушкой Дарьей и дедом два года назад. Дед по жизни был молчуном, поэтому, как правило, говорила за двоих бабуля.

– Нам с дедом удобнее с твоими родителями жить. Так сказать, под присмотром держать семейство, иначе, жертв и разрушений не избежать, а дому скучно! А ты у нас всегда была свободолюбива…

Нина и правда терпеть не могла, когда ей что-то велели делать. Просто не переносила! Наверное, именно поэтому, вместо спокойной работы экономистом в фирме отца, после окончания института взяла и уехала жить в Подмосковье. Тогда был грандиозный семейный скандал с привлечением всей многочисленной родни.

Часть вторая. Продолжение самого начала. Свободолюбивая мастерица

– Это всё ты! Ты и прабабка! – вещал Нинин отец в адрес своей собственной матушки Дарьи. – Если бы ты не подарила ей ту развалюху, а её прабабка не оставила ей в наследство свою двушку, она бы сейчас жила, как нормальная! А так, что будет? На работу не устроена! Даже не позволила её оформить у меня в фирме!

– Да зачем ей в отцовой фирме филей протирать? – бабушка Даша, отлично помнила себя в возрасте Нины. Правда, ей-то везло, она как геолог ездила по всей стране и была избавлена от сидения за столом в какой-нибудь конторе. – Найдёт она, чем заниматься! Отстаньте от девчонки! Сдаёт квартиру и поехала в дом жить? Умная, деньги считать умеет! Да и руки растут откуда надо! Может, хоть она семейным делом займётся.

Дружный стон всего сплочённого семейства Мошеновых эхом отозвался по округе!

Сколько же Нина страдала из-за своей фамилии!

– Мошенова, не от мошенника, а от мошны! Это сумки так назывались, которые к поясу крепились. Мастера по таким сумкам назывались мошенники! – Нина злилась на особо ушлых одноклассников с первого класса. Потом научилась давать сдачи, а если учесть, что руки всегда были сильными, к ней постепенно перестали приставать.

Семейное дело – то есть всё, что было связано с кожей, её завораживало. Она, ещё совсем маленькая, обожала сидеть с прабабушкой, которая показывала ей, как шить сумки и обувь, да, это она тоже умела!

– Прадед твой с закрытыми глазами мог сапоги стачать, да туфельки! Сумки, ремни, переплёты, любую сбрую конскую, да хоть седло! Сейчас-то это уже редкость, когда человек умеет руками так работать! Смотри, учись…

Нина и училась. И не просто, а в охотку, да с радостью. Может, поэтому, прабабушка ей квартиру и подарила. Хотя… Было ещё кое-что…

– Нинок, Полосатика не бросай! Выкинут же его… – просила её прабабушка, подобравшая с помойки крошечного котёнка и выкормившая его из пипетки. – Полосатика и Гирьку.

Гирь или Гирька пришёл к прабабушке сам. Ну, не совсем пришел – приполз. Перебитые лапы грязного серого щенка не сильно-то давали ему возможность куда-то ходить. Ну, вот до прабабушки, сидящей на лавочке, он сумел добраться, а дальше, пожалуй, уже вряд ли… Правда, дальше и не потребовалось. Тогда ещё студентка Нина, которую прабабушка вызвала на помощь, на руках приволокла худого, но вполне увесистого щена в ветклинику, и уж конечно, никому не позволила бы его выбросить, ни его, ни Полосатика, выросшего в упитанную тигроподобную личность.

Так они втроём и переехали в Подмосковье. Нина – только что закончившая институт, Гирька, ставший похожим на помесь пса, обитавшего близ Баскервиль-холла и кавказской овчарки, да кот под кодовой кличкой «Ваша Полосатость», прозванный так из уважения к габаритам и исключительной царственности.

Ровно через день к их коллективу присоединился чёрный-пречёрный кот Гнусь, а осенью вся вышеупомянутая компания отбила у стаи местных одичавших псов эфемерное создание цвета свежей грязи, которое Нина прозвала Чудь Болотная.

– Ну, да… А кто же знал, что она рыженькая, просто очень грязная? Никто! Она рычала и собиралась помирать, было нам не до мытья! – оправдывалась Нина.

Так вот и жили. Денег от сдачи двушки хватало на все нужды, даже откладывать получалось, благо Нина не была модницей и на одежду тратила совсем не много. Зато на кожу и инструменты, краски и закрепители денег не жалела.

– Ой, ну, бросай ты это дело, а? Ну, бросай! Всё равно же ничего у тебя не выйдет! – морщился брат. – Берись за ум, возвращайся в город, свору эту… пристрой куда-нибудь… Отец на работу возьмёт, ну, или я замолвлю словечко. Кому нужны эти твои сумки! Вот прабабка тебе голову заморочила глупостями!

Нина только посмеивалась потихоньку. Сумки и рюкзачки, на которых были неожиданно яркие окошки, за которыми на подоконниках сидели крошечные чёрные, полосатые, белые или рыжие коты были необычны и привлекали внимание покупателей. Так ведь не только коты! Были или хитрые лисы, выглядывающие из складок кожи, или совы, сверкающие глазами с обложек еженедельников, если открыть потайную защёлку и потянуть на себя хитро утопленную в обложку скрытую полость. А то и ежи, спешащие по своим делам на тыльной стороне строгих кожаных браслетов. И всё это раскупалось охотно и быстро.

Нина не трусила экспериментировать. Пригодились занятия в художке – она и рисовала, и лепила, из запекаемого пластика, и металл, и фурнитуру использовала так, как не приходило в голову это делать другим, да ещё и качество изделий было на высоте! Сумка – так сумка, ремень – значит, ремень. Кошелёк – не протрётся и не порвётся.

Жить стало гораздо интереснее и увлекательнее, да и денег прибавилось, что уж там…

– Ниночка, ну бросай ты это безобразие! Ты же молодая, симпатичная девушка. Возвращайся в город! – уговаривали Нину мать, две тётки, настаивал отец, дядька. Не приставали только бабуля, которая, как видно, гораздо лучше внучку знала, да молчальник-дед.

– Мам, мне тут хорошо! И бронхиты мои закончились, словно их не было, а раньше-то постоянно болела, и интересно мне тут, хорошо и спокойно!

И вот, нате вам, пожалуйста… Всё спокойствие выплеснулось и растворилось в пространстве, как вода из того несчастного пожарного пруда, осушенного племяшками.

Нина, когда ей позвонил брат, конечно же попыталась возразить:

– Ээээ, Нин, – у братца был странный тон, и Нина решила, что он снова собрался сватать ей кого-то из своих приятелей, – К тебе едет ревизор… Ой, то есть Пашка и Поля… Они выехали!

– Вить, о чём ты? – вот уж чего Нина не ожидала, так это Патентованного семейного Проклятия.

– Дети…

– Какие дети? – нет, она уже поняла, что караул близок, но изо всех сил старалась в него не верить, хоть получалось как-то слабо. Неэффективно как-то…

– Мои!

– Витя, а разве твои дети, заметь, несовершеннолетние, не должны быть где-то около родителей? – мрачно осведомилась Нина.

– Теоретически, да… А практически, милая моя сестра, они едут к тебе, потому что вчера запустили у соседей под батутом несколько петард!

– Да ладно…

– Ага. Причём, как раз, когда соседи отмечали какой-то праздник и слегка увлеклись с горячительными напитками.