Цитаты из произведения Томас Манн

В таких поздних воспоминаниях всегда действует закон невольного отбора: память лучше сохраняет те подробности, которые как-то связаны с дальнейшим формированием характера и представляются сложившемуся человеку далеким предвосхищением его прочных пристрастий, то есть необходимым звеном в цепи его развития.

Разъезжая на украденном у него автомобиле, гитлеровские штурмовики оказываются виновниками какой-то дорожной аварии, и полиция адресует повестку об уплате штрафа владельцу машины в Цюрих. «Никакой логики и разума во всем этом нет, — говорит он в письме от 1 января 1934 года по поводу таких действий германских властей. —…

То был последний вечер. Мы бродили По берегу. Чернея, в беспредельность Безмолвно уходило море. В сером небе Звезды не видно было ни одной. Не видно было и звезды надежды На встречу. Это — первое прощание, без свидетелей, на пустынном морском берегу, при неверном красном свете мерцающего вдали маяка. Тишину влажной летней…

Лишь в процессе писания я познал себя самого, то, чего я хочу и чего не хочу, я понял, что мне не нужно эффектное южное краснобайство, а нужен север, этика, музыка, юмор... И еще я понял, что человек может познать самого себя только в действии.

Италия была для молодого писателя местом уединения, где... он мог разобраться в своих задатках и взглянуть на свое происхождение, на среду, которая родила его и сформировала.

"До чего же трудно... сделать из себя то, для чего ты создан, и подняться до уровня намерений..."стр. 33