Истории, связанные с книгой Дом, в котором… Том 1. Курильщик — стр. 9

Бывает так, что ты слышишь о книге со всех сторон. Все читают, хвалят, закатывают глаза от восторга. Ты киваешь: «Ага, знаю я ваш мейнстрим», и идешь мимо. А годы спустя книга все же настигает тебя, и берет в плен. «Дом, в котором…» я получила в подарок на день рождения. И первые сто страниц (из почти тысячного кирпича) я была от нее в ужасе. Липкий, противный холодок между лопаток, копошащийся в горле комок, безумное желание «развидеть» - вот они, ощущения от чтения. Мир детей-инвалидов, слишком страшный своей жестокой обыденностью, своей реальностью параллельного мира, пугал и отталкивал. А потом, вдруг, стало поздно бросать читать. Дом…

Когда-то в классе 5-ом я занималась в литературной студии. Хорошее было время... Стихи писала, в газетах печаталась. Один раз даже давала интервью на радио. Меня и еще одну девочку завели в каморку, готовиться. Милая ведущая решила немного помочь, просто пробно опросить. Моя компаньонка вызвалась первой. Вопросы касались литературы : "Почему именно литературная студия? Какие ваши любимые авторы?..." Я же сидела спокойно, слушая их вполуха, свою же речь тоже нужно готовить. - Какую книгу ты прочитала недавно? - Это "Дом, в котором... " Мариам Петросян. Книга очень интересная. В ней рассказывается история детей в доме-интернате, их жизнь,…

Табаки гадал на бисере. Для этого поначалу требовалась Русалка. Если она, мягко позвякивая колокольчиками, просовывалась в дверь, гаданию было суждено быть. Тонкий шёлковый платок без единого пятна — единственный такой на всё крыло — он выуживал у Македонского. Радостно вещал, вклиниваясь в личные разговоры Русалки и Сфинкса, умудрялся рассекать комнату, добираясь до длинных волн волос. Вплетенный бисер было не так трудно вынуть. Погадать тоже. Сложенные втрое пайетки — к тому, чтобы разживиться, — круглый бисер в форме шара — надо тщательнее прятать свои вещи, а треугольник вот — совсем другое дело. Приходя вобрать себя как можно больше от…

Кузнечик был резвым и притихающим при рассказах тайн. Верный до жути Волку и чувствующий вину при разговоре с другими жителями Дома. Он как бы оглядывался, ожидая журящего ревностного взгляда, который никак не появлялся, как и сам Волк. Зато были те самые моменты, когда Кузнечик сжимался от распирающего его волнения. Он перебирал газеты, старые вырезки и жадно глядел через плечо Шакала, наткнувшегося на вывалившиеся записки директора. Глупые и не смотрящие сквозь, они распирали его до глубокого смеха, а там и до кашля. Что не мешало Шакалу упоенно вчитываться в мысли взрослого о происходящем, не знающего, чем дышат эти стены и сколько…

Это интересное чувство. Когда читая книгу, проживая частичку своей жизни: Мрачновато в пространстве. Серый, и смуглый. Отталкивающий мыслями прохожих район. Этот тихий, спокойный, Стаей заблудших ветров, Ухоженный дом. От ног соседние, Деревянные двери. В портфеле темно, Дна не видать. Забывший в памяти, Яркий подарок. Просто надеть и всех раздражать. Здесь само бремя в стагнации. Изнутри ломает его, мысли других. Противоречиво. наступая словами, На чувства других. Не нужно искать, Людей виноватых. - Отправить тебя, Из лучшего класса. - Господи, лучше туда, Отправил коня. Недавно совсем, Он в этих просторах. Но этот дом, Это такая тоска.

Я шла к Дому долго. Мне попадались упоминания о нём и портреты его персонажей в соцсетях. Лемерт заставила меня узнать, что это - книга, постами об играх по Дому и своими стихами. Я не собиралась это читать. Но в один из случающихся у меня периодов "хочется читать, не знаю, что/ хочется слушать, не знаю что, а того, что знаю - не хочется" взяла и прочитала. С монитора, не ожидая ничего, кроме ненавязчивого и незапоминающегося чтива. Дочитала и тут же захотела пролистать руками. Полюбовалась ценами, вернулась к началу. Года два ждала, что либо желание перелистывать пропадёт, либо цены снизятся. Не дождалась, купила-таки бумажную. До сих пор…