Рецензии

Иногда парадоксальная Нобелевская премия приносит приятный сюрприз, именно так было в 2012 году, когда лауреатом стал китаец Мо Янь. Одну из его книг в срочном порядке перевели на русский, быстро смели с прилавков (всё же у Нобелевской премии хорошая информационная поддержка, повсюду пишут о новом лауреате), почти одновременно с первой перевели ещё одну книгу Мо Яня, а сейчас вышла и третья. Далеко не со всеми лауреатами «Нобеля» подобное происходит, издатели обычно запускают «пробный шар», издают всего одну вещь, но читательский повышенный спрос возникает далеко не всегда. Мо Янь – приятная находка и один из немногих азиатских авторов, известных и нашедших отклик у российской читательской аудитории. Существует известный перекос в сторону европейской и американской литературы, а литература стран Азии и Африки известна и популярна в России меньше.

Речь в романе «Устал рождаться и умирать» идёт о цикле перерождений одного человека – в осла, вола, свинью, собаку и опять в человека. События происходят в середине ХХ века, одновременно с почти сказочным переселением души поднимает красный флаг коммунистическая партия, идёт борьба с единоличниками, труд на благо коллектива провозглашается важнее труда на благо своей семьи, а расстрелять кого-нибудь за антипартийные идеи – милое дело. Читателю, знакомому с писательской манерой Пелевина, будет легко воспринимать текст, ведь Нобелевскую премию Мо Яню дали за «его галлюцинаторный реализм, который объединяет народные сказки с историей и современностью». Однако и любому другому читателю особых усилий для чтения текста не понадобится: этой самой «галлюцинаторности» совсем немного, основные события происходят на деревенском фоне, за привычными занятиями: вспашки поля, стряпни, появления приплода у домашней скотины, дрязг с односельчанами и бытовых явлений. Писатель так удачно встроил исторические события в сказ про то, как один недочеловек становился человеком, что незаметно для себя изучаешь историю Китая: вот у них был голодомор, вот – экспроприация имущества, явление Великого Вождя, а вот и многие другие события, которые похожи на российские, начала ХХ века. Говоря о человеке, который превратился в осла/вола/свинью/собаку и о скоте, который превратился в человека, писатель проводит инвентаризацию добродетелей и пороков: у него человек ведёт себя как животное, а в животном подчас больше человечности, чем в его хозяине. «Устал рождаться и умирать» - это одна из тех редких книг, в которых добродетель лучше аморальности. Ведь о чём сейчас книги и фильмы – «как украсть миллион, чтобы тебя не нашли», «как я убивал всех подряд и был счастлив», «прогнило что-то в Датском королевстве», «порочная жизнь от А до Я», а у Мо Яня – о том, как человек становился лучше, через ошибки и преодоления. Веками религиозные деятели убеждали: веди себя благодетельно, иначе попадёшь в ад или в другой жизни родишься не человеком, а букашкой. Мо Янь развивает эту же тему, получается у него отлично.

Стремясь удовлетворить читательский спрос, издатели поторопились, перевод сделан далеко не самый лучший. Сравните два фрагмента: «Весной земля походила на заквашенное тесто – в ней застревали и колёса до самых ступиц, и мои копыта» и «Земля весной похожа на подходящее тесто. Колёса проваливаются по ступицы, копыта тоже глубоко увязают». Первый фрагмент – по-бунински поэтичен, в нём есть и логика, и что-то между строк: в таком условном «пироге» есть и красота, и вес, он хорошо пропечён и сытен. Во втором фрагменте не очень подходящее тесто: рубленые на мелкие кусочки фразы отдают банальностью. Второй фрагмент – из перевода для издательства «Амфора» 2014 года, с азиатским буйволом на синей обложке. Первый – неофициальный перевод с украинского языка на русский (а на украинский, естественно, вначале перевели с китайского). Ещё пример: «Да здравствует мир! Ведь только в мирное время осел может с удовольствием тайно встречаться со своей избранницей» и «Слава небу, нынче время мирное! А в такое время самцу-ослу не грех встретиться с любезной ему самочкой». Первое – ловкий неофициальный перевод с украинского языка, второе – неловкий перевод «Амфоры» с китайского языка. В общем, как-то так получилось, что «сломанный телефон» начал передавать верную информацию, а новый – хорошо бы сдать по гарантии производителю. Хотя при всём этом книга «Устал рождаться и умирать» достойна прочтения.

«В тот день я глодал большое абрикосовое дерево во дворе: от грубой коры мои нежные губы уже горели огнём, но останавливаться я не собирался, очень хотелось выяснить — что там под ней? Проходивший мимо деревенский староста и партийный секретарь Хун Тайюэ заорал на меня и швырнул каменюку с острыми краями. Камень угодил в ногу, звонко тюкнув, и это место страшно зачесалось. Разве так бывает, когда больно? Потом будто опалило жаром, хлынула кровь. О-хо-хо… Убили до смерти бедного сироту-ослика».

Мо Янь — уникальный для меня писатель. Ставший любимым после одной прочитанной книги в далеком 2015. Однако, следующие две книги прочитала лишь в прошлом и в этом году. Его проза действует магически, с первых строк прощаешься с реальностью, она прекрасна и ужасна как мигрень с аурой. Когда кто-то просит посоветовать с чего начать знакомство с автором, я опускаю руки. Слишком жестко, физиологично, самобытно и насыщенно. История Китая, преподносимая как жуткая сказка, интересна далеко не всем. Но теперь появилась книга, которую буду смело советовать чтобы сделать первые шаги. Да и сам Мо Янь рекомендует начать именно с этого произведения.
Роман, написанный кистью на бумаге за сорок три дня. Семейная сага, в которой затронуты основные вопросы китайской действительности. Середина двадцатого века. Борьба с единоличниками, благо коллектива превыше семьи, расстрелы за неугодные идеи, нехитрый деревенский быт, тяжёлый труд, изъятие имущества, голодные времена сменяются жирными, свиноводство. И все это рассказано от лица человека, которого оговорили и казнили. Жажда справедливости и боль за близких, тронула демонов ада и его возвратили на землю. Правда сыграли с ним злую шутку, вернув в облике домашнего скота. И без того порядочный и добрый человек, в каждом новом воплощении открывает в себе такие богатства души и сердца, что без слез читать невозможно. В череде воплощений встречается со своими родными , пытается им помочь, кто-то его узнаёт, кто-то привязывается всем сердцем и эта связь длится всю цепочку перерождений.
Белый ослик, впервые познавший любовь и вступивший ради избранницы в схватку с волками. Он столь же преданный хозяевами, пытается облегчить им быт даже покалечившись.
Мудрый вол, несгибаемый перед человеческой глупостью и жесткостью, настоящий герой, мученик, не изменивший себе.
Король свиней, жадный до знаний, которые охотно применял на практике, исцеляющий сородичей и даже человека.
Верная дворняга, больше всего на свете ценящая родственные связи и семью, нетерпимая к изменам и предательствам.
И последнее воплощение — обезьянка, которая человечнее большинства окружающих людей.
Несмотря на жестокие и мерзкие моменты, книга невероятно добрая и старомодно гуманная. В то время, когда люди отрекаются от родных ради сиюминутных удовольствий и похоти, животные добродетельны, верны, готовы биться за «своих» до последней капли крови.
Одно из многочисленных украшений книги — внимание к деталям, быту, повседневной жизни. Забавна идея сделать автора одним из героев. Его величают паршивцем Мо Янем. Знакомый всем с детства, его постоянно ласково журят, смеются на самонадеянностью, бесконечными забавными случаями, животные проводят литературный анализ его произведений. Чудо что такое!
Душевная, необычная, но очень на любителя книга, которая навсегда поселится в моем сердце.

Вообще-то я крайне редко ставлю книгам двойки, но как же меня достал Мо Янь, вы не представляете! В целом я была готова к этому, конечно же, не забыта ещё спешно отмученная в декабре «Большая грудь, широкий зад», но правдой будет также и то, что к такому я готова не была.

На самом деле, мне совершенно не хотелось браться за Мо Яня так скоро, но любопытство кошку сгубило. Дело в том, что в Минске появился вражеский книжный клуб, и решено было сходить на разведку. Но не пойду же я, не прочитав книгу! Ну и вот. Сейчас пойду.

Поначалу эти две книги были похожи, даже место то же – родина самого Мо Яня, причём он сам присутствует в книге в качестве одного из героев. Также в книге присутствует множество отсылок к его рассказам и пьесам, но не могу оценить, реальные они, или выдуманные – не горю желанием так близко знакомиться с его творчеством. Снова коммунисты отбирают имущество, делят на всех, снова кто-то умер, кто-то в кого-то стреляет, все друг другу родственники, и на одно лицо потому что китайцы… В смысле, имена похожи. С той лишь разницей, что в качестве главного героя у нас теперь осёл, но не просто осёл, а переродившийся невинно застреленный помещик Симэнь Нао, которого обвинили во всех смертных грехах и дораскулачивали до того, что мозги во все стороны, а плоть съели собаки. Он обиделся, и давай убеждать владыку преисподней вернуть его обратно. Убедил. Вернулся. Но в виде осла. Потом вола, потом свиньи, потом собаки, потом обезьяны, и только потом большеголовым человеческим детёнышем, который собственно и рассказывает нам эту историю. Ну то есть не совсем нам, но если я начну перечислять, кто там кому брат, а просто мимо проходил, то сама запутаюсь.

Разве не лучше быть ослом, который всем нравится, чем незаслуженно обиженным человеком?

Главным минусом этой книги несомненно является количество мерзости, ежеминутно вываливаемой на нас Мо Янем. Ну да, осёл и вол не цветочками пахнут, но зачем акцентировать на этом абсолютно всё внимание? В итоге в книге получилось либо про мочу, либо про коммунистов. Меня обе темы как-то не особо цепляют, сами понимаете. Земельные реформы, экспрессия посредством мочи и странно расставленные акценты.

События в его повествовании, правдоподобные и фантастические, я воспринимаю как в полусне, следуя за ним то в преисподнюю, то в подводное царство, голова идёт кругом, в глазах рябит.

Самая страшная часть посередине, она повествует о жизни свиньи. В основном как он жрёт, срёт, откусывает другим яйца, как ему самому отрезают яйца, как эти яйца потом жарят и съедают, как он лечит других своей мочой, ещё было мельком о каком-то волке, который вырывал коровам кишки, вгрызаясь в анус, когда те гадили, и далее в том же духе. Вы должны понимать – я не боюсь гадостей. С удовольствием зачитывалась Сорокиным-Уэлшами-Паланиками, там тоже грязи хватает, но принципиальная разница в том, что она там к месту. А тут происходящее я даже не могу грязью ради грязи назвать потому что грязь непонятно ради чего и вообще какая-то неубедительная. Как будто сидишь и ковыряешь пальцем какашку – и гадко, и воняет, и смысла особого нет, и так всю тысячу электронных страниц.

Ну не понимаю я китайцев, хоть убей! Сложно, наверное, даже представить более чуждый мне менталитет.

А ещё ладно вымысел, ладно магическое что-то там, но надо же края знать! Свиньи у него на задних ногах ходят и по деревьям скачут, а копытами разве что крестиком не вышивают. Ты их копыта вообще видел, товарищ автор? Плюс банальное незнание сельского хозяйства, и если путаницу между мулом и лошаком я ещё могу списать на ошибку переводчика, то алё, некастрированный вол — это вообще-то тупо бык!

Казалось бы, такая благодатная почва, много усилий прилагать не надо, немного фантазии, и из книги получается конфетка, так почему же у него опять получилась та же книга? Я почему-то ожидала от Нобелевского лауреата более широкого поля действия, а тут всё те же войны, повстанцы, коллективизация, ни одного положительного героя, даже собака не вызывает особой симпатии. Те же яйца, только в профиль. Простите.

Хитрый Мо Янь довольно щурится со страницы лайвлиба и флибусты, опять он всех надурил – написал о том, какое говно этот ваш коммунизм, и всё равно он заместитель председателя Союза китайских писателей. А может, именно поэтому – что дозволено Сатурну, не дозволено ослу. Может, этим и объясняется его популярность в Китае и то, что он входит в список самых богатых писателей Китая?

Любезные читатели, на этом месте повествования, казалось бы, пора и честь знать, но для многих героев книги это ещё далеко не финал. И надежду прочесть о том, чем же всё закончилось, лелеет большая часть читателей.

Боже, да закончись ты наконец!

И ещё: долго ломала голову, какой же символизм заложен в животных, в их поступках, должны же они олицетворять какую-то эпоху в истории Китая, или что-то в этом роде. В итоге ничего внятного, либо надо лучше знать историю, либо не дурить себе голову. Я придерживаюсь второго варианта. Да и не похоже, что это написано для неподготовленного европейского читателя.

Вывод: Мо Яня принимать не чаще одного раза в пару лет, а лучше больше никогда.

Имя автора этого романа запоминается легко: «паршивец Мо Янь» является чуть ли не главным персонажем романа, появляясь по нескольку раз в каждой главе. Этот ход, вызванный специфическим чувством юмора автора, оказывается жестоко переигранным. Мало того, что вначале кажется, будто писатель уже является автором произведений, а потом оказывается, что он школьник; к середине романа Мо Янь начинает приводить цитаты из своих книг, а в конце уже кажется, что «Устал рождаться и умирать» - просто ловкая компоновка написанных ранее историй. Я специально обращал внимание, и, если не считать отдельных мелких элементов, для сюжета присутствие автора-персонажа не обязательно. Такую вот хохму придумал китайский знаменитый писатель.

Ну а сам роман великолепно задуман и выполнен. Мне показалось, он во многом написан в юмористическом ключе, хотя красиво выписанные драматические и мистические сцены занимают достаточную часть текста. Можно поспорить о том, стоило или нет сократить текст (повторы встречаются), ведь столько времени, проведённого в китайской деревне за наблюдением развития местных агрикультурных проектов – занятие весёлое не для каждого. Можно подебатировать на тему того, такой же хороший рассказчик Лань Цзефан во второй части, как сам Симэнь Нао в своих воплощениях. Есть и скучные места, и втирание всяких фекально-насильственных сценок, и эпизоды, описанные с удивительной тщательностью, но, если верить, что «УРИУ» писался практически не вставая, эти недочёты вполне понятны. В целом произведение вполне заслуживает Нобелевки, потраченного на него времени и ковыряния в подробностях политики Мао (что для читателя, помнящего Советский Союз, не всегда забавно и увлекательно). Хороший реализм, ненавязчивый и уместный мистицизм, много ярких и неожиданных сравнений, ну и, конечно, ударное сочетание человек-животное. Браво, паршивец Мо Янь!

Перед нами семейная сага, события которой развиваются на фоне важнейших событий в истории Китая (например, мы видим последствия земельной реформы, «Большого скачка» конца 50-х и «Культурной революции» середины 60-х). Вроде бы, ничего необычного, но эти события мы видим глазами животных. Но животных не простых, а с человеческой душой. В буквальном смысле.

Несправедливо убиенный работящий помещик отказывается в аду (вернее, в китайском аналоге ада, не могу сказать, как он называется в их мифологии) и отказывается от принятия своих грехов и настаивает на том, что он не должен здесь находиться и его место на земле, среди живых. Его истязали там всеми возможными способами (в аду способов пыток предостаточно, особенно если учитывать, что истязаемый не умрёт ещё раз, а боль чувствовать будет), но помещик настаивал на своём. В итоге китайский дьявол соглашается, что мученику не место в аду и решает отправить его в мир живых. Но только в виде осла. А поскольку живет, осёл недолго (в сравнении с людьми), то после смерти и нового попадания в ад душа человека переселяется в вола. А потом в свинью. И так снова и снова. Он видит, как его враги процветают, как его детей воспитывает другой и другие неприятные картины, но сделать с этим ничего не может (потому что у него лапки).

Как вы понимаете, с фантазией у автора всё в полном порядке. И с юмором. И с самоиронией. Но обо всём по порядку и вначале внесу ложку дёгтя, которая, по большому счёту, не является недостатком. Дело в том, что книга китайская. Не то, чтобы я стал Капитаном Очевидность, но просто здесь сюжет плотно переплетается с важными событиями в истории Китая, множество отсылок на китайскую культуру (книги, актеры). Но нельзя не отметить, что переводчик проделал большую работу и все незнакомые имена или исторические события раскрываются в сносках. А ещё имена персонажей не привычные для российского уха (и глаза тоже): все эти Лю Цисяни, У Цзинлуни, Боло Йены, Хоу Сяосани… Долго я привыкал к именам персонажей и до конца даже не привык и запоминались они с трудом (благо в самом начале книги были приведены все действующие лица, прямо как в пьесах, и я туда периодически заглядывал). В общем, видимо, эта книга предназначалась для «внутреннего употребления», а потом автор получил Нобелевку, стал популярным, его перевели на другие языки и мы теперь имеем возможность читать его произведения (которые на русский переводят не очень охотно и на данный момент переведены четыре его книги, если я не ошибаюсь).

Но это единственное, что отдаленно можно назвать недостатком (и то, если сильно придираться). А так – сюжет невероятный и увлекательный. Персонажей множество (и это не кино, тут не придётся жаловаться, мол, не могу смотреть, потому что все на одно лицо), характеры которых интересные, разноплановые. Мы наблюдаем за жизнью небольшой деревни и её жителей на протяжении пятидесяти лет и тут происходит всё, что душе угодно: любовь, ненависть, предательство, проблемы отцов и детей, мешающая жить людям политика, голод, репрессии, интриги, скандалы, смена поколений и много всего прочего в таком же духе. Проще говоря – здесь есть всё, за что мы любим семейные саги. Помимо этого мы же видим все события глазами человека, но в теле животного, и очень занимательно наблюдать, как иногда в нём борются человеческое здравомыслие и животные инстинкты, или как с каждым переселением (или перерождением?) в нём остаётся все меньше человеческого, но он при этом становится добрее. Можете ли вы вспомнить что-либо подобное?

Нельзя не отметить, что в книге, которая повествует об очень печальных и трагичных событиях, довольно много юмора и автору удалось идеально выдержать баланс между комедией и драмой. Или, вот, мы читаем о каком-либо трагичном событии (например, о смерти какого-либо персонажа), а через пару страниц автор уже умудряется вызвать на лице улыбку и на время забываешь, что случилась трагедия с тем или иным персонажем. И это очень хорошо, потому как иногда надоедает читать, что всё плохо, ужасно, а будет ещё хуже и нет никакой надежды на просветление. А ведь если почитать вкратце про эти самые события в истории Китая 50-х и 60-х годов, то можно понять, что это было тяжелое и очень печальное для страны время и можно было бы написать прям драматичнейшую драму с упором на выдавливание слезы у читателя, но автор пошёл другим путём, и он – молодец!

Что касается самоиронии – дело в том, что один из персонажей книги – сам Мо Янь. Вернее, «паршивец Мо Янь», как его называют в книге. Автор пишет о том, каким он был глупым в детстве и в юности. Не раз в книге упоминается о том, что «о подобном писал в своей простенькой писанине паршивец Мо Янь» и тому подобные высказывания. И встречаются эти упоминания о том, что автор сам был участником всех этих событий очень часто. Буквально через каждые пять страниц, а ближе к концу он становится важным героем повествования. В общем, любит писатель писать о себе любимом, но с отменным чувством самоиронии. У меня частенько во время чтения упоминания автора вызывали улыбку.

Подытожим. Книга с необычным сюжетом от автора с богатейшей фантазией. Юмор здесь идеально балансирует с трагедией, а ещё здесь много самоиронии. И так же книга очень познавательная для тех, кто увлекается историей Китая. Не то, чтобы роман претендовал на историческую достоверность, но мы видим, как те или иные события влияли на простых людей и как они воспринимали все эти важные изменения. Читается книга легко, так что, советую взять на заметку. Где вы ещё прочитаете об эпической битве свиней, за право первым спариваться с самками?!

В Китае очень много китайцев и все ходят в синем. Ещё штампов! У них есть стена, какие-то жуткие проблемы с эрозией почвы и Маленькая Красная Книжечка председателя Мао. У них нет фэйсбука. Китайское - это истошно яркое, пластмассово-полиэтиленовое и на 5 минут. Китайское - это запредельно изысканное, фарфорово-шелковое и самое древнее. Китайцы упорно строят социализм и летают в космос. Они первые догадались, что деньги - это бумага. В Китае ежедневно казнят 13,5 человек (причем 0,5 человека вовсе не издержки статистики), а органы экономно отправляют на трансплантацию... Для генетически предрасположенных к близорукости жертв татаро-монгольского нашествия и авраамических религий у нас на удивление много знаний о Поднебесной. Мы следуем дао и расставляем мебель по фэн-шуй, ловко управляемся с палочками и носим на предплечье тату с иероглифом "судьба", (возможно, "креветочный суп"). Мы подозреваем, что "хунвэйбин" - не ругательство. Мы знаем, что родились в год Свиньи, и с чего начинается родина путь в тысячу ли. Мы не знаем о Китае ничего. И этого ничего явно недостаточно, чтобы проникнуть в суть творчества Мо Яня, возможно, самого читаемого автора на планете, где каждый четвертый - китаец.
Предпочтения Нобелевского комитета и формулировки, используемые для их аргументации, как всегда остаются на совести Нобелевского комитета. Снайперский вброс пожилого партийного функционера КНР на мировой книжный рынок произошел, Мо Янь стал модным. Лауреаты редко когда выстреливают больше одного раза, но дальнейшему успеху немало поспособствовали читательские тщетные попытки подогнать экзота под привычные реалии, вписать в магический круг узнавания, сделать своим. С кем только не сравнивали Мо Яня и какие утешительные параллели не проводили! Кафка, Гоголь, Рабле, Пелевин, Сорокин и даже Проханов, не к ночи будь помянут. И каждый раз это радостное: "на нашего Буншу похож!". Мне вот тоже Платонов примерещился за гремучей смесью казенных коммунистических формулировок, абсурда и пронзительного просторечья:

.. Там играла музыка, потом слышно было, как пел хор затейников из кондукторского резерва: «Ах, ель, что за ель! Ну что за шишечки на ней!», «Ту-ту-ту-ту: паровоз, ру-ру-ру-ру: самолет, пыр-пыр-пыр-пыр: ледокол... Вместе с нами нагибайся, вместе с нами подымайся, говори ту-ту-ру-ру, шевелися каждый гроб, больше пластики, культуры, производство — наша цель!..

Это как раз Платонов (и моя мания вставлять неаутентичные цитаты). И это самообман, сплошное надувательство. Мо Янь, может, и читал Апулея, но вряд ли делал пометки на полях "Метаморфоз", когда писал свою повесть о расстрелянном односельчанами помещике, который, последовательно перерождается в осла, вола, свинью, собаку и снова человека, служит семье своего бывшего батрака, доступными скотине средствами ведет борьбу против коллективизации: кусаясь, брыкаясь, испражняясь, совокупляясь, обливаясь кровью и потом, ничего не забывая, снова и снова расплачиваясь жизнью. Простая до примитива местная притча, которая со щелчком захлопывается, стоит только применить к ней хоть один литературоведческий или же фрейдистский термин. Здесь нет никаких дополнительных измерений, осадочного бэкграунда привычных неврозов. Просто вот такая бесконечная сказочка про белого бычка. И китайцам, подозреваю, абсолютно всё равно, что мы себе нафантазировали по этому поводу и с какого бока тут Гарсия Маркес. Китай был и остается самодостаточным, не ищущим оправданий, замкнутым на себе - заморским чертям здесь не место.

Не могу сказать, что книга мне не понравилась. Я не столько читала, сколько завороженно вглядывалась в нее, как в муравейник. Жутко интересно, несколько омерзительно, но глаз не оторвать. По этой же причине воздержусь от каких-либо оценок - ни черта не понимаю в устройстве муравейников, никто в них ни черта не понимает, даже мирмекологи.

На обложке книги гордая надпись – «Нобелевская премия 2012». Автор – китаец. Конечно же, я был заинтригован. В первую очередь интерес был вызван тем, что мне довольно редко доводилось читать китайскую литературу. Из того, что могу припомнить – китайские сказки, читанные в далеком детстве. А престижнейшая премия, как мне казалось до сего дня, гарантирует высокое качество литературы. Да тут мне ее еще посоветовали почитать на LiveLib`e… Короче, читать начинал с предвкушением…
Немного насторожило уже одна из аннотаций. Роман был написан за сорок три (!!!) дня. За это время написать роман почти в полторы тысячи страниц, получивший нобелевскую премию… Думаю, это кажется нереальным не только мне. Но, как бы то ни было, это вся информация, которая есть у меня по этому поводу. В конце-концов, не так важно, за сколько этот роман написан, важно, какой он по качеству.
Увы, на мой вкус качество оказалось так себе. Времена, с которых начинается роман – очень интересны для меня. Я мало что о них знаю – 1949 год, какие-то чистки, неимоверные жестокости, потом – времена культурной революции… Во время культурной революции китайцы истребили своих воробьев и выплавили неимоверное количество никуда негодной стали. И в романе про все это есть (разве что до воробьев я пока не дошел), но сказать, что я узнал при чтении про это больше – значит, покривить душой. Только какие-то эмоциональные посылы – обижать близких – это плохо. Да это и так, в общем-то понятно. Но что-то еще… не-а.
Коротко про то, что я успел прочитать. Главный герой – достаточно зажиточный крестьянин. Женат, имеет 2-х наложниц. Кстати – вот это для меня было новостью – не ожидал, что в социалистическом Китае было многоженство. В 1949 году этого зажиточного крестьянина расстреливают. Он перерождается в непокорного осла. Следующее рождение – огромный вол.
Ну а дальше – я читать бросил. Потому что устал. Сложности чтения – огромное количество чуждых русскому уху имен, в которых немудрено запутаться, несмотря на некий перечень (наподобие действующих лиц в пьесе) в начале книги. Далее – довольно спорная, затрудняющая чтение, компоновка книги – несколько рассказчиков, меняющихся от главы к главе, и далеко не всегда понятно, кто сейчас о чем рассказывает и к какому собеседнику обращается. Цитата:

вы с Симэнь Нао этот простой мир елдой запутали!

По отдельности еще эти сложности текста (непривычные китайские имена; меняющиеся рассказчики) я еще бы смог пережить. Но когда их две (сложности)… Да к тому же, совершенно легко можно запутаться в том, кто кому кем доводится. В богатом русском языке вряд ли найдется слово, обозначающее ребенка, родившегося от матери после того, как мать этого ребенка совокуплялась с другим своим ребенком (ублюдок?.. – но это слишком широкое понятие).
Ну, короче, расстался я с этим романом в конце его первой трети. О чем ни капли не жалею.

Удивительно, но в этом году что ни семейная сага, то просто праздник души - монументальный Карстен, вдумчивый Майер и волшебный Мо Янь - все прекрасны до невозможности!
Как замечательно пишет Мо Янь! Завораживающие описания, мистическая и комическая составляющие напоминают "Вечера на хуторе близ Деканьки", непростые отношения между героями и их попытки самоопределиться в эпоху перемен отсылают к "Тихому Дону", и все это приправлено "Золотым ослом". Не возможно не влюбиться в этот текст, он прекрасен! Богатая событиями история семьи Симэнь и деревни Симэньтунь предстает перед нами рассказанная разными воплощениями души Симэнь Нао, Лань Цзефанном и "паршивцем Мо Янем", который принимает непосредственное участие в жизни деревни. А сколько интересных тем раскрывается - здесь и человек против бега времени, и угасание рода, расплата детей за грехи отцов, и проблема справедливости и возмездия, и бурный исторический период в отдельно взятой деревушке. Картина, которую рисует Мо Янь настолько масштабна и так скрупулезно выписана, что ее сложно окинуть одним взглядом - ощущение, что стоишь перед грандиозным полотном во всю стену и вертишь головой туда-сюда, чтобы уловить все детали, и хочется немного отступить назад, чтобы увидеть его целиком. Так и мне понадобилось время, чтобы понять, что же я хочу сказать об этом романе. Оказалось, что ничего конкретного, просто выразить свое восхищение. Это одна из тех потрясающих книг, которые не хочется анализировать. Сначала я думала писать о персонажах, рассмотреть их жизненные пути и то, в какой узел переплелись их судьбы, но появилось ощущение, что "звуки умертвив, музыку я разъял как труп, поверил алгеброй гармонию". В аннотации пишут, что автор в этой книге достиг такой свободы письма, при которой может говорить с читателем "от сердца". Что тут скажешь, моё он покорил безвозвратно.

Это было странно. Это было мерзко. Это было интересно. Это было грустно.
Не могу никому советовать эту книгу, ибо на 700 стр любви и дерьма одинаково. И не известно, что лишнее.
Это семейная сага с очень необычным ракурсом. При этом у Искандерова есть две новеллы с таким же животным взглядом. В принципе, даже животные совпадают. Но подачи очень разные. Те новеллы сразу стали любимыми из всего цикла. Здесь от животных только инстинкт размножения и физиологические потребности.
Два монолога. В конце присоединяется еще третий, но это капля в море. И эти два рассказчика рассказывают историю своей семьи и деревни. Перешагивая через года, упуская какие-то связующие части и ставя нас просто перед фактом, что это случилось.
Прибавим еще магический реализм. Его тут хватает и смотрится он очень естественно. Действительно, есть что-то схожее с Маркесом, но все грубее как-то.
Самые тягостные части вола и хряка. И очень грустная концовка. Участок земли из-за которого пришлось перенести столько лишений, покрытый могилами...

Я вообще-то не собирался читать этот роман – уж больно велик. Но как-то так само сложилось, что лето прошло под эгидой китайской культуры, так что я решил, что кутить – так кутить.

Если вас не пугает количество страниц, с этой эпопеей вполне стоит ознакомиться, ибо она сочетает в себе немало достоинств. Во-первых, ненавязчивое, но весьма подробное изложение китайских нравов, что интересно. Во-вторых, достаточная документальная точность описания исторических событий Китая в интервале от 50-х до 90-х годов прошлого века, включая и «Культурную революцию», и более поздний перевод Китая на рыночные рельсы. В третьих, достаточно живой и легкий текст, не затянутый и насыщенный событиями.
Сравнение со «Сто лет одиночества» очень даже не случайно, многие черты похожи. Тут и описание длительного периода выживания нескольких поколений, и элементы магического реализма (большая часть описаний ведется от лица животных, в которые по очереди перерождается расстрелянный коммунистами китайский помещик), и даже изрядный натурализм в описании событий – вполне в духе Маркеса. Натурализм этот стоит иметь в виду, пометка 16+ тут стоит не просто так.
К особенностям можно отнести постоянное эпизодическое присутствие в тексте самого Мо Яня в молодости и ссылок на его ранние работы; саморекламой бы не назвал – подается довольно зло, но как-то навязчиво. Поначалу это раздражает, но потом начинаешь воспринимать эти ремарки навроде Рязановских камео в его фильмах. Финал тоже в стиле Маркеса: жили они долго и счастливо, и умерли в один день, причем весь акцент на этот один день – его заживо сожрали свиньи, а она повесилась (это не спойлер, я фигурально).

Резюмирую. Для интересующихся китайской культурой. Для любителей маг.реализма. Для тех, кто ищет «что-то вроде ста лет одиночества». Для желающих познакомиться с современной китайской литературой.

Симэнь Нао - богатый землевладелец в деревне Симэньтунь, Китай. Объявленный врагом партии и подпавший под козни своих наложниц, с пулей в голове, переносится в мир иной. Но вот незадача - он - то думал, что он нёс благо для всех, ничего плохого в жизни не сделал, более того, не раз спасал жизнь другим людям. А оказалось, что его определили в Ад. Спустя некоторое время, пришлось Нао перерождаться. Ободрённый тем, что вернётся в образе человека, он снова попадает на Землю, в то же самое место. Но и здесь его "надувают" - он становится ослом в семье Лань Ляня, его воспитанника, женившегося в последствии на одной из наложниц Симэнь Нао.
Мо Янь в довольно необычной форме рассказывает о жизни обычных сельских жителей Китая глазами разных животных, в которые перерождается Симэнь Нао. Описываемые события, если не брать во внимание, китайский колорит 50-60-х гг, напоминают коллективизацию в СССР в 30-40 гг. прошлого столетия. Так, например, всё нажитое отдельными собственниками отбирается в пользу колхозов, а те, кто не согласен с политикой партии объявляются "единоличниками", которых в лучшем случае ждёт жизнь изгоем, в худшем - расстрел и обвинение в предательстве.
Именно связь исторических событий и параллельное наблюдение за жизнью отдельно взятого рода вызвало у меня наибольший интерес. И даже при всей мешанине - смешении мистического и реалистического, трагического и юмористического, произведение оставляет приятное впечатление. Непривычно было также видеть на страницах книги упоминание самого автора, своего рода самопиар.
Из отрицательных моментов книги - это чрезмерное описание разных физиологических проявлений человека и животных. Но, если не обращать на это внимание, то книга достойна прочтения.

Бывают книги, за развитием сюжета которых ты безучастно следишь как сторонний наблюдатель, а есть такие, в которые уходишь с головой и становишься полнокровным участником описываемых событий. Объёмный роман Мо Яня «Устал рождаться и умирать», несомненно, относится к разряду последних. После засилья европейских и американских авторов он стал для меня глотком свежего воздуха, разнообразившего и обогатившего мою читательскую практику. Мо Янь — лауреат Нобелевской премии по литературе за «его галлюцинаторный реализм, который объединяет народные сказки с историей и современностью». И такой объёмный роман с разветвлённой системой персонажей он написал всего за 43 дня (хотя прочитавшие книгу уже знают, что этот паршивец Мо Янь — большой выдумщик, и нет доверия его словам).
Книга насыщена событийностью и отличается стремительным развитием сюжета, в ней практически нет пространных лирических отступлений и философствований. Повествование ведётся от имён разных персонажей, благодаря чему оно не теряет своей динамичности. Однако подвижный сюжет и богатая идейно-тематическая нагрузка романа — далеко не единственные его достоинства. Помимо прочего, автор демонстрирует виртуозное мастерство в использовании широкой палитры художественно-выразительных средств языка, создании яркого самобытного стиля и построении целостного эстетического мира произведения.
Сюжет книги охватывает пятидесятилетний период истории Китая — с 1950 по 2000 год, которая воссоздаётся сквозь призму истории одной деревни, а в более узком плане — двух семей, образовавшихся после расстрела Симэня Нао: Лань Ляня и Хуан Туна. Панорама описываемых в романе исторических событий очень близка и понятна и нам, жителям стран СНГ: революция, коллективизация, борьба с единоличниками, охота на врагов народа, взлёт и падение новоявленных революционных деятелей, безнравственность чиновников, семейные конфликты на политической почве, когда брат идёт на брата, а сын восстаёт против отца.
Однако рассказ об этих трагических, переломных моментах в китайской истории умело сочетается со специфическим юмором, зачастую переходящим в трэш, вследствие чего возвышенный стиль неожиданно удачно перемежается с вульгарным. Так, в поэтичное живописание пейзажных красот и высоких чувств запросто вкрапливается смакование интимных непристойностей и прочих грубых пошлостей. Такой приём, в свою очередь, создаёт неплохую встряску и держит читателя в тонусе. По словам исследователей, подобное смешение непристойного языка, сексуального насилия, неутомимой мести и дикарского поведения характерно для всего творчества писателя.
Трудолюбивый, воспитанный, за всю свою жизнь никого не обидевший и к тому же безвинно погибший от рук убийц богатый землевладелец Симэнь Нао почему-то попадает не в рай, а в ад. И после доблестной жизни в обликах животных его каждый раз неизменно ждёт свидание с владыкой ада и его демонами. Зелье, предназначенное начисто стереть из памяти Симэня все воспоминания о прежних реинкарнациях, на него также не действует, и он прекрасно помнит о своей жизни в бытность не только человеком, но и каждым из зверей.
Более всего мне понравились главы о бравых приключениях Симэня Нао в обликах осла и свиньи, хотя в последней излишнее, на мой взгляд, внимание уделено описанию развития свиноводства, в результате чего в значительной мере притупляется острота конфликтов между персонажами. Однако, наряду с первой главой, содержащей эпичную битву Симэня-осла с терроризировавшими округу волками, именно в третьей части романа излагаются самые безбашенные приключения Симэня в облике свиньи: соперничество с кабаном Дяо Сяосанем за королевский титул, героическое сражение армии свиней под командованием хряка с отрядом подлых охотников, ученённая им кровавая месть за гибель сородичей и самопожертвование во имя спасения своих внуков. Читатель, естественно, ожидает подобных приключений и в четвёртой части произведения, но этот негодник Мо Янь умудряется удивить и тут: в главе о собаке книга внезапно превращается в бразильскую мыльную оперу, рассказывающую о трагической истории любви Цзефана и юной Чуньмяо, против которой восстают все их родные и знакомые. Дальше — больше: Симэню-обезьяне посвящено всего несколько эпизодов ради приближения печальной развязки всей этой истрии, когда один за другим трагически гибнут уже по-своему полюбившиеся читателю персонажи романа.
По отдельно взятой книге невозможно, конечно, объективно судить о всём творчестве писателя, — для этого необходимо прочтение того или иного произведения в контексте всей творческой концепции автора, однако сам Мо Янь рекомендует новичкам начинать именно с романа «Устал рождаться и умирать», поскольку в нём кристаллизовались все присущие его творчеству идейно-тематические и эстетические особенности.
Для меня же первое знакомство с творчеством этого паршивца Мо Яня выдалось увлекательным и познавательным. Даже появилось желание прочитать в обозримом будущем и другие его произведения, — в первую очередь, ещё более объёмную книгу «Большая грудь, широкий зад», которая также посвящена истории Китая и, по словам читателей, по своему стилю весьма похожа на роман «Устал рождаться и умирать».

Эту книгу просто невозможно не сравнить с Большой грудью, широким задом , поэтому я буду в дальнейшем использовать сокращение "БГ".
Эта книга, по сути, реинкарнация БГ и заодно история жизни Мо Яня, не знаю насколько выдуманная, а насколько реальная.

БГ мне показалась несколько тоньше, эта немного более прямолинейная, зато в ней лучше прослеживаются детали жизни страны: Большой скачок, эпоха великого свиноводства, опора на собственные силы, всякие всенародные кампании типа уничтожения воробьёв и прочее.
Все эти политические зигзаги выглядят довольно смешно, и я хорошо помню, как мы все потешались много лет назад над голозадыми китайцами, которые мечтали о "двух вертящихся и одном говорящем". Мало кто сегодня помнит, что это велосипед, швейная машинка и радиоприёмник. Хунвейбины, цзаофани -- смех да и только! Для нас веселье, а для китайцев во всём этом крылись огромные трагедии. Как выяснилось, смеялись мы напрасно. Китайцы смогли всё преодолеть и построить на обломках "культурной революции" мощнейшую державу и продолжают движение вперёд. Нам бы так. И самое обидное: начали-то почти одновременно: китайцы в 1982 году, а мы -- в 85-м. Результат все видят.
Ладно, бог с ней с историей, экономикой и политикой. Как сказал секретарь Хун Тайюэ, один из самых ярких персонажей,

свинья — сокровище из сокровищ, свинья — яркий политический символ наших дней.

Вполне с ним согласен, поэтому revenir à ses moutons, вернёмся к нашим книгам.

Никто из героев книг Мо Яня, кажется, не умирает от старости. Это, по-видимому, фирменный его знак, как изображение козла на картинах Шагала. Если вы человек, вас расстреляют, переродитесь в осла -- разорвут и сожрут, ну и так далее.
Кстати, об ослах.
Тут дело явно не обошлось без Апулея. Уж очень прозрачные параллели прослеживаются. У Апулея финал вроде бы оптимистичнее, но это только так кажется. У Мо Яня финал не предвидится: после смерти в образе осла Симэнь Нао возродится в виде, например, вола.
Апулей -- это только начало. Книга переполнена литературными аллюзиями, и это ещё при том, что половину из них я, конечно, не заметил.
Прежде всего, это, разумеется, ссылки Мо Яня на самого себя. При этом игра заключается в том, что прямые "цитаты" ведут нас в никуда. Цитируемых произведений вроде "Записок о свиноводстве" не существует (насколько я знаю). Напротив, подлинные ссылки никак не обозначены, например, поросёнок, неистово сосущий мать-свинью -- это явный Цзиньтун из БГ, но это поймёт лишь тот, кто БГ уже прочитал.

Ну, а поскольку явные параллели не указаны, мы вправе предложить свои, что я сейчас и попробую сделать.

Во-первых,

Всё, что из земли исходит, в землю и возвращается.

Да это же из Книги Бытия (ибо прах ты и в прах возвратишься -- Быт 3:19).

Из Библии есть и кое-что ещё. Вот осёл рассуждает практически как Екклесиаст:

за чрезмерной радостью следует печаль, и все, достигающее предела, неизбежно обращается вспять

Или как Христос (Мф 6:34):

Прожил сегодняшний день, и нечего думать о завтрашнем

Маркес со своим магическим реализмом тоже наверняка поучаствовал. Вот и единоличнику Лань Ляню тоже никто не пишет, да он ничего и не ждёт.

Скажу честно, "Тихий Дон" я не читал. Но того, что о нём слышал, вполне достаточно, чтобы почувствовать связь. А в конце -- надо же! -- появилась и явная ссылка на эту книгу!

Далее,

далеко не каждого, кто умеет ходить вертикально, можно считать человеком

"Собачье сердце"? (Говорить ещё не значит быть человеком.)

Я не читал китайских газет, но уверен, что книга полна цитат из них. Этим она напоминает "Двенадцать стульев", которую Ильф и Петров всю написали языком газетного штампа.
Впрочем, похожий ветер всё-таки доносился до меня с Востока временами. В СССР распространялся журнал "Корея". Он выпускался по образу и подобию известного журнала "Америка". Глянцевая бумага, прекрасные иллюстрации и соответствующее содержание. Помню, один из номеров был полностью посвящён дню рождения бабушки товарища Ким Ир Сена, "Великой Бабушки корейского народа". И иллюстрации были подобающие: машинист за рычагами управления локомотива и подпись: "Машинист имярек водит составы безаварийно, потому что следует мудрым указаниям Солнца Нации товарища Ким Ир Сена."
Ясно, что и китайская пропаганда была похожего сорта. Товарищ Мао носил официальный титул Великого Кормчего.
Да и у нас было почти то же самое. Вот древний анекдот для иллюстрации:

На столе Л.И.Брежнева звонит телефон. Он снимает трубку и говорит:
-- Дорогой Леонид Ильич слушает.

Так что постмодерн Мо Яня цветёт пышным цветом на очень плодородной почве.

С другой стороны, стиль Мо Яня несёт в себе и явные классические черты, и это мне нравится просто со страшной силой. Теперь так уже не пишут:

я тот день не забуду никогда; пусть всё, что происходило, станет большим раскидистым деревом в моей памяти, пусть живо сохранятся и главные ветви, и тоненькие веточки, и каждый листок

Есть и очень прикольные сравнения, например:

Женихам сшили костюмы из жёлтой материи, и они красовались как увядшие огурцы. На наряд невестам пошла красная ткань, и обе выглядели как искрящиеся жизнью редиски.

Люблю также и китайскую вежливость: "Моё убогое жилище озарилось светом." Это значит всего-навсего "добро пожаловать".
Вежливость китайцев берёт начало от времён Лао-Цзы и Конфуция, она тысячелетиями шлифовалась в письменной культуре и поэтому так укоренилась в народе, что почти все по сравнению с китайцами кажутся просто невежами. Как и в любом языке, есть в китайском и непечатные слова, но среди печатных даже ругательства выглядят как-то элегантно. Так, если китаец хочет кого-то оскорбить в письме, он, обращаясь к нему, ставит после имени иероглиф, означающий "собака". Если же кого-то надо очень сильно оскорбить, тогда после имени человека пишем два таких иероглифа подряд -- и все дела! Это смертельное оскорбление!
Как тут не вспомнить Иешуа Га-Ноцри:

Этот добрый человек назвал меня собакой. Он, видимо, хотел меня этим обидеть, но лично я не вижу ничего обидного в этом звере.

А китайские идиомы? Это тоже чудо. Если мы возьмём словарь английских идиом или французских, то 4/5 из них окажутся точными кальками русских. У китайцев все идиомы свои. "Нарисовав змею, пририсовал ноги" значит "перестарался". Как точно!
Многие идиомы в переводе остались непонятными. Не помню, какие именно, но были такие.

Перечитал сейчас, что прочитал. Получилось до невозможности сумбурно... Но лучше не могу: уж такая книга. Очень много в ней разных планов, пластов, подтекстов и отступлений. Можно было бы ещё сравнивать и сравнивать Китай и СССР, Китай и 1990-е годы в России, Китай и современную Россию. Строить параллели в том, что касается непотизма, бандитизма, постепенного разрушения деревенской жизни и всего остального, что присуще как тому, что я видел и вижу собственными глазами в своей стране, так и тому, что наблюдал Мо Янь в своей. Но нет, пожалуй, достаточно. Сомневаюсь, что это добавит красок моему тексту, а ещё больше его запутать может.

В одном только не может быть сомнений: краски, которые использовал Мо Янь ярки и разнообразны, а в целом книга очень сильная. Всем рекомендую. Впрочем, БГ, на мой взгляд, ещё сильнее. Советую сравнить.

PS
Предлагаю заменить одну фразу в русском переводе. Написано: "На плетёной циновке отпечатались очертания его лица." Речь идёт о Цзефане, который только что поднялся с кана. Думаю, правдоподобнее будет "На его лице отпечатались очертания плетёной циновки".

Если однажды в нашем потрясающем по своей абсурдистски запретительной способности отечестве анафеме подвергнут и произведения с авторами, и саму часть истории, где коммунизм и социализм запихивались людям в глотку через силу со всеми вытекающими, остается надеяться, что хотя бы проза Мо Яня о идущем похожей неровной тропинкой коммунистическом Китае останется. Просто чтобы представить, как могло быть и у нас тоже: не все, но кое-что. Даже в жанре мистического реализма вторая половина остается вполне реальной.
Симэнь Нао при жизни был очень зажиточным землевладельцем: кроме полных закромов и большого дома, имелась у него жена и целых две наложницы. Однако смерть при всех его достоинствах ждала героя не самого лучшего толка: за все нажитое его благополучно расстреляли согласно строгим коммунистическим заповедям. Слишком гордый и явно не отживший свое он, ни много ни мало, стал предъявлять претензии к самому владыке ада. Тот, не долго думая, возвернул бунтаря обратно. И вот, готовый снова к борьбе, родился Симэнь Нао у собственного же бывшего батрака в обличье осла! Это только начало. Дальше последуют жизни волом, свином, собакой и обезьяной, прежде чем снова стать человеком. В таком вот виде без возможности и слово молвить предстоит ему наблюдать взросление своих детей, гонения на жену, новые семьи наложниц и, самое главное – трансформацию родного края…
Замкнутый круг превращений ожидает читателя здесь с самого начала: если страх спойлеров зашкаливает, то ни в коем случае нельзя читать приведенный прям на первой странице перечень действующих лиц, но без этого списка с учетом обилия героев в принципе и не самых простых для запоминания созвучных имен до конца истории вообще можно не дойти. Дилемма кажется неразрешимой, но это совсем не так. В описании лиц указано, какими путанными линиями личных отношений все участники событий связаны между собой, но обозначены они так обще, что приходится несколько раз перечитывать для понимания деталей этих отношений, и все равно многое остается непонятным и путаным. Только дальнейшее повествование позволяет вникнуть в кипящие страсти одной китайской деревушки: любые бразильские сериалы и мыльные оперы позавидуют. Путаницу вносит еще и тот факт, что часть приведенных в перечне героев вообще появляется ближе к концу, а обильно фигурирующие, но второстепенные по мнению автора, наоборот обходятся стороной: их приходится запоминать по специфичному роду деятельности типа кастрации животных или по особым привычкам из серии погорланить на всю деревню обличительные сплетни. Однако именно такая характеристика героев через личные отношения, объявленная с самого начала, только подчеркивает несущественность их для внимания автора – это так, быт и земные мелочи. А вот история и культура родного края – совсем другое дело! Их отражение в семьях или маленьких поселениях выглядит гораздо интереснее и живописнее громких масштабных исторических событий или художественны полотен разного вида, но главное – оно дает более реальное представление обо всех произошедших изменениях: как брат воевал против брата, как соседи доносили друг на друга, как бывший батрак стал жить в доме своего хозяина ещё и с его наложницей. Некоторые детали той самой политики борьбы с единоличниками и бывшими гоминьдановцами или культурной революции по-настоящему ужасают не только своей жестокостью взявших самолично на себя работу карателей, но и мелочностью их подхода, желанием выслужиться любой ценой и готовностью исполнить даже самые неадекватные партийные поручения. Но автору не удаётся до конца выдержать эту форму отражения истории страны через неоднозначные и непростые личные истории. Последняя часть, которая должна знаменовать новый этап превращения, скомкано и сбивчиво выдаётся в духе «ну, вы сами все уже поняли» простым переходам от чего-то более широкого общественного к тайному частному.
Учитывая страну происхождения автора, часть с перерождением главного героя должна нести в себе отдельный глубокий смысл, в том числе и последовательность этих перерождений, и животных, в них участвующих. Однако эта линия постепенно становится фоном и цепляет в меньшей степени. При условии, что причина перевоплощений раскрывается, герой, который от раза к разу все больше забывает прошлое, не особенно-то стремится изменить свой крутой нрав. В его характере в принципе не предусмотрено подстраиваться под обстоятельства: каждый раз он подчеркнуто единоличен и нарциссичен, а отстаивание собственной позиции любыми доступными методами превалирует наравне с остервенелым желанием плодиться и размножаться. Последнее, кстати, не столько смущает: героям Мо Яня присуща страсть к земным наслаждениям – сколько в данном случае пугает. Посоревноваться же в самолюбовании с главным героем может только сам автор, упоминающий себя же через каждую страницу. Этот ход в контексте должен бы придавать эффект народного сказания, оставляя якобы за автором возможность приукрасить или приврать реальную историю, но на деле вызывает только раздражение.
5/10
Рекомендуется: для игры в алкогольное бинго на каждое упоминание автором своего имени.
Опасно: для прогнозирования следующего воплощения своей или чужой души.

Прежде всего спасибо Avyvav за наводку) Читать это было приятно, слог Лао Шэ и язык живой и красочный. Напоминало чем-то Фазиля Искандера, пока не появился геймановский магический реализм. А дальше перерождения, смерти, совокупления. Было приятно и мерзко читать одновременно. Так же было больно пробираться через обилие сносок (ну мы люди бесстрашные, мы все четыре "Жемчужины китайской литературы читали!") в общем мне не понравилось сгущение красок, полная деконструкция гумманизма персонажей и да, я не люблю идею перерождения. К тому же ритм немного усыпляет внимание. Приходится снова возвращаться, чтобы понять что сейчас было. Совокупления, грязь и диалоги персонажей - это отдельная песнь, а вишенкой на торте являются названия глав в духе "Речных Заводей" и прочих произведений китайской классики.

Пожалуй, это одно из самых неторопливых произведений, что я читала за последнее время. Действие романа начинается в Китае 1950 года. Во время земельной реформы был расстрелян богатый землевладелец Симэнь Нао, при жизни это был честный и трудолюбивый человек, но после несправедливой казни его душа наполнилась злобой и ненавистью. Не желая мириться с произошедшим, Симэнь Нао молит владыку преисподней, вернуть его в мир живых, чтобы посмотреть в глаза своим обидчикам. Но законы реинкарнации не так просты и озлобленная душа возвращается на землю в теле осла. Так начинается путь перерождения Симэнь Нао, на протяжении 50 лет, ему суждено возрождаться в телах различных животных, пока обиды не покинут его. За это время он станет свидетелем истории Китая XX века, будет опорой своему названному сыну, пожертвует жизнью ради спасения детей и убьет своего давнего врага...

По сути, несмотря на фантастический антураж, эта книга является классической семейной сагой. Через призму перерождений главного героя, мы наблюдаем историю его семьи в трех поколениях. Меняется время, меняются порядки, его дети становятся богачами, а внуки попрошайками. Бесконечный, замкнутый круг из воздаяния и прощения, по которому неторопливым шагом идет целая семья, судьбы героев переплетаются в причудливый узел, а кровные узы неспособна истребить даже революция.

В книге есть один, но для меня очень существенный минус, ей очень быстро перенасыщаешься. Несмотря на достойный и интересный сюжет, этот роман сложно отнести к произведениям, которые читаются на одном дыхании. Наоборот, постоянно хочется сделать перерыв, заняться чем-нибудь другим, отложить книгу на несколько дней... В целом с удовольствие рекомендую эту книгу всем любителям азиатской литературы, неторопливого чтения и философских размышлений.