Цитаты из книг — Дилан Томас

Не уходи безропотно во тьму Не уходи безропотно во тьму, Будь яростней пред ночью всех ночей, Не дай погаснуть свету своему! Хоть мудрый знает – не осилишь тьму, Во мгле словами не зажжешь лучей – Не уходи безропотно во тьму, Хоть добрый видит: не сберечь ему Живую зелень юности своей, Не дай погаснуть свету своему. А ты,…

Много-много-много лет тому назад, когда еще по Уэльсу бродили волки и птицы, красные, как фланелевое исподнее, трепетали над лирным изгибом холмов, когда мы пели и нежились день-деньской и ночь напролет в пещерах, пахнущих влажным воскресным вечером в деревенской зале, и отваживали англичан и медведей челюстью дьякона,…

Шел снег. На Рождестве всегда идет снег. Декабрь в моей памяти бел, как Лапландия, только без северных оленей.

– О, Господи, Ты всегда и везде, Ты в росе на заре и в вечернем морозе, в городах и весях, в проповеднике и грешнике, в могучем ястребе и воробье. Ты видишь наши сердца и утробы. Ты нас видишь, когда солнце зайдет. Ты нас видишь, когда на небе ни звезды, и в могильной тьме, и в глубоких-глубоких глубинах. Ты всечасно за…

Но тут маленький мальчик говорит: «А в прошлом году тоже шел снег. Я слепил бабу, а брат ее толкнул, а потом я его толкнул, а потом мы пили чай».

Были подарки полезные: мохнатые, поглощающие, как бездна, полости из старых кучерских дней, и варежки для громадных лентяев; полосатые шарфы из чего-то вроде шелковистой резины, которые можно было вытянуть до самых галош; шотландские береты с наушниками, похожие на лоскутные грелки для чайников, и кивера размером на…

Роберт Грейвз ВОЛШЕБНАЯ КАРТИНКА Валялось где-то зеркальце, Нашел мальчишка зеркальце, Мальчишка глянул в зеркальце И вдруг как закричит: – Там злой противный карлик, Лохматый грязный карлик, Он рот разинул, карлик, И на меня глядит! Отец мальчишки был моряк, С медалью на груди моряк, Увидел зеркальце моряк И тоже…

Он подумал: поэты дружны со своими стихами; посещаемый видениями человек не нуждается больше ни в ком...

Возле кладбища дед остановился и показал на чугунную решетку, из-за которой выглядывали изваяния ангелов и убогие деревянные кресты. - Нет никакого смысла здесь лежать, - сказал он.

Вы люди, – вечно сумасшедшие, – как люди. Уистлеровым кашлем ветер заражен. И Время-тление мчит за тобой по следу, И ты, преследуемый топотом времен, Отдашь за шулерство любви весь этот Поцелуеупорный мир. /"Тебя выслеживало время"/

Мы везли в грузовике две палатки, ящик с провизией, ещё ящик с чайниками, ложками, ножами и вилками, керосиновую лампу, примус, одеяла и простыни, граммофон, три пластинки и скатерть, которую нам дала мать Джорджа Хупинга.

Не спи, не спи, мой спящий кто-то, В рассветном городе работай Пусть свет зашторенный темней, Но самый быстрый всадник все же Сквозь сумрак штор прорваться сможет, Миры развесив меж ветвей. /«Когда засовы отворились»/

...много-много лет тому назад, когда ещё по Уэльсу бродили волки и птицы, красные, как фланелевое исподнее, трепетали над лирным изгибом холмов, когда мы пели и нежились день-деньской и ночь напролёт в пещерах, пахнущих влажным воскресным вечером в деревенской зале, и отваживали англичан и медведей челестью дьякона, ещё…

НЕ ТЫ ЛИ МОЙ ОТЕЦ Не ты ли мой отец, воздетою рукой Разрушивший мою возвышенную башню? Не ты ли мать моя, мученье и укор? Прибежище любви — я — твой позор всегдашний. Не ты ли мне сестра, чьих злодеяний высь Лишь с башнею моей греховною сравнится? Не ты ли брат мой, в ком желанья поднялись Увидеть мир в цвету с высот…

ЛИРИЧЕСКИЙ ГЕРОЙ СДИРАЕТ КОЖУ Лирический герой сдирает кожу От кисти до плеча С моей руки и обнажает каждый Нерв. Как саранча, Любовный голод эти нервы гложет. А череп гонит их к бумаге, книзу, На скипетре хребта Покачиваясь, как дремотный призрак. Неровности листа Любовной болью заразить он призван. В груди проходит…

На белой гигантской ляжке Склон меловой теряется в кустарнике, заболоченном, диком, Несколько рек встречаются, отталкивая волны прилива, Кроншнепы перекликаются через речки печальным криком, Несколько рек сливаются в полноводном горле залива. По белой гигантской ляжке пологой горы меловой Среди длинных, темных камней –…

...должен заметить, что изучать характер среднего человека не менее увлекательно, чем копаться в изысканных неврозах какого-нибудь поэта-блумсберийца.

Сгнобят тебя отец и мать, Пусть не нарочно, но сгнобят. Своих сомнений, страхов рать — Плюс пару свеженьких внедрят.